Кризис античной культуры - Елена Штаерман

Общее умонастроение сказалось и на судьбе науки этого времени. Под влиянием непосредственных требований жизни продолжали развиваться те ее отрасли, которые были связаны с практикой. В первую очередь это была агрономия, разрабатывавшаяся рядом видных теоретиков и практиков[87]. Все они подчеркивали необходимость соединять знания, почерпнутые из книг, с непрестанным экспериментированием и учетом опыта достигших наилучших результатов земледельцев. Однако успехи агрономии сужались невозможностью организовать достаточно интенсивное рациональное хозяйство, основанное на рабском труде.

Непрерывно развивались и теория и практика юриспруденции[88]. Право при империи было необычайно сложным. Основой римского права были законы XII таблиц, составленные еще в эпоху борьбы патрициев и плебеев. Потребностям общества с развитыми товарно-денежными отношениями, многослойной структурой различных статусов и прав они не удовлетворяли, но приверженность римлян к установлениям предков не позволяла им отменить устаревшие законы. Они дополнялись многочисленными новыми законами, принятыми сенатом или народным собранием, эдиктами магистратов, а со времени установления империи — законами, издававшимися императорами, и рескриптами, т. е. ответами на различные обращенные к императорам прошения, становившимися прецедентами для аналогичных случаев. Так или иначе должны были учитываться и многообразные правовые нормы провинций.

Чтобы разобраться во всей этой массе материала, требовались большие специальные знания. Их получали в юридических школах, из которых выходили наиболее видные юристы, становившиеся затем императорскими чиновниками и советниками императоров. Их обширные толкования и комментарии к действующим законам также превращались в источники права. Уделяя основное внимание практическому приложению римского права, юристы вырабатывали и основные теоретические положения — о видах собственности, договоров, контрактов, исков, сущности и границах правоспособности контрагентов различного статуса, юридических лицах и т. п. Наибольшее значение в теоретическом плане приобрело учение о природном равенстве людей, естественном праве, об обычном праве, общем для разных племен и народов, и, наконец, о гражданском (цивильном) праве, действительном для римских граждан и не совпадающем с естественным правом, например в вопросе о рабстве: человеку от природы по естественному праву присуща свобода, рабом его делает лишь закон. Рабство, таким образом, определялось как результат насилия, лишь санкционированного законом, что было большим шагом вперед по сравнению с прежними теориями прирожденного рабства варваров и вообще людей, неспособных самостоятельно управлять своими поступками в силу низшей и природы. Сводка основных положений права давалась в составлявшихся для учебных и практических нужд сборниках. Кодифицировано римское право было только при византийском императоре Юстиниане. Составленный тогда «Корпус цивильного права» лег в основу как средневекового, так и буржуазного права Европы.

В других областях науки, как уже упоминалось выше, теория и практика со временем все более расходились. Помимо растущего неодобрения практической деятельности, столь ярко заметного уже у Сенеки, это объяснялось отчасти и тем обстоятельством, что философия, некогда искавшая подкрепления даже этическим постулатам в физике, все далее от нее отходила. Философские системы, в первую очередь наиболее популярный стоицизм, застыли, и наука перестала играть ту роль в конституировании мировоззрения философов, которая заставляла их на более ранних этапах все вновь и вновь обращаться к астрономии, космогонии, математике, естествознанию. Приняв, например, учение о гармонии мира, философ мог теперь с одинаковой легкостью видеть ее и в гелиоцентрической, и в геоцентрической системах. Как мы видели, Сенека постоянно подчеркивал, что философ должен заниматься лишь тем, что очищает душу, не входя в детали частных случаев и закономерностей. Под таким утлом зрения он написал свои компилятивные умозрительные «Вопросы естествознания», посвященные небесным и атмосферным явлениям, морям, океанам, землетрясениям и вулканам. Единственный практический вывод, который он делал из всех изложенных сведений, это возможность предсказания будущего по ударам молнии и положению звезд, поскольку все в мире взаимосвязано. И вскоре астрология почти полностью вытеснила астрономию; к ней обращались все, начиная от императоров, желавших узнать, кто из сенаторов может оказаться их соперником, до человека, задумавшего строить дом при наиболее благоприятном для этого расположении звезд. Отвергнутая наукой практика все же пролагала себе путь, хотя бы и окольный.

Наконец, лишь очень немногие, подобно Лукрецию, видели в науке силу, противостоящую религии, освобождающую разум человека и соответственно могущую служить самостоятельной целью человека и человечества. В большинстве же случаев античная наука и религия не сталкивались и не противостояли друг другу в той мере, как это было во времена Возрождения и позже. В силу всех этих причин наука оказалась в стороне от основных фронтов идеологической борьбы, что сильно повлияло на ее судьбу.

Предпочтение стали отдавать не исследованиям, а компиляциям энциклопедического типа. В I в. такие компиляции по всем отраслям знаний составили Корнелий Цельс и Плиний Старший. Последний для своей «Естественной истории» использовал 2 тыс. трудов 500 авторов, в основном греческих. Но с течением времени такие компиляции все более приобретали характер легкого чтения, рассчитанного на людей, не стремящихся к серьезным знаниям, но желающим развлечься в часы досуга занимательной и поучительной книгой, а при случае в разговоре или речи блеснуть каким-нибудь любопытным примером или анекдотом. Для такого рода потребителей предназначались многочисленные сборники и отдельные трактаты. В этом духе много писал Плутарх, затрагивая самые различные темы: об оракулах, различных греческих и римских обрядах, изречениях знаменитых людей и т. д. Афиней собрал множество отрывков из греческих авторов на самые разнообразные темы. Клавдий Элиан в книгах «О природе животных» и «Пестрые рассказы»[89]кратко изложил занимательные сведения о далеких племенах, ассирийских и персидских царях и их придворных обычаях, о греческих полководцах и тиранах, о случаях проявления ума и благородства животными. Юлий Солин составил сборник сведений о чудесных предзнаменованиях, Артемидор — о толковании снов. Все эти и им подобные сочинения содержали самые невероятные выдумки, имея целью поразить воображение читателя. Соответствие излагаемого фактам авторов не заботило. Так, например, писавшие для широкой публики географы сплошь да рядом пользовались сочинениями многовековой давности, не трудясь проверить, какие изменения произошли в жизни описываемых ими стран, племен и народов. Складывался определенный стандарт: в Индии или Эфиопии обязательно должно было быть что-нибудь чудесное, первобытные племена и варвары непременно жили почти что в «золотом веке» и т. д. На эти сочинения весьма мало влияли труды по географии, написанные с практическими целями и знанием дела: «География» Страбона, давшего в I в. довольно точное описание земель и народов, входивших в состав империи и с нею граничивших[90]; многочисленные «Периплы» — описания морских берегов для нужд мореплавателей; снабженные картами «Итинерарии» — путеводители и маршруты для путешественников и воинских частей. Все это казалось слишком сухим и мало интересным для людей, в такого рода сведениях непосредственно не нуждавшихся. То же относится и к другим областям знаний.

Жить и развиваться наука продолжала только в Александрии, где еще блюлись старые традиции учеными, работавшими в основанном в III в. до н. э. научном центре — Музее. Там учились и работали великие ученые последних веков античности, главным образом математики и медики. Из последних наибольшей известностью пользовался ставший впоследствии врачом Марка Аврелия — Гален, автор множества трактатов по философии и медицине. Исходя из того, что божественный разум проявляется во всех сферах природы, он объяснял структуру и функции различных органов. Однако Гален был не только теоретиком, но и активным исследователем и экспериментатором. Он анатомировал животных и ставил на них опыты, например с целью выяснения взаимосвязи спинного мозга обезьяны с подвижностью и чувствительностью ее органов. Он доказал, что в артериях находится не воздух, как думали в его время, а кровь, сделав таким образом важный шаг на пути к открытию кровообращения. В IV в. на основе трудов Галена и других авторов ученый врач Орибазий составил подробную медицинскую энциклопедию в 70 книгах.