Ковчег спасения. Пропасть Искупления - Аластер Рейнольдс

На губах квестора пробилась улыбка.

– А что вы знаете о том, как движутся соборы?

– Они движутся медленно, – ответила Рашмика. – Чтобы обогнуть Хелу за триста двадцать дней, достаточно ползти со скоростью младенца. В среднем треть метра в секунду.

– По-вашему, это медленно?

– Еще как.

– Вы измените мнение, когда будете работать перед движущимся собором. Представьте, на вас наезжает металлическая стена высотой несколько сот метров, и, если не отступите в последний момент, угодите под гусеницы. – Квестор Джонс подался вперед, навалившись животом на стол и сцепив перед собой пальцы. – Вечный Путь – это дорога из укатанного льда. Она идет точно по экватору, словно проведена по линейке, и лишь один-два раза чуть-чуть отклоняется. Ширина Пути примерно двести метров. Притом что ширина самого маленького собора – пятьдесят метров. Крупные, например «Пресвятая Морвенна», вдвое шире. И поскольку все соборы стремятся попасть в математически определенную точку Пути, соответствующую положению Халдоры в зените, идет непрестанное… – в голосе квестора зазвучала насмешка, – состязание за свободное место. И соперничество между церквями, пусть даже связанными экуменическими договорами, бывает исключительно острым. Нередки диверсии и прочее вредительство. Даже соборы одной церкви постоянно задирают друг друга.

– Я не совсем понимаю вас, квестор.

– Речь о том, что в результате целенаправленных действий на Пути довольно часто появляются труднопреодолимые участки. Прошедший собор может оставить после себя завал или разрушить поверхность дороги. Да и сама Хела тоже нередко преподносит сюрпризы, портит Путь. Сход оползня, движение ледника, извержение вулкана – возможных причин задержки не счесть. По этой причине у каждого собора имеется бригада по расчистке трассы. – Говоря, Квестор смотрел девушке в глаза. – Эта бригада работает перед собором. Причем недалеко, иначе уже сделанная работа может пойти насмарку из-за козней соперников. Но и не слишком близко: с расчисткой надо справиться до того, как собор подойдет вплотную. Не стану обманывать: это трудное и опасное занятие. Но для него нужны некоторые навыки из тех, о которых вы упоминали. – Квестор побарабанил толстыми пальцами по столу. – Работа ведется в вакууме, на льду, с применением резаков и взрывчатки. В самых опасных случаях посылают запрограммированных роботов.

– Я имела в виду другую работу, – проговорила Рашмика.

– Какую?

– Сказала же: что-нибудь конторское. Или по части археологии.

– Понимаю… но такие вакансии крайне редки. Зато в бригадах по расчистке Пути свободных мест всегда хватает.

– Из-за высокой смертности?

– Это очень тяжелая работа. Но тем не менее это всего лишь работа. Даже в чистке Пути есть разные степени риска. Несложно подыскать для вас что-нибудь попроще, чем закладка взрывчатки. А на некоторых должностях не требуется целый день таскать скафандр. Там можно подождать, когда появится место в научном отделе.

Рашмика всмотрелась в лицо квестора. До сих пор он ей не лгал.

– Я не этого хотела, – ответила она. – Но коль скоро там можно найти только такую работу, я согласна. Поможете мне устроиться?

– Да… Хотя не знаю, смогу ли я после этого спать с чистой совестью.

– За ваш сон, квестор, я совершенно спокойна.

– А вы уверены, что делаете правильный выбор?

Рашмика кивнула, спеша опередить сомнения:

– Если поможете, буду весьма благодарна.

– Что ж, благодарность – вещь приятная, тем более благодарность от вас, – проговорил квестор. – Но хочу напоследок сказать еще кое-что. Вас ищут власти Равнины Вигрид. Пока вы в караване, полиция вас не тронет, но ей уже известно ваше местонахождение.

– Меня это не удивляет.

– Ваш поступок породил немало слухов. Говорят, он как-то связан с вашим братом.

Зеленый зверек на столе поднял голову, словно вдруг заинтересовался разговором. Рашмика убедилась, что у Мяты не хватает передней лапы.

– Харбин Эльс, – продолжал квестор. – Это ваш брат?

Отпираться не было смысла.

– Мой брат нашел себе работу на Пути, – ответила она. – Его обманули, когда рассказывали, что это за профессия, и обещали не впрыскивать кровь настоятеля. Больше мы Харбина не видели.

– И вы решили, что должны узнать о его судьбе?

– Он мой брат, – ответила Рашмика.

– Возможно, вот это вас заинтересует.

Квестор пошарил в ящике стола и достал сложенный лист. Зверек проводил глазами скользнувшую через стол бумагу.

Рашмика взяла письмо, погладила пальцем скреплявшую его красную печать. На воске красовался скафандр с раскинутыми, словно у распятого, руками и исходящими во все стороны лучами света. Печать была сломана – половинки едва держались на бумаге.

– Что это? – спросила Рашмика, вглядываясь в лицо квестора.

– Письмо из «Пресвятой Морвенны», прибыло по официальному каналу. Это печать Часовой Башни.

Не врет, решила она. Или квестор искренне верит в то, что говорит.

– Когда?

– Сегодня.

Это была ложь.

– И адресовано мне?

– Велено позаботиться о том, чтобы вы прочитали.