Профессионал - Ранульф Файнс

Купец был жирный, словно борец сумо, и, как свидетельство ежедневного втирания ароматных мазей, его череп сверкал в свете люминесцентных ламп. Бесконечно радушный, он дважды прерывал встречу предложением принести еще кофе, так что де Вилльерсу в конце концов пришлось попросить его угомониться.

Торговец вышел из «маджлиса», комнаты для отдыха и деловых переговоров, радуясь тому, что содрал втридорога с этих высокомерных иноземцев. С их «представителем на месте» Каримом Буксом он встретился в маленьком помещении сразу за прилавком.

– Этот высокий тип англичанин? – спросил Карим Букс. – Ты уверен?

Торговец пожал плечами.

– Все было так, как я тебе сказал. Мои сестры заметили позади твоего друга только этого высокого иностранца, поэтому, как и было приказано, перегородили ему дорогу. Он обратился к ним на приличном арабском, но с английским акцентом.

Карим Букс неспешно отпил кофе. Несмотря на вентиляторы, завешанная коврами комната пропахла насквозь потом и спермой, и он мысленно взмолился к Аллаху о том, чтобы де Вилльерс пришел как можно скорее. Карим Букс решил не упоминать о человеке, который якобы следил за Дэвисом. В Лаватийи всегда достаточно европейцев. Скорее всего, торговец и его сестры хотят получить дополнительный бакшиш.

Букс был единственным агентом «Таднамса» в регионе, и у него скопилось много срочной работы в Дели. Карима нисколько не устраивало его нынешнее положение в Омане – он не привык прислуживать европейцам. Однако свои чувства держал при себе, поскольку «Таднамс» платило ему хорошо, а эти трое ветеранов, порученных его заботам, вероятно, были особыми клиентами агентства.

Дэвис посмотрел на фотографии Джона Миллинга и его жены: он был снят в форме или просто отдыхающим на берегу моря.

– Этот Миллинг – здоровенный тип, – заметил Дэвис. – В нем есть что-то от древнегреческого бога.

Де Вилльерс пожал плечами.

– Завтра проверим его на бессмертие.

Дэвис остался доволен планом. Он предпочитал методы, которыми «Клиника» уже пользовалась в прошлом, и в случае с Миллингом де Вилльерс остановился на простом несчастном случае по месту жительства.

На протяжении двух недель семейство Миллингов подвергалось тщательному изучению. В обычаях «Клиники» было определять в действиях намеченной цели повторяющийся рисунок, а если таковой не прослеживался, получать доступ к планам на будущее, – для этого годились деловое расписание, дневник или разговорчивая секретарша.

Выявив шаблон или узнав о каком-нибудь запланированном действии, «Клиника» выбирала место и время, где цель будет находиться одна и где легко можно будет подстроить ей «несчастный случай».

Прибыв в Оман, де Вилльерс поселился в гостинице «Интерконтинентал», отправив Майера в «Фаладж». Сам он сосредоточился на домашней жизни Миллинга, предоставив его службу в полицейской авиации Майеру.

На воротах управления авиации висел плакат, извещавший о том, что всеми видами обслуживания занимается фирма «J. & P.», поэтому Майер направился в Азайбе, в отдел кадров. Наверное, сыграли свою роль и его великолепные рекомендации, в том числе семь лет работы в «Мерседесе», но электрики и механики всяко были нужны позарез. По воле случая как раз в то утро инженер-европеец, работавший в «J. & P.», отбыл в отпуск. Влиятельные связи позволяли фирме обходить обычные требования иммиграционной службы, согласно которым Майер должен был покинуть страну и не возвращаться до тех пор, пока для него не придет разрешение на работу. Поэтому он смог приступить к своим обязанностям через считаные часы после первого звонка в офис «J. & P.». Его включили в состав бригады, выполнявшей контракт в комплексе королевской полиции; в частности, предстояли работы в мастерских авиационного центра.

Хотя сам Майер был решительно настроен «поработать» с вертолетом Миллинга так, чтобы обеспечить катастрофу, последующий сравнительный анализ показал: гораздо надежнее прийти к объекту домой, когда он обычно бывает один.

Дэвису предстояло обеспечить прикрытие, в то время как остальные двое совершат тщательно продуманное и отрепетированное убийство.

Члены «Клиники» обсудили все детали, и Карим Букс развез их по гостиницам, высадив каждого за квартал, чтобы оставшаяся часть пути была проделана пешком.

В 15.45 Джон Миллинг, перепоясавшись бело-зеленым шарфом, проводил свою жену, которая по четвергам обычно отправлялась за покупками в супермаркет «Маррах».

Он ощутил укол совершенно ненужной ревности, увидев, как его друг Джефф Леггат, великан ростом шесть футов четыре дюйма, помогает Бриджи сесть в машину. Несмотря на семимесячную беременность, она оставалась поразительно привлекательной. Длинные стройные ноги, золотистые волосы, большие зеленые глаза и искрящийся ирландский характер снискали ей славу самой очаровательной и сексуальной женщины в Омане.

Ча-Ча, слуга-кашмирец, устроился сзади вместе с трехлетним Оливером, в чьем облике уже проявлялись фамильные черты Миллингов. Захлопнув дверь, Джефф помахал Джону. Они дружили еще со школы в Эннинскиллене. Четыре года назад Джон влюбился с первого взгляда в Бриджи, которая тогда была возлюбленной Джеффа. Последовал бурный роман, которому добавляли особую прелесть путешествия Бриджи по всему земному шару, – она работала стюардессой в компании BOAC. Джефф смирился с ситуацией, и они с Джоном остались лучшими друзьями. Неделю назад Джефф заехал в гости к Миллингам по пути в Японию, где ему предстояло преподавать английский язык.

Закрыв входную дверь в бунгало, Джон устроился в кресле, закинув ноги на столик. Он собирался совершить через час пробежку по дороге вдоль моря. Как правило, по четвергам Джон не бегал, однако Джеймс А. Симс-младший, с которым он обычно занимался дайвингом и другими видами спорта, уехал в отпуск. Джим, высокий чернокожий уроженец Теннесси, был холостяком. Джон полюбил совместные пробежки с ним, поскольку надо было здорово выкладываться, чтобы не отставать от атлетически сложенного американца. Сегодня же сопровождать его должен был сорокапятилетний Джордж Холберт, бывший штурман Королевских ВВС в отставке, в настоящее время летающий на самолетах полицейской авиации. Джордж любил выпить и в то же время хотел сохранить форму, поэтому каждому увлечению предавался поочередно по месяцу. Жил он по соседству с Миллингами.

Уронив журнал на пол, Джон заклевал носом под мягкий шум кондиционера, но через несколько минут вздрогнул, разбуженный звонком в дверь. Наверное, это Джордж, пришел слишком рано, глупец, в самый послеобеденный зной.

За дверью стояли двое незнакомых мужчин. Оба были в парусиновых брюках и рубашках, и тот, что пониже, лысоватый и в очках, держал чемоданчик. Гости рассыпались в извинениях. Они никак не могли предположить, что суперинтендант Миллинг отдыхает. Они вернутся как-нибудь в другой раз. Они представились американскими военными историками, занятыми подробным описанием всех повстанческих войн второй половины двадцатого века. Колин Максвелл и Тед Эшли порекомендовали обратиться к суперинтенданту Миллингу. Любопытство Джона было задето.

– Проходите, – пригласил он американцев в прохладный полумрак гостиной. – Могу предложить пиво, кофе или чай со льдом.

Указав на кресла, Джон зашлепал босиком на кухню. Внутренние двери в бунгало отсутствовали, но холодильник стоял в дальнем углу, и из гостиной его не было видно. Вернувшись с двумя банками пива и кружками, Миллинг увидел в руке высокого мужчины короткоствольный револьвер.

– Поставьте пиво, суперинтендант, и лягте на пол лицом вниз.

Миллинг подчинился.

– А теперь руки за спину и сплетите пальцы.

Один из «гостей» стянул ему кисти рук, а затем запястья каким-то эластичным материалом, похожим на скотч. Хотя путы не причинили Джону особых неудобств, они были прочными как камень, и все его попытки избавиться от них оказались тщетны.

Ему помогли сесть в кресло, и мужчина с револьвером встал у него за спиной. Второй установил на штатив восьмимиллиметровую кинокамеру, после чего обошел бунгало, запирая все окна и двери. Затем он расшторил одно окно, чтобы Миллингу на лицо упало больше света.

Майер отнес чемоданчик в ванную и быстро приготовил все необходимое. Два дня назад, пока семейство Миллингов было на пляже, а Ча-Ча готовил барбекю, де Вилльерс снял гипсовый слепок с угла ванны, расположенного в шести дюймах над полом. Затем Карим Букс отлил по этому слепку свинцовый кастет.

Сценарий убийства был предельно прост. Миллинг решил перед пробежкой принять душ, поскользнулся на пролитом шампуне, упал, разорвав занавеску душа, и ударился об угол ванной затылком, как раз тем местом, где череп соединяется с шеей. Проломленная кость черепа вызвала кровоизлияние в мозг и мгновенную смерть. Поскольку можно было нанести всего один удар, Майер приготовил большой кусок полиэтилена, чтобы в случае необходимости обеспечить удушье.