Две судьбы. Часть 2. Развод – это… не всегда верно! - Лена Гурова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Проект сдан, полугодие закончено, впереди праздник. Мальчишки, научившись сидеть, потихоньку осваивали вертикальное положение, глаз да глаз. А их мамы… Две тени, с синими кругами под глазами, потускневшими от недосыпа, как запрограммированные роботы, делали всё на автомате. Еле-еле центнер на двоих, поесть толком не получалось уже давно, они, два привидения, столкнулись в коридоре прямо напротив зеркала.
– Кто это? Я? – Лера ужаснулась, краше только в гроб кладут…
– А рядом я! – Люда расхохоталась, настолько уморительно выглядела её подружка с выпученными глазами на осунувшемся лице без грамма косметики.
– Что ты ржёшь, от нас скоро дети будут шарахаться, не говоря уже о знакомых и незнакомых. Надо что-то делать, нам ещё тридцати нет, а выглядим на все полвека!!!
У молодых мамочек выработался режим взаимовыручки, они спали, гуляли с мальчишками, занимались домашними делами по очереди, чтобы хоть как-то отдохнуть. А вот в магазины ходили все вместе, вшестером. Большие супермаркеты с тележками и детскими комнатами очень выручали. Серьёзно обсудив сложившееся положение, решили срочно заняться восстановлением себя, любимых. И начать со здорового питания, новой косметики и покупки тренажёра. Мегамаркет находился недалеко от дома, туда они и направились, предварительно нарисовав лицо, дабы не испортить людям предпраздничное настроение своим нереспектабельным видом. В магазине творился хаос, об этом они не подумали, не сообразили, что перед Новым годом весь мир ринется покупать всё подряд. Например, в спортивном отделе шла бойкая распродажа надувных лодок, рыбачьих принадлежностей и средств защиты от насекомых. Ну, правильно, лето ж не за горами, где-то месяцев через пять… Пройти к тренажёрам не удалось и, оставив девчонок в комнате игр, подружки ринулись за продуктами. А выходя, поняли, что на сегодня хватит, это бы донести до дома. Подтащив полные тележки к детской комнате, остановились в ужасе: девчонок не было. Люда налетела на смотрительницу, как не убила, непонятно.
– Их забрал мужчина, их папа. Они его узнали, повисли на шее, расцеловали в обе щеки, радовались, смеялись. Он показал паспорт, фамилия совпала, я и отпустила, тем более время подошло. – Девушка сама чуть не плакала.
– Да какой папа, они не сёстры! Как вы могли! Надо в полицию! Полиция! – Кипятилась и орала Люда.
А Лера, почувствовав подступление тошноты и головной боли, пыталась взять себя в руки, дабы не спровоцировать гипотонический криз. Ей пришлось сесть, благо, таблетки и вода всегда с собой.
– Люда! Может, это Алёшкин? Позвони ему. Хотя он бы так никогда не сделал. Да что происходит? Тихо-тихо, мальчишоны, всё хорошо. – Они начали потихоньку подвывать, почувствовав тревогу матерей.
– Мамочка! Папа приехал! Ура! – Голос Варьки расколол голову Леры пополам.
– Варенька! – Только и успела произнести её мать, в следующую секунду увидев Трошина.
Она ухватилась одной рукой за ручку тележки, а второй, почему-то, вцепилась в Ваньку. От этого он усилил свой вой, получив поддержку и Алёшки.
– Лерочка, Лерочка, отпусти нас с дядей Ромой в игрушки, пожалуйста. – Верещала рядом Катерина.
Она знала его по общению через Скайп и по подаркам, которые Трошин передавал при каждом удобном случае обеим девочкам. Правда, на этих сеансах связи он всегда был в военной форме (Лера не принимала участие в переговорах, объясняя дочке, что уже разговаривала с её отцом, но краем глаза подглядывала). А в последнее время Варвара и не звала её, привыкла. Сейчас же Роман, в расстёгнутой куртке цвета снега, «аляске», в синих джинсах и бело-синем свитере, походил на исследователя Арктики, кем, собственно говоря, и был. Он улыбался, глаза голубели, светлые волосы как-то, но новому подстрижены, красиво и стильно, трёхдневная тёмная щетина дополняла облик брутального мужчины. Хорош, гад! Проходившие мимо молоденькие девицы засмотрелись на него, строя глазки и выпячивая губки. Ох, уж, эта молодёжь, ничего святого.
– Здравствуй, Лера!
– Что вы себе позволяете, товарищ Трошин? Вы решили добить нас? Вон, у Лерки давление опустилось до пола. Нам такие сюрпризы не нужны, мы женщины серьёзные. Это вы всё прыгаете, папаши, до старости мальчишек из себя строите. И девицы вон чуть из трусов не выскочили, чувствуют кобелей. Ой, что это я, разболталась.
– Здравствуйте, Люда! Да я же специально не отходил, ждал вас. Сначала увидел, как расчудесная компашка близких мне людей входит в магазин, а потом потерял ваши «торпедные величества». Вот, детская комната помогла. Пока вы по магазину гуляли, я на дочечку свою насмотреться не мог.
– Так, все разговоры потом. Никаких игрушек, отложим до завтра. Пора обедать и отдыхать. А вы, Роман, пакеты нам донесёте. Да?
– Ну, мамочка! Дядя Рома обещал…
– Вот завтра и выполнит своё обещание. Лерочке нужно домой. Не обсуждается.
Схватив Ваню, мама Лера, онемевшая минимум на век, потащилась из последних сил вперёд, только, чтобы не видеть этого самовлюблённого самца. Она только представила себя рядом с ним, ухоженным, ладным, жизнерадостным, и ей стало ещё хуже. Красавец и чудовищна…
А у Людмилы, наоборот, появились силы, как открылось второе дыхание. Она понимала состояние подруги, уже рисовались планы, один нелепее другого, как оставить их одних. Надо быть полной дурой, чтобы не уразуметь одну совершенно неопровержимую истину: Лерка – однолюб. Да, с её любовью нещадно расправились, ей пришлось пережить измену, перелицевать себя, заставить жить по-новому. И кто знает, если бы не появление Ванечки, как бы сложилась её судьба, куда бы её занесло после расчистки и выкорчёвывания остатков ранимой и нежной женской души.
Довольно быстро добравшись до дома, Лерка обессилела совсем. Это всегда так: после приёма лекарства на некоторое время «она выпадает в осадок». Говорят, это нормально.
– Что, Валерия, твоя болячка тебя не оставляет? Всё не можешь забыть меня? – Довольно язвительно спросил Трошин. – Давай мальчишку, а сама тащи уже себя до дивана.
Лерка вспыхнула, глаза превратились в прозрачные карамельки-леденцы, губы сжались, превратившись в две ниточки. Она молча пересадила сына на другую руку, вцепившись в него, как в спасательный круг. Как он был нужен ей сейчас, этот круг. Шторм, буря, водовороты и сильное течение, творившиеся внутри, снаружи превращались в нещадную оторопь, которую показать было нельзя никак. Сколько тысяч раз Лерка представляла себе эту встречу! Что она скажет, каким тоном, как уроет Трошина, не позволив даже прикоснуться к мальчику. А сама при этом будет выглядеть на миллион, всё для
