Домой по рекам крови - Сергей Зверев

— Я к Вавилову, позвони ему. Скажи…

Девчонка даже толком испугаться не успела, таращилась на Дениса зелеными глазищами и непонимающе моргала. Глянула ему за спину, вскинула брови, Денис обернулся и успел уйти вбок, пропустить охранника перед собой и невежливо подтолкнуть его дальше, придавая дополнительное ускорение. Охранник всей тушей налетел на стойку ресепшен, двинул ее так, что на пол посыпались бумаги.

— Звони Вавилову, — сказал Денис, держа в поле зрения второго охранника. Тот решил с налету на гостя пока не кидаться, а для начала присмотреться — уж больно странно он себя вел.

— Мы справок о гостях не даем, — храбро заявила девчонка, — и вообще вы должны покинуть помещение, здесь нельзя находиться посторонним. Или я вызову полицию.

Она смотрела на него без малейшего страха, скорее, с любопытством и некоторой жалостью, вызванной явно разбитой физиономией. Но чувство долга и опасение потерять зарплату превысили все остальные порывы, она с деловым видом ухватилась за телефонную трубку и принялась нажимать кнопки на аппарате.

— Я покину, — пообещал Денис, — а потом и ты свое место покинешь, и они тоже.

Он качнул головой в сторону охранников. Те пока не приближались, держались поодаль и вполголоса совещались на предмет дальнейших действий. Время он выиграл, но немного, надо развить успех, Денис перегнулся через стойку, прижал ладонью пальцы девчушки к аппарату и сказал почти нежно:

— Звони Вавилову, дурочка, и скажи, что нашлась его дочь. Он поймет, ты, главное, скажи. Я его так или иначе все равно найду, но зачем тебе лишние проблемы?

Проблем она не хотела и вообще оказалась сообразительной. Камер, опять же, вокруг было полно, и съемка с любой из них враз докажет ее невиновность. Она просто подчинилась грубой силе, с которой не могли справиться ни швейцар, ни охранники, вот и все. Поэтому вытащила из-под руки у Дениса телефон, набрала четырехзначный номер и чарующим голоском произнесла в трубку в ответ на резкое «слушаю».

— Господин Вавилов? Простите, что беспокою, это администратор. Тут к вам пришел человек, и он утверждает, что нашлась ваша дочь. Вам это чем-то… Разумеется, не отпустим, он подождет вас здесь.

Ну, вот, что и требовалось доказать — теперь ему отсюда не выйти. Денис обошел низенький столик со стеклянной столешницей и развалился на мягчайшем кожаном диване, поглядывая на охранников, но в основном на лестницу. Почему-то казалось, что Вавилов должен появиться на ней, а не приехать на отдельном, как говорил Никольский, лифте. Посидел так с минуту, глянул на часы — до звонка, обещанного смотрящим, оставалось чуть больше часа, и это если Вавилов поторопится. А если нет, то переговоры придется вести в ускоренном темпе, что вряд ли приведет к результату, который устроит всех.

— Где он? — раздалось из-за верхушек пальм и другой, неизвестной Денису сочной зеленой растительности, украшавшей холл. Особенно привлекательно эти джунгли смотрелись снаружи, сквозь панорамные окна во всю стену, и особенно на фоне белого снега — сам недавно видел, когда «Мазда» крутилась рядом. А теперь заросли только мешают, они загораживают обзор и не дают рассмотреть, что происходит на верхней ступеньке лестницы из серого камня.

— Здесь! — браво доложил охранник, что недавно едва не снес пузом стойку. На Дениса он не смотрел, глядел куда-то вверх, чуть приподняв голову. Туда же глянула девчонка из-за стойки, профессионально улыбнулась и принялась раскладывать по местам бумаги и яркие рекламные листки. Послышались быстрые шаги, кто-то бежал по лестнице вниз, Денис поднялся и, игнорируя дернувшихся к нему охранников, двинул через холл. Навстречу шел человек — высокий, поджарый, резкий, с короткими густыми седыми волосами. На вид ему можно было дать лет сорок с небольшим, хотя на самом деле он был гораздо старше, если вспомнить, что говорила Настя. Роста он был с Денисом примерно одного, но держался так, точно был на голову выше, выбрит гладко, и пахнет он него изумительно, дорогущей, надо думать, туалетной водой. Темные глаза, узкое лицо, нос идеально прямой, поворот головы, взгляд — было в нем что-то дворянское, породистое, даже господское. Он остановился в шаге от Дениса, осмотрел так, точно сфотографировал, и, нимало не смущаясь внешностью «гостя», сказал:

— Я Вавилов Михаил. Вы ко мне?

— Да, — ответил Денис. Помедлил пару мгновений, разглядывая оппонента, пытаясь прикинуть, на что он способен, вспомнил рассказ девушки о Мотьке. Не вязалась картинка, что видел сейчас перед собой, с описанием кровожадного монстра, ну никак не вязалась. Это ж тот еще красавец, помесь Бонда и Бельмондо, неудивительно, что мать Насти с ходу приняла его предложение, да тут любая бы голову потеряла. Держится как — точно хозяин этого отеля, точнее, поместья, одет просто, но дорого, одни джинсы и замшевая обувь денег хороших стоят, о тонком светлом свитере и о часах говорить нечего.

— Вы ко мне? — переспросил Вавилов, и в его голосе появилась нотка нетерпения и недовольства. Охранники, как истинные холуи, мигом уловили ее, подошли на шаг, а за ветками пальм на площадке Денис углядел еще одного человека. Тот, одетый во все темное и неброское, внимательно наблюдал за происходящим внизу, просто смотрел и пока не вмешивался.

Раздалось тонкое тренькание, перешедшее в мелодичный звон, все, кроме Вавилова, обернулись, а Денис еще и прищурился. Это отбивали четверть огромные напольные часы, звучали басовито и гулко, как и положено часам в хорошем доме. «Полчаса осталось», — мелькнуло в голове, и Денис сказал:

— Да. Настя просила вам кое-что передать.

Вавилов не выдал себя ни единой эмоцией, лицо его оставалось спокойным и непроницаемым, не дрогнули губы, не расширились зрачки. Он точно не понял, что именно говорит Денис, оставался по-прежнему неподвижным, только руки чуть отвел за спину. Посмотрел Денису в глаза и сказал, чуть отступив при этом в сторону:

— Поговорим в другом месте.

И, пропустив Дениса вперед, пошел рядом, но в то же время немного позади, человек на лестнице при виде их куда-то подевался. Охрана осталась внизу, девчонка еще раз глянула вверх из-за стойки и отвернулась, Вавилов осторожно тронул Дениса за локоть, корректируя направление. Идти предстояло по коридору налево до небольшой ниши в стене, где и помещался тот самый индивидуальный лифт, узкий и роскошный, как гроб миллионера.

Номер оказался ему под стать, только не гробу, конечно. Две просторные светлые комнаты, огромное окно, откуда открывался вид на сквер и создавалась полная иллюзия, что оказался в лесу. Вавилов закрыл дверь и показал Денису на диван, стоявший напротив, а сам встал в простенке между окнами спиной к свету. Положение было неудобным, Денис не видел лица Вавилова, а сам при этом был у него как на ладони. Но деваться некуда, он сел, стараясь особо не расслабляться и в любой момент подняться на ноги.

— Настя у Никольского? — спросил Вавилов. Голос такой, точно ценой на бензин интересуется, но этакое спокойное безразличие требует большой выдержки, да и выучка сказывается. «Он полковник ФСБ, отставник», — ну, да, по нему видно, это показное равнодушие обманчиво, внутри наверняка все кипит, да только под крышкой, и крышка та к котлу болтами привинчена.

— Нет, — ответил Денис.

Вавилов выдохнул с явным облегчением и спросил, уже не скрывая удивления:

— А где?

«В квартире осталась», — едва не ляпнул Денис, но в последний момент решил промолчать. Сам не мог объяснить, почему так решил, это было что-то на уровне инстинкта, когда опасности еще и на горизонте не видно, а встроенный детектор, именуемый в народе «чуйка», уже вовсю сигналит об ее приближении. Нет, сию секунду от Вавилова подлянки ждать не приходилось, однако сама собой рисовалась мысленно картинка последних минут той несчастной псины. То ли это сказалось, то ли другое что, пока непонятное, скрытое, но Денис сказал:

— Она в другом месте.

— Знаешь, где? — спросил Вавилов. Денис кивнул, все больше проникаясь чувством, что беседа переходит в допрос и полковник уже из гостя половину информации вытряс. А тот явно занервничал, прошелся вдоль стены, поглядел в окно, повернулся к Денису:

— Как она?

В вопросе явно прозвучал подтекст, хорошо понятный обоим. Волнуется полковник, хоть дочка и не родная, а все ж ему тревожно, что и пытается донести до собеседника. «Убить меня хотел», — пришли на память слова Насти. Ага, как же — убить. Хотел убить — радовался бы, что та сама голову в петлю сунула, то бишь в лапы к Никольскому угодила, и точно мешать бы не стал. А сейчас полковник аж побледнел в ожидании ответа и невольно подался вперед. Денис того мучить не стал и ответил, как мог, успокаивающе:

— С ней все в порядке.

— Слава богу. — Вавилов перекрестился на елки за окном и сел в кресло, что стояло напротив. Теперь Денис видел лицо полковника, довольно бледное, надо сказать, но все одно бесстрастное. Вавилов не позволил себе ни единой лишней эмоции сверх тех, что были уместны. Он положил руки на подлокотники, еще раз оглядел Дениса и спросил: