Тело - Алексей Шолохов

– Что ты сказал?!

– Я говорю, ее надо было бы на носилках переносить.

– Но почему ты не сказал раньше?!

– И что бы ты сделал? Если носилки мы и сделали бы, то как быть с этим?

Борька, будто поняв, что говорят о нем, застонал.

– Он бы что, бежал следом?!

Тоже верно. Борька едва передвигался с поддержкой, а сам просто не сдвинулся бы с места. А таскать их по очереди было бы бессмысленным занятием. А так Ольга умрет и все, таскать надо будет только одного. И то до первого нападения. Славка не был уверен, выживет ли он, а Борьку убьют, точнее, добьют первым.

– Воды, – прохрипела Оля.

– Не вздумай, – услышал он голос Соловьева. – Смочи ей губы и все. Ей пить нельзя.

Славка подумал, что вояка сейчас пошутит насчет дырок в ее пузе, но инструктор промолчал. «Ну и кто из вас большая сволочь? Он или ты, кому в голову лезет всякая хрень о жене друга?»

Прудников опустил девушку, достал фляжку с водой. Смочил край рубашки и провел по губам Оли. Она застонала и облизнула губы.

– Еще, – прошептала девушка.

Славка провел влажным краем рубахи по губам, перед этим снова обозвав себя сволочью. Ему в слове «еще» вдруг послышались не те нотки. И пошлые мысли не заставили себя долго ждать. Он посмотрел на полные влажные губы подруги, на ее язык.

«Среди ее многочисленных дырок есть и та, что тебе нужна».

– Нет! – слишком громко сказал Прудников и поспешил взвалить на себя Олю.

– С кем ты там? – спросил Евгений.

«Со своей совестью», – подумал Слава, а вслух сказал:

– Сам с собой.

Они пошли дальше, но влажные губы и язык Ольги не выходили из головы. Ее груди нежно давили на спину. Он почувствовал, как возбудился. Возбуждение не прошло, даже когда он понял, что на его спину давят выпуклости кишок, вылезшие из ран. Они пульсировали и приглашали. Прудников вспомнил, когда обрабатывал ее живот. Кроваво-красные губы-раны, а посередине язык-кишка.

Славик понял, что девушка пришла в себя, когда ее рука поднялась и погладила его по животу. Может, просто держится. Но ему хотелось, чтобы не просто. Она ему нравилась всегда, но жена друга и все такое. К тому же сама она к нему не проявляла никаких эмоций. Будто не было Славки. Впрочем, к нему так относились все, за исключением друзей. Сейчас же она проявляла интерес не только к нему, но и к его «дружку». Рука поползла ниже, коснулась пояса и полезла под него.

Ему показалось странным то, что девушка проделывала это молча. Оно понятно, конечно, она не хотела, чтобы Борька узнал. Но это почему-то напомнило Славику какой-то фильм ужасов, в котором рука действует сама по себе. Оля, будто прочитав его мысли, прошептала ему что-то на ухо и сдавила вставший член. Прудников успокоился, когда ее рука нежно «передернула затвор». Он не хотел так, но для начала, для прелюдии вполне сойдет.

– Женилка-то выросла уже, а?

Запах сигарет и алкоголя ударил в нос. На плечах Прудникова висела гостья из его детства.

Оля чувствовала себя очень плохо. В животе, казалось, кто-то забыл раскаленную сковороду и постоянно подливал масла на жарящиеся кишки. Но она уже не могла ничего. Ни кричать, ни шевелиться не было сил. Огонь разгорался внутри с новой силой. Ей нужна была вода. Только вода могла затушить внутренний пожар.

– Воды, – прохрипела она.

Ей казалось, что она отрыгнулась. Это к смерти. Она где-то слышала, что люди, находящиеся при смерти, не контролируют свой организм. Отрыгиваются, пускают голубков, да и обделаться могут. Хотела ли она подобной славы? После кончины ей, конечно, будет все равно, но вот сейчас… Нет, не хотела.

– Воды, – снова сказала она.

Кто-то передал ей бутылку спрайта. Она приняла ее и осмотрелась. Они находились на поляне пролеска за городом. Свет лился из фар двух машин, стоящих друг напротив друга.

«Веселая компания», – подумала Оля и отпила спрайта из бутылки.

Огонь в животе погас моментально. Но она хотела еще воды и поэтому жадно присосалась к бутылке.

– А ну, дай сюда! – Здоровый парень в толстовке с надписью No limits на груди выбил бутылку из ее рук. Горлышко больно ударило по зубам, и Оля скривилась.

Парни вышли из машин. Первым шел Ваня. Он отстранил парня в толстовке и улыбнулся.

– Дашь всем?

Ольга удивилась – Иван спрашивал. Она неуверенно мотнула головой.

– Я-то тебя понимаю прекрасно. – Улыбка не сходила с его лица, и это пугало больше, чем агрессия здорового парня. – А вот Антон поймет вряд ли.

Антон – парень в толстовке, демонстративно бросил бутылку о землю, зарычал и начал топтать ее. Несмотря на плохие актерские данные, он смог напугать Ольгу. Сценка, разыгранная Антоном, превращала его из злодея в шута, но девушке было не смешно. Она поняла, что он делает это не столько для нее, сколько для своих друзей. Эдакая шутливая зарисовка перед сценой насилия. Даже если Оля отдастся сама, эта сцена не перестанет быть сценой насилия.

– Что скажешь?

Что она могла сказать? Ребята, отпустите меня, пожалуйста, я так не хочу? Скажи она так, они ее непременно убьют. Изнасилуют и убьют. Они могут. Подобные слухи кружили вокруг этой компании. Именно из-за этих слухов Ольга и связалась с Иваном. Ей надоело дома смотреть на идиота, ищущего экстрима, она хотела трахаться с человеком, живущим в этом экстриме. Да, Ванька был бандит, и это ей нравилось до этой самой ночи, когда он решил поделиться ею со своими корешами. Она почувствовала, как в животе снова начало жечь. «Это страх», – подумала она.

– У меня есть подруга, – вдруг сказала Ольга.

Парни одобрительно загудели.

– Только вы меня отпустите, – ее просьба прозвучала настолько робко, что Ольга не была уверена, услышали ее или нет.

– Хорошо, – на удивление быстро согласился Ваня. – Зови свою подругу.

Ольга трясущейся рукой набрала телефон Ирки. Она никогда не была ей подругой. Оля была выше всех этих серых мышек. Ирка бегала за ней как хвостик, поэтому на предложение приехать на окраину города к «Восточной кухне» она согласилась без вопросов. Когда Ирку усадили в одну из машин, Ольга повернулась к Ивану и спросила:

– Ты меня отпустишь?

– Проваливай!

– Что?

– Я сказал, убирайся.

Парень открыл дверцу и вытолкнул девушку из машины. Она упала в грязь, но вставать не спешила. Оля выжила. Пусть она валялась в грязи на обочине, но эта грязь ей показалась намного чище той, в которую ее собирались макнуть эти «экстремалы». Она встала и тут же оказалась в темном коридоре шахты. Напротив нее стояла Ирка. Обнаженное тело было вымазано в крови. На первый взгляд было трудно определить, ее это кровь или нет.

– Не бойся, – произнесла Ира.

Она откинула прядь волос, испачканных кровью, со лба. Только теперь Ольга увидела, что половина лица была смята. Сквозь кровавую маску торчали осколки костей и зубов. Глаз вытек. Ольге показалось, что сквозь дыру в черепе она видит пульсирующий мозг.