Ночь Перехода - Анна Чур

уединяться в библиотеках. Отец в ту пору так им гордился, — Ивлейс усмехнулся. — Но когда, после Высшей Школы Магии, Рид поступил в Боевую Академию, где продолжают свое обучение сильнейшие маги империи, выяснилось, что мой брат силен только в том, что интересно лично ему. Он не будет заниматься тем, в чем не видит смысла. О, как же это бесило нашего отца. Маги — аристократы должны проходить боевую подготовку. Но преподаватели, сталкиваясь с равнодушным отказом брата, могли только писать гневные письма отцу, требуя повлиять на сына. На что Рид лишь отстраненно интересовался для чего и зачем ему убивать. Родитель кричал, что случись война, мы не победим без необходимых навыков, на что брат отвечал, что к миру ведут и другие пути. Не только путь войны. Отца это не убедило, он так и остался при своем мнении, просто махнув рукой на успеваемость сына. И я в тайне даже гордился, что у меня такой брат — идущий собственной тропой.

Ивлейс повернулся к Риду, нервно постукивая пальцами о подлокотник:

— Когда на вас напали василиски, только тогда я понял окончательно, что же за ритуал ты задумал. И очень удивительно было видеть предназначенную для ритуала девушку, ухаживающую за тобой. Никто всерьез не воспринимает все увеличивающиеся разрывы, и может даже твой эксперимент удастся, и можно будет забыть об этой угрозе. Но средства, ты брат мой, выбрал ужасные. Я всегда был на твоей стороне, но сейчас ты все меньше похож на себя. Запрещенный темный ритуал на крови! Кому как не тебе знать, что черная магия дает откаты, пусть на первое время ты и добьешься желаемого. Я не буду мешать тебе, но и поддерживать в подобном не стану.

Рид молчал, устало откинувшись на спинку кресла.

— Отец всё-таки лишил тебя наследства. За дурость, как он сказал. О разрывах, как и о грядущем слиянии миров, он, как и остальные, даже слышать не хочет. У тебя остался лишь подарок бабушки — дом в Мале. И конечно, мой дом в Синорде ты можешь посещать в любое время. Я буду рад. Ивлейс поднялся, собираясь уходить.

— И кстати, о нападении. В последнее время творится что-то странное. Василиски покидают обжитые места и уходят. Причём, непонятно куда они двигаются, часть идет на юг, часть на восток. Южные перемещаются к западу. Не только они, аспиды, виверны тоже, будто что-то гонит их. Это не первый случай нападения василисков, но их, боясь паники, замалчивают. Нира, доброй ночи вас, — улыбнулся мне мужчина. — Спокойной ночи, брат. И скорейшего выздоровления, — Ивлейс сухо кивнул ему и вышел.

Рид молчал, лишь тяжело вздохнул и прикрыл глаза.

Немного замешкавшись, поставила бокал вином, которое так и не попробовала, на стол.

— Уже поздно, тебе надо отдыхать. Давай помогу.

Рид отрицательно качнул головой, отвергая помощь. Медленно встал, поморщился, и, нетвердой походкой, вернулся в кровать.

На следующий день, Рид практически не разговаривал со мной. Под ворчание Нетлина, он кое-как добрался до своей лаборатории и пробыл там до вечера.

— Полная луна завтра. К ритуалу все готово, — сообщил он Нетлину, когда я скрытая от них, пила чай на кухне.

— Вы ослаблены совсем.

— Справлюсь.

— Может, я все же помогу?

— Нет. Помешаешь. Останешься в доме.

Сердце ёкнуло. Завтра. Уже. Аппетит сразу пропал. Дрожащими руками отодвинула стакан с чаем и медленно, поднялась к себе. Слышала, как пришел лекарь, сердито выговаривая Риду и увещевая все-таки соблюдать режим хотя бы еще несколько дней. Вскоре он ушел, в комнате мага затихло. К нему я больше не ходила.

Ночью не спала. Мысли вяло текли, перескакивая с одного на другое. Вспоминался дом, детство, друзья. Так далеко это все было.

Завтрак не лез. Да и жалостливые взгляды Нетлина были неприятны. Немного прогулялась и вернулась к себе.

Я не собиралась спать. Скоро ритуал. Но организм, утомленный нервными бессонными ночами, решил по-своему. Снился Небрис. Наш старый дом, аллея, усыпанная пожелтевшими листьями, хохочущая Летта и что-то строго выговаривающая матушка.

Проснувшись, зевнула и наткнулась на пристальный взгляд — в дверях, тяжело опираясь на косяк, стоял Рид. Сколько он здесь пробыл?

— Пора.

С минуту не сводила с него глаз, после поднялась, накинула плащ, подошла к зеркалу, поправляя волосы. Как же глупо. Мы спустились вниз. Все как во сне, а может я и не проснулась. На пороге ждал Нетлин, протягивая мне чашку с сильно пахнущей жидкостью.

— Этот тот отвар, без синих ягод? — усмехнулась.

Нетлин кивнул, отводя заблестевшие глаза. Выпила. На вкус приятен. Прислушалась на мгновение к ощущениям, но ничего не происходило. Рид, молча, пошёл вперёд. Вышла за ним из дома, сильный пронизывающий ветер распахнул полы плаща, пробираясь холодом под одежду и куда-то глубже. Как-то машинально закуталась, смутно удивляясь пустоте внутри.

Заторможено двинулась вслед за магом, по еле заметной тропинке через лес. Оглянулась. На пороге дома, провожая нас взглядом, тяжело ссутулившись, стоял Нетлин, и казалось, не замечал ярившегося ветра. Ощущение не реальности. Сжала кулаки, вонзая ногти в кожу, пытаясь выйти из этого странного оцепенения. Не помогло. Мы вышли на поляну. Совсем стемнело. Взмах руки и вокруг зажигаются огни, наполняя все мертвенно бледным светом. Большой плоский камень посередине (откуда он здесь?), россыпь вокруг поменьше. Подведя меня к этому камню, Рид все также молча, помог лечь на него. Легла, отрешенно думая о том, какой же он холодный. Сердце медленно и размеренно отсчитывало, будто застывшее время. Взглянула наверх — небо было усеяно мерцающими звездами. Что-то кольнуло в груди. Повернувшись к магу, быстро взяла его за руку и тут же выпустила:

— Поживи за меня.

— Если без тебя, от меня что-то останется, — произнёс глухо.

Отошёл, а я вернула взгляд к звёздам. Как дома. Ветер на поляне усилился, ревя и завывая, и почему-то двигаясь по кругу. Над головой взревело пламя, на мгновение, опаляя жаром, и тут же стихло, оставляя ровный светящийся контур. Маг ходил вокруг, читая слова на незнакомом языке. В его руках появился небольшой нож, с коротким широким лезвием. Сердце ёкнуло, дыхание сразу сбилось, и я торопливо перевела взгляд в тёмное небо. Не зря. Это все не зря. Возможно, для миров все будет как прежде. Все выживут. Моя семья будет жить. Летта выйдет замуж. И по аллее, усыпанной пожелтевшими листьями, будут бегать её дети. Жизнь как миг. До этого мира я и не задумывалось, как коротка жизнь. И как красива. Одинокая слеза соскользнула, потерявшись в волосах. Глубоко вздохнула, подавляя всхлип. Не зря все. Краем глаза заметила