Блюз полной луны - Надежда Первухина

— Что это значит? — сурово спросил Павел.

— То, что костюм для тебя подберет специальный дизайнер.

Они приехали в салон "Знатный холостяк" и увидели, что на одной из банкеток сидит очень красивая женщина в изящном платье. Возраст у нее был неопределенный.

— Татьяна Сергеевна! — обнялась с ней Инна. — Вот привела к вам своего нелюдимого и мрачного жениха.

— Нелюдимый и мрачный? Это мы сейчас поправим. Дорогой Павел, ваша свадьба должна стать событием незабываемым, и совершенно недопустимо, чтобы вы провели его в ковбойке и джинсах. Проблем с решением вопроса о внешнем виде жениха обычно не возникает. А зря! Поверьте, мужская мода очень интересна и разнообразна. И совершенно необязательно надевать в день свадьбы костюм с выпускного школьного вечера.

— А что, это идея, — пробормотал Павел и получил в ответ уничтожающий взгляд от Инны.

— На собственной свадьбе, — пела Татьяна Сергеевна, — жених должен быть неотразимым и обаятельным. Ведь мечта любой невесты — идти под руку с прекрасным мужчиной, элегантно и со вкусом одетым. Но перейдем непосредственно к костюмам. Исходя из степени формальности торжества свадебный наряд жениха может быть следующим: классический костюм-тройка, хотя это не по европейски, сюртук, смокинг, визитка или фрак. В вашем случае, Павел, я полагаю, это будет визитка. Очень щеголевато! В ней вы будете выглядеть как лондонский денди.

— Денди — это мне подходит! — захихикала Инна.

— А что это такое — визитка? — спросил Павел, понимая, что в этой битве за собственное мнение он опять проиграл.

— Ах, визитка — это род полуфрака, — затараторила Татьяна Сергеевна. — Она представляет собой сюртук с бортами, которые от линии талии постепенно сужаются книзу, образуя конусообразный вырез спереди. Этот костюм принято носить с брюками в тонкую полоску и рубашкой с галстуком-бабочкой… Да что я все теоретизирую. Девушка! — подозвала она служащую магазина, — Покажите, где у вас визитки.

Та любезно показала. При виде визиток Павел поморщился.

— Зря морщишься, — сказала Инна. — Сейчас будем примерять.

Служащая бутика помогла им отобрать с полдюжины визиток, и процесс примерки начался. Павел решил мужественно его выдержать, потому что обратного пути у него все равно не было.

Наконец все трое сошлись на визитке, сидевшей на Павле идеально. И брюки подходили просто замечательно.

— Не забудем о деталях! — провозгласила Татьяна Срегеевна. — Нам потребуются запонки.

Золотые запонки, инкрустированные мелкими аметистами, они нашли в ювелирном салоне неподалеку. Обувь тоже купили в "Знатном холостяке". Когда Павел, полностью экипированный, встал перед зеркалом, на него оттуда глянул просто какой-то мачо в золотых запонках. Но Инна считала, что выглядит он очень даже неплохо.

За все жениховское барахло, как выразился Павел, пришлось заплатить кругленькую сумму. Нет, визитку можно было взять и напрокат, но Инна заартачилась. Их семья не привыкла мелочиться.

— Кстати, Пашечка, а ты сообщил своим о том, что скоро женишься? — спросила Инна, когда они вернулись домой, в свою шикарную квартиру, где все Павлу было чужим.

— Нет, не сообщил.

— Ну так позвони немедленно! Они ведь тоже приглашены на свадьбу. Я тебя не понимаю! Такая беспечность!

— Инна, мои родители очень простые люди, простые оборотни. Они не подходят к тому бомонду, который ты уже на приглашала.

— Нет, нет! Твои родители обязательно должны быть! И потом, как это — у принца оборотней и простые родители? В них же течет благородная кровь. И слушать ничего не желаю. Звони немедленно. Или, если хочешь, я сама позвоню.

— Еще чего не хватало! Ладно, успокойся, звоню я. Видишь, номер уже набираю.

Павлик прижал к щеке трубку. Сначала шла череда длинных гудков, потом осторожный мамин голос:

— Алло?

— Мам, привет, это я.

— Павлик, милый, как хорошо, что ты позвонил! Как твои дела?

— Мам, дела нормально.

— Ты уже изменился?

— Да, и не раз.

— Как для тебя проходит Изменение?

— Теперь легко.

— Я слышала, что Канцлер погиб…

— Да, я не сумел его уберечь.

Мама помолчала, дыша в трубку.

— Что ж, такова судьба. И волки теряют своих. У тебя уже появилась подружка?

— Мам, я по этому поводу и звоню. В общем, тут такое дело… Я женюсь.

— О боги мои! — вскрикнула мама. — Павлушка, ты это серьезно?

— Да, мам. Она тоже оборотень. И беременна от меня.

— Ну раз все таким образом обстоит, тогда конечно, женись. Я отцу все передам.

— Павлик, дай мне трубку! — потребовала Инна. — Здравствуйте, моя дорогая будущая мама! Меня зовут Инна, я невеста вашего сына. Я хочу пригласить вас на свадьбу, которая состоится первого декабря. Пожалуйста, приезжайте в Москву, билеты мы оплатим.

— Да мы и сами не бедные, — отрывисто сказала мама. — Спасибо за приглашение, приедем. Как остановимся в гостинице, позвоним.

— Только поторопитесь! Еще столько всего предстоит решить! А вы знаете, на нашу свадьбу приглашены Госпожа Ведьм Дарья Белинская и сама святая Вальпурга!

— Это-то вам как удалось?

— А мы побывали в Толедо, вот и…

— Понятно. Ладно, Инна, передай трубку Павлику.

— Хорошо.

Павел взял трубку:

— Да, мам.

— Судя по всему, в жены к тебе напросилась порядочная стерва.

— Мам…

— Ладно, ничего не поделаешь, она беременна от тебя. Сглупил ты, сынок. Ну ждите нас в Москве.

И мама положила трубку.

— Слава богу, выбрали тебе костюм, — затараторила Инна. — Теперь я могу вплотную заняться поиском свадебного платья.

— Подожди, а разве ты еще не…

— Нет, конечно. Это же надо не один день потратить. Все, Павлик, давай ужинать и спать.

Они поужинали. Инна взяла с полки книгу Нила Геймана и удалилась в спальню. А Павел бездумно уселся перед телеэкраном. Шли московские новости.

— А теперь о тех, кого принято считать отбросами общества, — звонко вещала диктор. — В Москве десятки тысяч людей без крова и без определенного занятия. Как правило, они побираются, и чаще всего в переходах метро. Но вот нашему корреспонденту удалось встретить в переходе метро совершенно уникальную нищенку.

Павел вздрогнул. Камера крупно показала лицо Леночки!

— Эта девушка зарабатывает себе на жизнь тем, что поет. И не просто поет, а поет блюзы. На совершенно неизвестном языке. Мы просим вас спеть что-нибудь для нашей программы.

Лена покачала головой.

— Мы заплатим!

— Хорошо, тогда я спою.

И Лена запела. Павел сразу узнал язык. Это был язык фей. Но он не понимал ни слова. Дивное, чудеснейшее пение звучало из динамиков телевизора, и Павел понял, что плачет. Видимо, смутились и те, кто брал у девушки интервью. Они положили деньги в стоявшую перед исполнительницей коробку и ретировались.

Дальше пошел сюжет о разборках в Солнцеве, и Павел выключил телевизор. Лена поет в переходе метро! Побирается! Это он довел ее до такого состояния!

Павел заглянул в спальню — Инна крепко спала, уронив книжку Нила Геймана на пол. Он быстро оделся, натянул теплый свитер и куртку и вышел, тихонько заперев за собой дверь.

Он сам не понимал, куда идет. Спустился в метро, огляделся. Леночку здесь так же трудно найти, как отдельную снежинку в вихре метели. И Павел решил поехать в общагу. Там хоть есть с кем поговорить. И не о свадебном платье.

В Химках было пусто и печально. Павел вошел в двери общаги.

— Куда? — сразу встрепенулась вахтерша. — Посторонним нельзя!

— Я не посторонний. Я тут учусь.

— А не врешь? Все равно поздно же уже.

— "Же уже". Пятьсот рублей хватит?

— С ума сошел, я взяток не беру. Триста давай и иди куда хошь.

— Ладно, — улыбнулся Павел.

Он дал вахтерше триста рублей и поднялся на "свой" этаж.

Тут, разумеется, никто не спал. Девчонки носились со сковородками и кастрюлями, пахло пригоревшей картошкой. Где-то играли на баяне и надрывались частушки. Павел вошел в свою комнату. Гарика и Мити не было, один принц Аванси-мбонси скучал за стаканом своей жуткой жабьей настойки.

— А, Павлик, ты пришел! Это отлично! Присядь, выпей со мной!

Павла всегда поражало то, как бегло говорил принц далекого племени вибути на русском языке. Видимо, не обошлось тут без колдовства.

Павел сел напротив принца. Аванси-мбонси налил ему жабьей настойки:

— Выпьем!

Выпили. Жабья настойка оказалась очень даже ничего. У Павла, правда, слегка закружилась голова, но это быстро прошло.

— Павел, — сказал Аванси-мбонси, — у тебя какое-то горе, я чувствую.

— Я не хочу жениться, — нервно засмеялся Павел.

— Тебе невеста не нравится? — Да.

— Ну так можно ее… того.

— Что значит "того"?

— А то и значит. Одно ужаление — и нет твоей невесты.