Адвокат. Судья. Вор (сборник) - Андрей Константинов

У Челищева почему-то пересохло в горле. С усилием сглотнув, он ответил вопросом на вопрос:

– А ты… адрес-то помнишь еще?

Катя ответила Сергею долгим взглядом, потом кивнула:

– Помню, Сереженька… Я все помню…

Со значением так сказала, резко повернулась и плавной походкой быстро пошла к выходу, собирая по дороге однозначные взгляды мужской половины посетителей.

Сергей после ее ухода ужин продолжать не мог, аппетит пропал напрочь. Сломя голову он помчался домой, принялся прибираться, курил сигарету за сигаретой, убеждал сам себя: «Ну что ты так распсиховался? Просто заедет на минутку, деловые вопросы обсудить… Что между нами может быть? Она же замужем… За Олегом, не за кем-то…» И все равно он совсем по-юношески волновался. Катя приехала около полуночи. Осторожно войдя в прихожую, она принялась оглядываться.

– Господи… Почти ничего и не изменилось. Все, как десять лет назад, – прошептала она с грустной улыбкой.

Сергей качнул головой и полез за очередной сигаретой:

– Только папы с мамой больше нет… – Голос его дрогнул, и Катя, поняв свою оплошность, положила руку ему на плечо.

– Прости, Сережа… Я не то сказала… До сих пор поверить в это не могу…

Она прошла до конца прихожей и замерла, вглядываясь в большое настенное зеркало.

– Значит, прямо здесь все и произошло? Кошмар какой… Но ты мне говорил, что убийцу поймали?

Сергей пожал плечами. Естественно, они с Катериной не в первый раз касались в разговоре темы убийства его родителей. Каждый раз Сергей хотел поделиться с ней всеми своими сомнениями и подозрениями, и каждый раз что-то удерживало его от этого. Рассказы получались короткими, скомканными и путаными, но Катерина практически никогда не переспрашивала его, понимая, видимо, что лишние вопросы могут доставить Сергею лишнюю боль… Сам же Сергей мысленно решил, что нужно дождаться выхода Олега из тюрьмы (тем более что Катерина уверяла – ждать осталось недолго) и обсудить все с ним. Инстинкт следователя подсказывал Челищеву, что активные «следственные действия» стоит начинать лишь после того, как хоть немного освоишься в незнакомой среде… Поэтому его ответ Катерине был смазанным, по сути никаким:

– Поймали одного парня, который на себя все и взял… Говорил, что просто «поставить» квартиру хотел, ну а уж потом, с перепугу… – Сергей махнул рукой. – Его убили здесь же, в подъезде, он пытался бежать во время «уличной».

Катя зябко передернула плечами:

– Ужас какой… Как ты не боишься здесь жить, после всего, что случилось?

Челищев грустно усмехнулся:

– Ну, во-первых, жить мне больше негде. А во-вторых, чего бояться-то? Дважды в одну воронку снаряд не попадает, а привидений я не боюсь… Те, которые могут появиться в этом доме, мне зла не сделают… Да ты раздевайся, проходи, кофейку попьем.

Сергей протянул руку к ее пальто, но Катя покачала головой:

– Нет, нет… Поздно уже… Чего на ночь душу травить… Я и так пару минут здесь побыла – на меня столько всего нахлынуло… Я что заехала сказать-то, Виктор Палыч твою поездку в Польшу одобряет и благословляет, он вообще, похоже, очень заинтересован в тебе… Завтра нужно сфотографироваться на загранпаспорт, через несколько дней сделаем документы с визой – и полетишь…

– Полетишь? – переспросил Сергей и по-детски обиженно поджал губы. – А разве мы не вместе полетим? Я думал – ты со мной…

Катя провела рукой по рукаву рубашки Сергея и, вздохнув, сказала:

– Я там лишней буду, ты и сам справишься… А здесь тоже кому-то работать надо.

Голос ее постепенно становился глуше, рука соскользнула в горячую ладонь Челищева, который вдруг прижал не то всхлипнувшую, не то простонавшую Катерину к себе и, ощущая упругость ее груди, поцеловал в раскрывшиеся навстречу губы. Катя сначала слабо пыталась упереться ему в грудь, но почти сразу же обняла Сергея за шею. Их языки встретились, и Катерина глухо застонала, а у Челищева от этого ее постанывания ослабли колени. Никогда раньше простой поцелуй не доводил его до такого состояния, как сейчас. Сергей почувствовал, что разум его начинает отключаться, и в этот момент Катя, отчаянно вскрикнув, с непонятно откуда взявшейся кошачьей силой вдруг вырвалась из рук Сергея. Тяжело дыша, она отскочила к входной двери и выставила перед собой руку с подрагивающими пальцами:

– Нет, нет! Прошу тебя, Сережа! Нельзя…

Они молча смотрели друг на друга, постепенно успокаиваясь.

Катя, не поворачиваясь к Сергею спиной, стала на ощупь пытаться открыть дверь. Когда ей это удалось, она облегченно и вместе с тем обреченно вздохнула и, не глядя Челищеву в глаза, пробормотала:

– Спокойной ночи… Увидимся завтра… Сереженька…

И выскользнула из квартиры. Сергей не пытался ее задержать. После ухода Катерины он рухнул на диван в гостиной, закурил и попытался разобраться в бешеном водовороте своих чувств и мыслей: Катю он любит, да и, наверное, всегда любил, это более-менее понятно… Ее поведение проанализировать сложнее. Сергей не мог понять, то ли у нее по отношению к нему тоже прорываются какие-то чувства, то ли это просто тоска молодой женщины, у которой давно не было мужчины… Что делать в сложившейся ситуации, было совершенно непонятно.

Дело ведь не только в том, что Катя – жена Олега, лучшего друга Челищева. Кстати, лучшего друга или бывшего лучшего друга? Кто сейчас Олег для Сергея? Он сидит в тюрьме, а его жена целуется с его же лучшим другом… Помимо всего прочего, Челищев достаточно ясно понимал, что Олег руководит многочисленной бандитской группировкой, большая часть которой осталась на свободе. Для этих братков Катя – жена их босса, и если между ней и Сергеем завертятся какие-то «неслужебные» отношения, то к проблемам чисто морального плана могут прибавиться и вопросы физического выживания, причем как для Челищева, так и для Катерины… А уж для Сергея-то эти вопросы могут однозначно стать в один момент необыкновенно актуальными, он же бывший «следак», значит, цветной[30], мусор… Голова у Челищева разрывалась от мыслей, и вдруг все они мгновенно были погашены мощно накатившимся воспоминанием о поцелуе с Катей…

Сергей промаялся полночи без сна, пока не выпил в конце концов полстакана водки, проклиная себя в душе за безволие… Алкоголь снял нервное напряжение, и Челищев провалился в сон. Под утро его разбудил голос матери:

– Сережа, вставай! Сергунюшка, пора…

Этими словами Марина Ильинична будила Сергея когда-то в школу, а потом в университет и еще совсем недавно – в прокуратуру…

Дико закричав, Челищев соскочил с дивана. В темноте квартиры, казалось, еще висело эхо от голоса матери. Ощущение это было настолько реальным, что Сергей почувствовал, как от ужаса у него на лбу появилась холодная испарина, а во рту, наоборот, пересохло. Еле ворочая языком, он вслух спросил, словно каркнул:

– Кто здесь?!

Никто ему не ответил. Сергей одной рукой нащупал золотой нательный крест Олега у себя на груди, а другой включил свет в комнате. Никого…

Сергей постепенно успокоился, но свет выключать не стал. Он вспомнил, как вечером говорил Кате, что не боится привидений, и его затрясло.

– Господи, спаси и сохрани… – Сергей снова лег и, шепча трудно вспоминаемые слова молитвы, задремал…

Утром вместо Доктора, к которому Сергей уже успел привыкнуть и с которым они уже могли вполне добродушно болтать на общие темы, приехал угрюмый Танцор, который отвез Челищева в фотомастерскую. На вопрос Сергея, где, собственно, Катерина Дмитриевна, Танцор маловыразительно ответил, что она с Толиком уехала на несколько дней куда-то в область по срочным делам.

«Ясно. Прятаться от меня решила». Челищев бесился и одновременно в глубине души радовался, потому что если женщина начинает прятаться от мужчины, то, скорее всего, он ей небезразличен…

Через два дня тот же Танцор привез Сергею паспорт с визой, билет на вечерний рейс до Варшавы, пятитысячную пачку долларов и разрешение на вывоз валюты. Сергей таких денег в руках сроду не держал и поэтому удивленно спросил у Танцора:

– А это зачем?

Тот меланхолически пожал плечами:

– Сказали, на оперативные расходы…

– Кто сказал-то?

Но этот вопрос Танцор пропустил мимо ушей, буркнул, что заедет вечером, чтобы отвезти Сергея в аэропорт, и ушел.

Челищев до этого ни разу за границей не был, и поэтому его охватило понятное возбуждение. Он волновался, честно говоря. Сергей не верил особенно, что его поездка в Польшу состоится, все случилось слишком быстро. Давя в душе легкий испуг (а вдруг Марека нет в Варшаве?), он начал дозваниваться Зелиньскому. Тот, к счастью, оказался на месте. Сергей огорошил его новостью о своем прилете, Марек совершенно обалдел, но, кажется, даже обрадовался.