Притворщик - Селеста Брэдли

– В чем же заключается правда?

– В том, что я… Я люблю тебя.

Выражение его лица не изменилось.

– Любишь меня…

– Да. Я люблю тебя и хочу быть с тобой всегда, вот пришла сегодня сюда, чтобы ускорить события. Но я не могу довести начатое до конца. Я слишком сильно люблю тебя и хочу, чтобы ты был счастлив.

Его глаза вспыхнули.

– А как же Джеймс?

Агата наклонила голову набок и печально улыбнулась:

– Было бы ложью, если бы я сказала, что он будет рад, но, я думаю, он как-нибудь переживет.

Саймон медленно наклонил к ней голову и заглянул ей в глаза, потом нежно прикоснулся губами к ее губам, и Агата закрыла глаза, чтобы запомнить каждый миг этого нежного поцелуя.

Саймон боялся дышать. Она его любит! Он снова приподнял голову Агаты и прижался губами к ее губам. Он хотел, чтобы она принадлежала исключительно ему. Ему одному. Телом и душой.

В этот миг острая потребность взяла над ним верх, и он, сорвав с Агаты шелковый халатик, швырнул его в дальний конец комнаты. Туда же последовали ее сорочка и его брюки.

Агата была сбывшейся мечтой, а мечты о там, как он ласкает ее, посещали его очень часто. В мечтах ему хотелось прикоснуться к ней здесь, поцеловать ее там…

Теперь она была обнажена и принадлежала ему. Он овладел ею, пустив в ход губы и руки, подстегиваемый издаваемыми ею звуками, символизирующими наслаждение.

У Агаты кружилась голова. Саймон был повсюду. Его руки, одновременно и грубые и нежные, ласкали ее, вызывая такие ощущения, о существовании которых она даже не подозревала.

Она чуть с ума не сошла от возбуждения, когда большие, загрубевшие руки Саймона оказались между ее бедрами и погладили клитор. Потом он принялся целовать ее лицо такими долгими дурманящими поцелуями, что она окончательно потеряла голову.

Она и сама жадно ласкала руками его твердое, горячее тело. Безоговорочно капитулируя перед ним, она хотела лишь осязать его, ощущать его вкус, вдыхать его запах.

Саймон был вне себя от восторга и в то же время робел. «Такая страстная, – бормотал он удивленно. – И никакого притворства». Когда он наклонился, чтобы попробовать на вкус нежные складки ее сокровенного местечка, она лишь широко распахнула глаза и доверчиво раскрыла бедра навстречу его поцелую.

Саймону изумленные вскрики Агаты казались музыкой. Проделав поцелуями дорожку по ее телу, он почувствовал себя так, словно находился в объятиях богини, которая столь же нетерпеливо жаждала продолжения, как и он.

Она его любит. Каким бы ни было ее прошлое, кого бы она ни любила раньше, сейчас она любила его, и он упивался ее любовью, как измученный жаждой путник в пустыне, добравшийся до воды.

Агата словно светилась изнутри и была похожа на жемчужину на фоне ярких красок ковра. Видя его нетерпение, она с готовностью раздвинула бедра.

Там было горячо, влажно, все было готово принять его. Крепче обняв Агату, Саймон глубоко погрузился в ее плоть. Она судорожно глотнула воздух и удивленно вскрикнула, а он замер, не веря себе. Неужели она девственница? Нет, этого не может быть.

Саймон крепко ухватил ее за плечи, пытаясь сдержать себя, и, возможно, ему бы это удалось, если бы она не двигалась… Но Агата резко подняла бедра ему навстречу. Тело Саймона предало его, и он, испытав сильнейший оргазм, беспомощно уткнулся в ее шею. Его член пульсировал внутри ее тела, и она тихо охала при каждой пульсации.

С трудом дыша, Саймон крепко прижал ее к себе. Придя наконец в себя, он понял, что они наделали, вернее – что натворил он.

Приподнявшись на локте, он пригладил упавшую на ее лицо прядь и во взгляде ее широко расставленных глаз вдруг заметил неуверенность.

– Я причинил тебе боль, малышка?

– Нет, но…

– Понимаю, тебе было больно…

Нежно поцеловав ее в губы, он осторожно высвободился и встал, затем взял лежавшую возле умывальника влажную салфетку и, вернувшись к камину, привел в порядок ее гениталии.

Бросив использованную салфетку в умывальник, он завернул Агату в валявшийся на полу халатик и, взяв на руки, уселся в кресло.

– Не было никакого другого любовника, – сказал он.

– Конечно, не было. С чего тебе это пришло в голову?

Если она не любовница Джеймса, то кто же она такая, черт возьми?

Внезапно они услышали громкий стук: кто-то стоял у дверей дома, требуя, чтобы его впустили в столь поздний час.

Саймон нахмурился. Неужели возникла какая-то проблема в клубе?

Он разжал объятия и торопливо поцеловал Агату в лоб.

– Мы еще не закончили. Я сейчас же вернусь.

Натянув брюки, он вышел из комнаты и с верхней площадки лестницы увидел, как Пирсон, в халате и домашних шлепанцах, открывает входную дверь.

Дворецкий лишь слегка приоткрыл дверь и явно был намерен дать кому-то от ворот поворот. Но он был вынужден отступить под натиском человека, ворвавшегося в дом.

Человек был ужасно худ – кожа да кости. К тому же он был избит и так слаб, что едва стоял на ногах.

– Агги! – крикнул он хриплым голосом.

– Джеймс! – послышался у Саймона за спиной голос Агаты, и она, промчавшись мимо него вниз по лестнице, бросилась в объятия Джеймса, а тот крепко ухватился за нее, чтобы не упасть ох слабости. Оба они стояли обнявшись в круге света, отбрасываемого свечой, принесенной Пирсоном, а Саймон наблюдал за ними из тени.

Его удивила боль, которую он испытал, глядя на них. К тому же ему еще предстояло расспросить Джеймса, что с ним случилось…

Но что он сам сможет ему сказать? «Рад видеть тебя, старый друг. Я украл твою женщину. Кстати, ты арестован за государственную измену, и мне придется убить тебя. Так что извини…»

Джеймс чуть отстранил от себя Агату и, заглянув ей в лицо, удивленно вытаращил глаза, поняв по ее виду, что она только что побывала в постели любовника.

– Агги? Что происходит?

Преодолев несколько последних ступенек лестницы, Саймон спустился вниз.

– Привет, Джеймс.

– Саймон? Что ты здесь делаешь? – Заметив, что Саймон находится в таком же состоянии, как Агата, Джеймс нахмурился, и в его глазах появился жестокий блеск. – Ах ты, мерзавец! Что ты сделал с моей сестрой?

Сестрой? Боже, только не это!

Когда до Саймона дошло, какую огромную ошибку он только что совершил, он пришел в ужас от собственной глупости. Ох, пропади все пропадом! Он, Саймон Рейн, только что обесчестил сестру Грифона!

Глава 15

Едва Агата услышала, как Джеймс произнес имя Саймона, улыбка исчезла с ее лица, и она, высвободившись из объятий брата, стала растерянно переводить взгляд с одного на другого.

– Джейми, я не понимаю. Откуда ты знаешь Саймона?

Джеймс хмуро взглянул на нее, потом повернулся к Саймону.