Две судьбы. Часть 2. Развод – это… не всегда верно! - Лена Гурова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Она хлебнула водички, принялась варить кофе и вопросительно посмотрела на Люду.
– А что у нас с картошкой? Ногти мешают? Красивые, но длинные. Да и к детям с такими подходить страшно.
– Мы с Лерой на Новый год себе подарок сделали. Буквально завтра приведу руки в порядок.
– Да, ты права, из большего соорудить меньшее – не проблема. А я умудрилась. Молодая была, дура-дурой. Мужиками раскидывалась, платьишки, причёски, мазилы, вся мишура на уме, летала бабочкой по жизни, ждала принца. И он не заставил себя ждать, мой дорогой. Я влюбилась в одну секунду. А как иначе? Высокий, ясноглазый, внимательный, ласковый и нежный, он носил меня на руках, взрослый мужчина моей мечты. А фигура? Точно, как у его сына, Володи Алёшкина.
Людмила уронила и нож, и картофелину, вдобавок облившись водой из кастрюли. Римма Ивановна подхихикнула, хитро прищурив глаза.
– Во, я тебя удивила, отмирай уже. Я давно говорю и думаю об этом совершенно спокойно, всё перегорело, осталось в прошлом, быльём поросло. Рассказывать дальше, или не влезать в личное пространство тёти Риммы?
– Господи, дайте хоть водички!
– Сейчас кофе будет. А вода перед тобой. Так вот. Всё было замечательно, я училась, он работал, каждый день встречались, на выходные ездили куда-нибудь. В общем, почти не расставались, дело шло к свадьбе. Но так идеально не бывает. Риммочка уехала на практику, больше месяца мы не виделись. Я обросла новыми знакомствами, ухажёрами, единомышленниками. Открылись возможности внедрения свежих идей, перспективы рисовались грандиозные. Но какая свадьба? И мы отложили сие событие на год. К тому же меня позвали в Москву на последнем курсе, отказаться, значит перечеркнуть годы учёбы и потерять возможность работать по профессии, тогда это казалось очень важным. Он понял меня, часто приезжал, иногда я наведывалась в Питер, мы много гуляли, разговаривали, целовались, миловались. И в один прекрасный момент очередная встреча закончилась постелью. Мой дорогой одарил меня своей пылкой любовью, ничего прекраснее тех дней не было в моей жизни. А через пару месяцев я поняла, что беременна. Что делать? В Советском Союзе связь вне брака не приветствовалась, меня бы просто вышвырнули из проекта, который был почти готов. Да и родители не погладили бы по голове за мой позор. И я, вместо того, чтобы мчаться к своему любимому, поехала к старшей сестре. И она всё устроила, поддержав меня в решении избавиться от ребёнка, а потом и благополучно предала, рассказав об этом старшему Алёшкину. Она давно питала к нему безответные чувства и тихо ненавидела меня. Он не простил. И я уехала. Вот почему продолжительная часть моей жизни прошла на Востоке. Там я и узнала, что они поженились, что у них появился Володя, и что они прекрасно живут в квартире наших родителей. Я тоже несколько раз выходила замуж, счастье мне это не принесло. И детей тоже. Последний муж умер от тропической лихорадки, оставив мне квартиру и кучу денег. Да я и сама не была бедной, а вдовой стала даже богатой. К сорока годам эксперименты с созданием семьи закончились, я вернулась на родину в эту большую квартиру, забрала Володю учиться в нахимовском, а потом и в академии. А моя сестра с мужем решили уехать, на юг их потянуло, старых пердунов. И слава богу.
Повисла тяжёлая тишина.
– Так вот, девочка моя. Сейчас, с высоты прожитых лет, я постигла одну истину: человек живёт так, как и заслуживает. Всё зависит только от себя самого. Скажи я тогда одно слово своему любимому, и был бы у меня ребёнок и муж. Но я оказалась трусихой, к тому же, взяла на себя решение, которое принимается двумя любящими людьми. Извини, но старая тётка кое-что разведала, но долго не решалась тебе сказать. А вдруг, ты подумаешь, что я тебя провоцирую?
У Люды ёкнуло сердце, она сразу поняла, что речь пойдёт о Стрельцове. Римма Ивановна приятельствовала с её любимым профессором, сведения, видимо, от него.
– Ты когда последний раз виделась со своим любимым? Или разговаривала? Ты хоть в курсе, что твой учёный муж продлил свой контракт?
Люда молчала, она ничего не знала и не очень-то хотела что-либо знать о Максе. Зачем? Ей пришлось сделать очевидный, единственно правильный вывод: Максим Стрельцов женат на своей долбаной науке. Ради неё, любимой, он даже отказался от сына. Всё, процесс выпутывания из дурацкой ситуации запущен, бороться с этой капризной и заменяющей наркотик, заумной особой бес-по-лез-но! Она, научная деятельность, победила. Какая уж тут любовь? Видимость полноценной семьи создаёт Лариска, получает за это денежки и живёт со Стрельцовым, которого всё устраивает. А Люда Градова тоже хочет жить, радоваться и смеяться искренно и от души. Вот так же, как Катюшка с Алёшкиным, рты не закрываются.
– Римма, я не хочу говорить о Максе, его нет в моей жизни. И дело тут не в том, что я не сказала ему это одно слово. Он предал меня. Мне прилетело. За Володю. Я знаю, за что получаю и не ропщу на судьбу. Просто хочу выбросить всю эту гадость из своей жизни, ради кого жить, слава богу, есть. И честно, буду очень рада за вашего дорогого племянника, если подтвердятся его отношения с Ольгой. Она очень приятная женщина, Володя заслужил счастье, в конце концов.
– Ты так ничего и не поняла. Он живёт и наблюдает за твоей жизнью, держит тебя в своём поле видимости, так сказать. И ждёт, а вдруг? Но я тебе уже как-то говорила, мужчина не может быть долго один, особенно, когда лишается смысла жизни, смотря вслед уходящей от него любимой женщине. Любовные отношения заменяются чисто сексуальными, душа не поёт, сердце не скачет, только похоть празднует бал. Ты же не девочка, Люся, должна понимать. А зная порядочность твоего бывшего мужа, я очень боюсь подставы,
