Историческая правда или политическая правда? Дело профессора Форрисона. Спор о газовых камерах - Серж Тион

Что знают французы о массовых убийствах в Сетифе?

Телефильм "Холокост" это преступление против исторической правды. Несмотря на благие намерения его энтузиастов, это, прежде всего, преступление против памяти о жертвах, всех жертвах, об ужасах всех войн.

Миллионы евреев стали жертвами отвратительных преследований только потому, что они были евреями. Сотни тысяч американских граждан были интернированы в США во время войны только потому, что они были японцы по происхождению. Миллионы немцев были убиты, потому что они были немцами, миллионы русских, поляков и украинцев — потому что они были русскими, поляками и украинцами.

На войне всегда убивают людей просто потому, что они принадлежат к другому лагерю. И придумывают самые лучшие доводы для самооправдания. Такова роль военной пропаганды, которая всегда в значительной мере представляет собой самоотравление.

Евреи находились в самой жуткой ситуации, потому что их транснациональное сообщество вступило в конфликт с немецким гипернационализмом и потому что их культура побуждала их сопротивляться тоталитарной логике, хотя они были большей частью полностью интегрированы в немецкое общество.

Депортация без каких-либо исключений "мешающего" меньшинства — отнюдь не исключительный факт в истории. Такая же судьба постигла китайцев во Вьетнаме накануне нынешнего конфликта. Меры против них выдавались за меры против буржуазии. Таковы чудеса идеологии.

Знают ли французы, что Эйхман во время своего визита в 1943 г. был потрясен условиями жизни евреев в лагере Гюр (Атлантические Пиренеи)? Знают ли они, что в этом же лагере, созданном при правительстве Даладье для "приема" испанских республиканцев, условия их жизни были такими же, как в немецких концлагерях? Они умирали от голода и холода. Работал тот же неумолимый механизм и тоже не по чьей-то злой воле.

Историей не установлено, что Гитлер отдал приказ уничтожить хотя бы одного еврея только потому, что он еврей.

Точно так же Черчилль, когда он отдавал приказ о бомбардировке Дрездена, бесполезной в военном плане, не приказывал уничтожать хотя бы одного немца только потому, что он немец.

Что знают французы о массовых убийствах в Сетифе 8 мая 1945 г. и о репрессиях на Мадагаскаре? Не больше и не меньше, чем немцы знали об Освенциме. Можно ли считать их коллективно виновными? Не больше и не меньше, чем немцев.

Извращенные манипуляции с нечистой совестью не приводят ни к чему, кроме новых крестовых походов.

Нацистская военная пропаганда могла манипулировать зверствами, совершенными врагами Германии, чтобы поддержать дух армии, полиции, охранников лагерей, точно так же, как союзная пропаганда, со своей стороны, могла манипулировать зверствами, совершенными немцами. Ни одна сторона без этого не обходилась. Преувеличения при устрашающем описании врага — пружина "демократических" войн.

Антинацизм без нацистов, который господствует в мире, сделал общество неуравновешенным, неспособным видеть реальные проблемы.

Против неумолимых механизмов реальных репрессий не сражаются с помощью показа порнографических и ужасных сцен. Они не позволяют понять реальные механизмы, за исключением самого фильма "Холокост" как грубой попытки захвата идеологической власти священным союзом манипуляторов массовым сознанием. "Вот о чем думайте! Смотрите, и если не заучите наш урок, то же случится с вами!"

Манипуляции со зверствами доводят чувствительного зрителя до одурения или вырабатывают броню бесчувственности, лучшего союзника любого тоталитаризма. Реакция типа "Все это дело прошлое" или "Гитлер? Не знаю, кто такой" — это здоровая реакция.

Единственный устойчивый результат показа "Холокоста" тот же, что достигается любой военной пропагандой: убедить тех, кто участвует в конкретных механизмах подавления, что то, в чем они участвуют, это ерунда по сравнению с тем, что делал мифический враг: нацисты. Речи и намерения энтузиастов "Холокоста" не меняют в этой ситуации ничего.

Что знают французы о зверской расправе с демонстрацией "французов североафриканского происхождения" против прекращения огня 17 октября 1961 г. в Париже и его окрестностях?

Что знают французы об условиях жизни сотен тысяч алжирцев всех возрастов, согнанных в лагеря, и что с ними стало бы, если Франция ввязалась в припадочную войну и поставила на карту существование нации?

Но этого не случилось, французская буржуазия и ее государство предпочли мир без заметного снижения уровня "жизни" французов. Однако и в этой сравнительно благополучной обстановке Алекс Москович заявил на парижском муниципальном совете: "Пять миллионов французов могут со дня на день лишиться своего имущества и своей жизни из-за обстоятельств, которых они не хотели и которые возникли не по их вине". Москович предложил радикальный способ устранения этой угрозы: "Все вражеские агенты должны быть высланы с территории метрополии. Вот уже два года, как мы требуем, чтобы нам дали возможность это сделать. Вопрос о том, что нам для этого нужно, ясен и прост: разрешение и достаточное количество кораблей. А как пустить эти корабли ко дну это уже, к сожалению, вне компетенции парижского муниципального совета".

Посмотрев "Холокост" любой французский солдат, воевавший в Алжире, даже если он участвовал в карательных операциях, будет убежден, что он радикально отличается от нацистов. Но он отличается от таких нацистов, какими их изображают, а сами они такими не были. В любом случае он скажет: "По крайней мере, у нас не было газовых камер".

Однако в провинции Оран несколько сот алжирцев были заперты в винных погребах и задохнулись от углекислого газа. Те, кто их запер кучей в тесном помещении, знали об этом? Ничто их не забеспокоило во время агонии несчастных?

Об этом не захотели знать. Расследование было поверхностным и безрезультатным. Но будь это немцы, тем паче нацисты, никто ни на минуту не усомнился бы в их виновности".

Последовал неизбежный ответ в "Либерасьон" от 8 марта 1979 г., но создается впечатление, что он был адресован не автору письма, а газете "Минют":

Когда антисемитизм выходит наружу.

Газета "Либерасьон" опозорилась. Она опубликовала вчера такой текст о фильме "Холокост", который смердит, в котором выходит наружу антисемитизм. Это право автора, П. Гийома, быть антисемитом на уровне убеждений или подсознания. Но наше право — и это должно быть нашей обязанностью — не публиковать такие тексты. Тем более автор сам директор издательства "Ла Вьей Топ", так пусть печатает свои "мнения" у себя. Свобода выражения своих идей от этого ничуть не пострадает. Эта пресловутая свобода не может служить ширмой для прикрытия того факта, что с "Либерасьон" такое случается уже не впервые. Время от времени затхлый запах антисемитизма вырывается наружу, неумело прячась под покровом нонконформизма. Это вопрос не только идей, но и тона. Уже было дело Флатто Шарона: целью не было выражение антисемитских взглядов, но тон был антисемитским… И сегодня в номере, который вы держите в руках, Ги Хоккенгейм комментирует дебаты в крайне легковесном тоне: от этих дебатов, мол, уже живот болит. Это из тех случаев, когда налицо антисемитский подтекст, а не открытое выражение антисемитизма. Вчерашний текст "Что знают французы о массовых убийствах в Сетифе?" это уже слишком. Я не собираюсь спорить с антисемитами и не понимаю, почему "Либерасьон", моя газета, спорит с ними. Им место в "Минют".

В названной статье обращают на себя внимание две вещи. Во-первых, известный аргумент, что не одни евреи страдали, но они всегда требуют для себя первое место на "хит-параде ужасов", но гнусному выражению Хоккенгейма. Можно оспаривать этот аргумент, и его оспаривали в ходе дебатов на экране. Когда говорят, что ужасы переживали все, это становится подозрительным, потому что явная цель подобных рассуждений — замутить воду. Те, кто сетует о том, что весь мир — театр ужасов, заявляют, как Пьер Гийом, что "депортация "мешающего" меньшинства — отнюдь не исключительный факт в истории", напоминают об алжирцах Сетифа, немцах Дрездена и испанских республиканцах, делают это не ради них, а для того, чтобы евреи заткнулись. Потому что когда евреи говорят об этом, под пером писателей такого рода это сразу же становится "пропагандой" в соответствии с устойчивым стереотипом евреи-пропаганда: "Извращенные манипуляции с нечистой совестью не приводят ни к чему, кроме новых крестовых походов". Дело сделано: все это — "манипуляции". Допустим, это лишь мнение. Но читая текст дальше, мы встречаем исторический тезис: "Историей не установлено, что Гитлер отдал приказ уничтожить хотя бы одного еврея только потому, что он еврей". Итак, евреев не истребляли "только потому, что они евреи". Удивительный аргумент! Остается добавить, что евреев вообще не истребляли. Здесь я остановлюсь. Я не хочу дискутировать с Гийомом. Он высказывает не "свободное мнение", а утверждение, притом явно ложное. Можно думать что угодно об истреблении евреев или цыган, но нельзя пытаться внушать, как Фориссон, что никакого истребления не было, или как П. Гийом, что его, может быть, и не было (он говорит только о депортациях), а если оно и было, то вовсе не по тем критериям, что это евреи или цыгане. "Либерасьон" нет никакого смысла публиковать подобные статьи. Наоборот, есть все основания, и я перечислил их выше, их не публиковать. Свобода выражения мнений не означает свободу говорить невесть что, во всяком случае, в нашей газете".