Краснокожая хищница - Роберт Бэккер

Это были аммониты и наутилусы, самые умные и подвижные из всех панцирных моллюсков. Подвижнее были только моллюски Мелового периода, которые мелькали мимо со скоростью в двадцать узлов, их сигарообразные тела были намного легче благодаря почти полному отсутствию бронированной оболочки.

Рэд и ее супруг наблюдали, как эти удивительные ракообразные кружат в воде, освещенные луной. Изредка какой-нибудь аммонит или головоногий выплывал на поверхность и оказывался в ловушке прибрежной заводи, где рапторы могли беспрепятственно глазеть на это экзотическое создание. Оба раптора трогали лапами выброшенные на берег пустые раковины аммонитов — здесь были самые разнообразные виды.

Некоторые раковины были такие гладкие, что Рэд не могла удержать их когтями. Но большинство раковин аммонитов были изукрашены бороздками, желобками и ребрами, гребнями, выпуклостями и впадинами. Рэд скребла, царапала и тыкалась в раковины когтями, зубами и губами. Это забавляло ее. А иной раз было даже и вкусно. Когда она разгрызла большой панцирь, ей в награду достался живой упитанный краб с одной большой клешней и нежным беззащитным телом.

Крак — глоток. Замечательное нежное мясо. И довольно податливая скорлупа!

Рэд была не единственной любительницей крабов на ночном берегу. Она увидела какое-то движение в тихой прозрачной заводи. Красивый аммонит с сильно закрученной спиралью раковиной замер в нескольких футах от поверхности воды. Его чувствительные щупальца высовывались из своих защитных ножен. Он заинтересовался ракообразным с толстым панцирем, который тащился по дну, вздымая ил и грязь. Аммонит подплыл поближе и вытянул еще десяток щупалец. Гибкие мускулистые конечности заскользили по панцирю ракообразного. Похожий на лобстера зверь почувствовал, как отрываются от песчаного дна его лапы, когда маленькие крючки на каждом щупальце вцепились в его роговую оболочку.

Ракообразное было подтянуто к центру между щупалец аммонита. Оттуда высунулся тяжелый, сильный клюв, похожий на попугайский.

Куок! Центральная нервная система ракообразного извергла шквал электрических сигналов. И затем его нейронный распределительный щит погас навсегда.

Рэд услышала, как большое ракообразное захрустело и затрещало на челюстях аммонита, и отдернула голову. «Это, должно быть, очень опасные челюсти!» — заключила она.

Аммонит выпускал струю воды вперед и назад, быстро передвигая свой мускулистый брандспойт, противодействуя течениям в заводи. Каждая частичка добычи отправлялась в пасть шершавым языком, снабженным колючками с наклоном назад.

Океанская ночь была полна нескончаемых удовольствий. Самец-раптор увидел стайку больших закрученных спиралью аммонитов, которые поднимались в воде, преследуемые чьей-то стремительной тенью. На мгновение мелькнул тонкий нос — и один из аммонитов был вырван из рядов своей стаи.

Сильные конические зубы разгрызли аммонита в том месте, где тело крепилось к внутренней поверхности раковины. Длинная морда встряхнула панцирную оболочку, и мягкое, нежное, еще живое тело моллюска выпало наружу, насильно освобожденное из своей брони.

Ссссс — глоток! Упитанный лакомый кусочек исчез в пасти обтекаемого акулоподобного животного.

Это была широкоплавниковая рыба-ящерица.

Широкий плавник взмахнул своим длинным, как у тунца, хвостом. Верхняя и нижняя лопасти хвоста были узкими, заостренными и изогнутыми. Хвост быстрыми взмахами отталкивался от воды. Верхний акулий плавник вспарывал водную гладь.

Широкий плавник выскочил из воды. Он жадно глотнул воздух и через полсекунды вновь погрузился в воду.

Быстро — очень быстро. Самец-раптор был отличным экспертом по скорости, умел точно ее оценивать, потому-то и был таким умелым охотником.

Быстрый — быстрее меня. Он следил за скольжением широкого плавника под водой.

Тот мгновенно развернулся и атаковал огромный косяк белемнитов, не меньше чем в тысячу голов. Сотни из них вылетели из воды, и их сигарообразные тела запрыгали по водной поверхности.

Рэд пригнулась, когда выброшенные на берег головоногие пулями полетели прямо в нее. Большинство из них имело по восемь щупалец, которые беспорядочно метались, силясь доставить своего владельца обратно в воду. Некоторые самцы имели дополнительные щупальца. У всех в задней части тела была твердая бронированная сердцевина.

Рэд подобрала одного из головоногих и куснула, надеясь повторить свой удачный опыт с крабовым мясом. Но вместо этого она сломала зуб и выплюнула белемнита на песок. «Слишком жесткий», — гласил ее гастрономический вердикт. Она попробовала укусить другого, прижав его под водой к дну и удерживая задней лапой.

Внезапно из воды выстрелила клякса черной жидкости и брызнула ей в морду. Ей пришлось помотать носом в воде, чтобы смыть эту чернильную грязь. Она сделала себе в уме заметку: «Вычеркнуть это из списка съедобных морских продуктов».

Широкий плавник все еще охотился у берега. Его гигантский глаз внимательно оглядывал море в поисках другой стаи белемнитов. Лунный свет, переливаясь в воде, предательски осветил второй косяк. Этого было достаточно! Широкий плавник бросился за ними на скорости в двадцать узлов.

Его взгляд сосредоточился на тусклых отблесках задних направляющих плавников белемнитов. При такой высокой скорости он настигнет добычу через несколько секунд.

И вдруг моллюски исчезли, а вместо них в воде появились капли чернильного цвета.

Широкий плавник энергично затряс головой, вслепую щелкая зубами. Но тщетно — он промахнулся. На сей раз белемниты оказались слишком осторожными и подозрительными. Его обычная тактика нападения сзади не сработала.

Рэд с самцом знали, что там, под водой, идет игра в кошки-мышки, и им очень нравилось наблюдать за ней.

Ниже косяка белемнитов медленно, плавно двигалось темное тело. Это был эласмозавр, длинношеяя морская рептилия. Он плыл слишком глубоко, и белемниты не могли заметить его. Но его расположенные сверху глаза прекрасно видели все, что происходило над ним, — белемниты силуэтами вырисовывались в лунных лучах.

Темное тело эласмозавра немного увеличило скорость, и длинная змеиная шея изогнулась в тугую S-образную фигуру. Четыре заостренных плавника позволяли ему плавно маневрировать.

Три молниеносных рывка головы эласмозавра — и из косяка вырваны три белемнита. Потом исчезли еще два, схваченные снизу и сзади. Эласмозавр нападал, резко выбрасывая голову вперед с той стороны, где зрительная система белемнитов была наиболее слабой.

Вот и еще один головоногий пронзен скошенными вперед зубами эласмозавра.

Но как раз в этот момент ему в экстренном вираже пришлось накрениться влево. Он наткнулся на что-то огромное. Ничего страшного. Он ясно и безошибочно различил громоздкие бугристые очертания морской черепахи, которая тяжело прокладывала себе путь в воде при помощи двух передних плавников. Вспыхнул яркий зеленый свет — черепаха укусила медузу.

Эласмозавр снова сделал вираж, на сей раз чтобы избежать столкновения с парой морских крокодилов — океанских крокодилов с длинными акулоподобными телами.

Пара рапторов взобралась на выступ скалы, чтобы лучше видеть, что происходит под водой, но все равно большая часть этого подводного трехмерного балета ускользала от их глаз. Они услышали хлюпающие звуки из лужи под скалой. Рэд тут же сунула туда лапу, но что-то мокрое и отвратительное обвилось вокруг ее пальцев. Сотни крошечных крючков прочно вцепились в ее шкуру. Она принялась соскребать их второй лапой, и красивая раковина упала. Десятки извилистых щупалец конвульсивно скорчились от боли. Рэд пнула раковину задней лапой и смотрела, как аммонит приходит в себя и расправляет свои щупальца в шести футах от берега. Морской крокодил с бронированной пластиной на спине схватил аммонита и быстро поплыл в глубину.

Рэд задумалась о море. «Скользкие создания — хватающие звери — слишком твердые штучки — большие, быстрые, страшные чудища». Все это было уже слишком. Она крепко прижалась к самцу, и он прижался к ней в ответ. Она была счастлива, что живет на суше.

Сенсорная информация была слишком запутанной и сбивала с толку. Рэд нравилось изучать новых неизвестных животных, открывать для себя движущиеся, издающие различные звуки и странно пахнущие штучки. Но этот подводный мир был просто переполнен незнакомыми странностями.

Она села. Самец несколько минут принюхивался, потом присоединился к Рэд. Они снова прислонились друг к другу.

Декабрь

Смерть из моря

Старый белокрылый дактиль проснулся рано, чтобы воспользоваться прекрасными воздушными потоками, которые поднимались над берегом. Сидя на краю гнезда, он медленно разворачивал и складывал двадцатифутовые крылья, вытягивая толстые сухожилия четырехсуставных летательных пальцев. Он изгонял из своих мышц зимнюю ночь. Это была его обычная разминка перед полетом.