Английская лирика первой половины XVII века - Джон Донн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Гимны
ГИМН ХРИСТУ ПЕРЕД ПОСЛЕДНИМ ОТПЛЫТИЕМ АВТОРА В ГЕРМАНИЮ
Корабль, что прочь умчит меня от брега,Он только символ твоего ковчега,И даже хлябь грозящих мне морейЛишь образ крови жертвенной твоей.За тучей гнева ты сокрыл свой лик,Но сквозь завесу — луч ко мне проник;Ты вразумлял, но поношеньюНе предал ни на миг!Всю Англию — тебе я отдаю:Меня любивших всех, любовь мою…Пусть ныне меж моим грехом и мноюПроляжет кровь твоя — морской волною!Зимой уходит вниз деревьев сокТак я теперь, вступая в зимний срок,Хочу постичь извечный кореньТебя, любви исток!..Ты на любовь не наложил запрета…Но хочешь, чтоб святое чувство этоК тебе — и только! — устремлялось, Боже…Да, ты ревнив. Но я ревную тоже:Ты — Бог, так запрети любовь иную,Свободу отними, любовь даруя,Не любишь ты, коль все равноТебе, кого люблю я…Со всем, к чему еще любви ЛучиВлекутся днесь, меня ты разлучи,Возьми же все, что в юные годаЯ отдал славе. Будь со мной всегда!..Во мраке храма — искренней моленья:Сокроюсь я от света и от зренья,Чтоб зреть тебя; от бурных днейСпешу в ночную сень я!..
Перевод Д. В. ЩедровицкогоГИМН БОГУ, МОЕМУ БОГУ, НАПИСАННЫЙ ВО ВРЕМЯ БОЛЕЗНИ
У твоего чертога, у дверейЗа ними хор святых псалмы поетЯ стать готовлюсь музыкой твоей.Настрою струны: скоро мой черед…О, что теперь со мной произойдет?..И вот меня, как карту, расстелив,Врач занят изученьем новых мест,И, вновь открытый отыскав пролив,Он молвит: «Малярия». Ставит крест.Конец. Мне ясен мой маршрут: зюйд-вест,Я рад в проливах встретить свой закат,Вспять по волнам вернуться не дано,Как связан запад на любой из картС востоком (я ведь — карты полотно),Так смерть и воскресенье суть одно.Но где ж мой дом? Где Тихий океан?Восток роскошный? Иерусалим?Брег Магеллана? Гибралтар? Аньян?Я поплыву туда путем прямым,Где обитали Хам, Яфет и Сим.Голгофа — там, где рай шумел земной,Распятье — где Адам сорвал свой плод…Так два Адама встретились со мной:От первого — на лбу горячий пот,Второй — пусть кровью душу мне спасет…Прими меня — в сей красной пелене,Нимб, вместо терний, дай мне обрести.Как пастырю, внимали люди мне,Теперь, моя душа, сама вмести:«Бог низвергает, чтобы вознести!..»
Перевод Д. В. ЩедровицкогоГИМН БОГУ-ОТЦУ
Простишь ли грех, в котором я зачат?Он тоже мой, хоть до меня свершен,И те грехи, что я творил стократИ днесь творю, печалью сокрушен?Простил?.. И все ж я в большем виноватИ не прощен!Простишь ли грех, которым те грешат,Кто мною был когда-то совращен?И грех, что я отринул год назад,Хоть был десятки лет им обольщен,Простил?.. И все ж я в большем виноватИ не прощен!Мой грех — сомненье: в час, когда призватьМеня решишь, я буду ли спасен?Клянись, что Сын твой будет мне сиятьВ мой смертный миг, как днесь сияет Он!Раз Ты поклялся, я не виноват,И я прощен!..
Перевод Д. В. ЩедровицкогоБен Джонсон
ПРИГЛАШЕНИЕ ДРУГА НА УЖИН
Любезный сэр, прошу вас вечеркомПожаловать в мой небогатый дом:Надеюсь, я достоин вас. К тому жеОблагородите вы скромный ужинИ тех моих гостей, чье положеньеИначе не заслужит уваженья.Сэр, ждет вас замечательный прием:Беседе — не еде — царить на нем.И все же вас, надеюсь, усладятМои оливки, каперсы, салат,Баранина на блюде расписном,Цыпленок (если купим), а потомПойдут лимоны, винный соус в чашеИ кролик, коль позволят средства наши.Хотя и мало нынче дичи, ноДля нас ее добудут все равно.И если небеса не упадут,Нас неземные наслажденья ждут.Чтоб вас завлечь, есть у меня капкан:Вальдшнеп, и куропатка, и фазан,И веретенник наш украсят стол…Затем хочу, чтоб мой слуга пришелИ нам прочел Вергилия творенья,А также наши с вами сочиненья,Чтоб пищу дать по вкусу и умам.А после… После предложу я вам,Нет, не стихи уже, а всевозможные,Вкуснее всех моих стихов, пирожные,И добрый сыр, и яблоки, и груши…Но более всего согреет душуКанарского вина хмельной бокал,Которое в «Русалке» я достал:Его и сам Гораций пил когда-то,Чьи детища мы ценим больше злата.Табак, нектар иль вдохновенья взрывыВсе воспою… за исключеньем пива.К вам не придут ни Пуули, ни Пэрет,Мы будем пить, но муза нас умерит.Вино не превратит в злодеев нас.Невинны будем мы в прощальный час,Как и при встрече. И давайте с вамиПечальных слов под лунными лучамиНе говорить, чтоб не спугнуть свободу,И пусть наш пир вершится до восхода.
Перевод В. В. ЛунинаЭпиграммы
АЛХИМИКАМ
Вам тайный путь к обогащенью ведом?Что ж ходит нищета за вами следом!
МИЛОРДУ-НЕВЕЖДЕ
Ты мне сказал, что быть поэтом — стыд!Пусть прозвище тебе отныне мстит!
ВРАЧУ-ШАРЛАТАНУ
Асклепию был жертвуем петухЗа исцеленье. — Я же сразу двухТебе дарую, если сам уйдешьИ на меня недуг не наведешь!
НА СТАРОГО ОСЛА
Осел с супругой держится аскетом,Живя с чужими женами при этом.
О СМЕРТИ
Кто, вспомнив смерть, дрожит, как лист осенний,Тот, видно, слабо верит в воскресенье!
Перевод Д. В. ЩедровицкогоЭПИТАФИЯ НА МОЮ ПЕРВУЮ ДОЧЬ
Здесь почиет малютка Мэри.Нет для меня страшней потери.Но надо меньше горевать:Бог дал ее, бог взял опять.В шесть месяцев сойдя в могилу,Она невинность сохранила.Ее душа — уже в раю(Взяла на небо дочь моюМать божья волею своей),А здесь, разъединившись с ней,Внутри могильного пределаЛежать осталось только тело.
Перевод В. В. ЛунинаДЖОНУ ДОННУ
Донн! Полюбив тебя, и Феб и музыРасторгли с прочими свои союзы.Плод молодого твоего трудаСтал образцом и будет им всегда.Твоим стихам прекрасным нет числа,Для них мала любая похвала!Язык твой и искусство, без сомненья,С любым твореньем выдержат сравненье.Тебя я восхвалять и впредь готов,Но в мире нет тебя достойных слов!
Перевод В. В. ЛунинаМОЕМУ ПЕРВОМУ СЫНУ
Прощай, мой Бенджамин. Вина мояВ том, что в твою удачу верил я.Ты на семь лет был ссужен небом мне,Но нынче оплатил я долг вполне.Нет, не рыдаю я. Рыдать грешноО том, что зависть вызывать должно.Нам всем придется скоро в мир тенейУйти от плоти яростной своей.И если горе не подточит силы,То старость доведет нас до могилы.Спи, сын мой! Схоронил здесь, без сомненья,Бен Джонсон лучшее свое твореньеИ клятву дал: столь сильно, как его.Не полюбить вовеки никого.
Перевод В. В. ЛунинаУИЛЬЯМУ КЭМДЕНУ
Кэмден, почтенный муж! За все, что знаю,За все, что я собою представляю,Я у тебя в долгу, как и страна,Которая тобой наречена.Ты даже лучше понял сущность века,Чем мог он ожидать от человека.Как честен ты в своих произведеньях!Как в древних разбираешься твореньях!Какою властью наделен твой глас!Лишь ты один учить умеешь нас!Прости за правду. Скромность знает каждыйТвою, и все ж — пожертвуй ей однажды.Я тише, чем достоин ты, пою…Прими ж, прошу, признательность мою!
Перевод В. В. ЛунинаЭПИТАФИЯ НА С. П., ДИТЯ ПЕВЧЕСКОЙ КАПЕЛЛЫ КОРОЛЕВЫ ЕЛИЗАВЕТЫ
