Загубленная жизнь Евы Браун - Анжела Ламберт

Трудно себе представить, чтобы после двух лет, в течение которых они виделись практически ежедневно, Гитлер и Гели все еще не были любовниками. Но если их отношения привели к физической близости, то им необходимо было уединение. Быть может, именно это подвигло Гитлера на поиски более вместительного и безопасного дома, чем его тесная квартира в Изарторе. В декабре 1929 года (через несколько недель после знакомства с Евой Браун) он стал владельцем девятикомнатных апартаментов на Принцрегентенплатц, 16, в центре Мюнхена, в квартале, где жили обеспеченные представители среднего класса. Купленная и меблированная на средства партии квартира занимала весь третий этаж здания и была намного более современной и просторной, чем все прежние жилища Гитлера. Он нанял супружескую пару по фамилии Винтер вести хозяйство, в то время как фрау Раубаль, мать Гели, оставалась домоправительницей в Оберзальцберге.

Квартира ничем не отличалась от дома любого солидного, состоятельного горожанина. Там были и плетеная мебель, и цветные занавески, и зеркало в полный рост в гардеробной, и светильники на стенах. Повсюду мягкие ковры. Кроме того, кабинет и библиотека для Гитлера. Две совмещенные комнаты образовывали большую гостиную… Гитлер любил просторные помещения. [Траудль Юнге]

Гитлер культивировал миф о собственной бережливости и, хотя вкусы его были действительно непритязательны, предоставил своему управляющему финансами Мартину Борману полную свободу действий. Тот при случае купил для Гитлера весь дом на Принцрегентенштрассе, а также распоряжался постоянно растущими гонорарами от продаж «Майн Кампф». Борман обеспечивал благосостояние фюрера.

Через два месяца Гели поселилась в квартире, заняв спальню и ванную комнату в конце коридора. Это был опрометчивый шаг, о котором рано или поздно стало бы известно общественности, но Гитлер, видимо, считал, что это единственный способ не спускать глаз с девушки. Теперь он мог наблюдать, куда она ходит, с кем встречается и в котором часу возвращается домой под бдительным надзором телохранителей, которые на самом деле шпионили за ней.

Остается только гадать, когда именно дядя и племянница впервые спали вместе и как это произошло. Секреты интимной жизни окружающих редко бывают доступны, а вокруг облеченных властью людей вечно ходят пересуды. Якобы извращенные сексуальные предпочтения Гитлера служили предметом захватывающих, но недоказуемых сплетен. Однако не существует ни одного неопровержимого доказательства, что слухи соответствовали истине.

Путци Ганфштенгль с уверенностью всезнайки писал в своих мемуарах:

Наблюдая за Гитлером и разговаривая с его близкими, я пришел к твердому убеждению, что он был импотентом, из тех, что мастурбируют, подавляя свое либидо… Он ненавидел отца — тупого, ограниченного, мелкого провинциального таможенного инспектора — и обожал мать. Без одежды от него не было никакого толку… Полагаю, его можно назвать бесполым героем [не приведено ни доказательств, ни цитат]. Импотент с поразительной нервной энергией, Гитлер должен был как-то снимать свое напряжение… Его повышенная возбудимость носила чисто теоретический характер, практический — никогда. Он попеременно проявлял склонность то к садизму, то к мазохизму [опять голословное утверждение] и в полутьме своей сексуальной жизни не находил физического облегчения… В свое время ему приписывали связи с разными женщинами, и история с его племянницей Гели Раубаль была, на мой взгляд, апофеозом чего-то очень скверного [курсив мой. — А.Л.].

Ганфштенгль приписывает Гитлеру всяческие извращения, объясняя его страсть к Гели тем, что она с готовностью подчинялась его нездоровым желаниям, и лукаво добавляя: «Ко мне эти сведения попали через третьи руки. Нельзя же ждать от молодой женщины, чтобы она говорила вслух о подобных вещах». Имени упомянутого третьего лица он не назвал.

Анализ интимной жизни Гитлера, как правило, страдает преувеличениями. Попав в опалу, Путци тут же начал с чрезмерным презрением отзываться о мотивах и характере своего бывшего протеже, но с 1923 года он в течение десяти лет проводил с Гитлером больше времени, чем кто бы то ни было, за исключением Гофмана, и его мнение нужно учитывать, хотя каждое слово его мемуаров дышит неприязнью к Гели. Единственный раз Путци дает волю злости в ехидном комментарии к случаю, когда он увидел Гитлера, идущего рядом с Гели с хлыстом в руках: «Еще и хлысты, подумал я и почувствовал искреннюю жалость к девушке». На самом деле Гитлер часто носил хлыст, чтобы производить впечатление на женщин и призывать к порядку своих собак: Вольфа, Принца, Беллу или Блонди.

Американский психиатр доктор Уолтер Ч. Ленджер, получивший в 1943 году от разведслужбы США задание составить психологический портрет Гитлера, пришел к заключению, что тот, вероятно, был сексуальным мазохистом, но точно не импотентом и не гомосексуалистом. Однако Ленджер работал с неполным набором сведений, и некоторые данные, как потом выяснилось, были фальшивыми.

Существует бесконечное множество спекуляций на тему эротических пристрастий Гитлера, особенно в отношении его племянницы, включающих безапелляционные заявления, замаскированные под психологический анализ.

Каждый историк рисует образ Гитлера по-своему. «Доказательства» в большинстве случаев шатки и неубедительны, они не столько говорят о предмете исследования, сколько об авторе. Отто Штрассер, среднего ранга функционер из левого крыла нацистской партии, намекал на половую жизнь предосудительного характера, но его свидетельство носит оттенок мести. В июне 1934 года Гитлер потребовал казни его старшего брата Грегора во время «Ночи длинных ножей» (чистки, затронувшей всех, кто подозревался в недостаточной лояльности к фюреру). С тех пор Отто постоянно искал случая очернить его имя. Более близкие к Гитлеру люди — его денщик, домработница, убиравшая спальни, и Альберт Шпеер, доверенное лицо и Гитлера и Евы, — опровергали эти в высшей степени красноречивые доводы и утверждали, что в сексуальном отношении Гитлер был совершенно нормален.

Принуждал ли Гитлер Гели к чему-то, что вызывало у нее отвращение? Действительно ли он избегал полового акта из боязни инцеста и достигал удовлетворения иными способами? Действительно ли он, как предполагали впоследствии психоаналитики, был одержим анальным сексом и находил удовольствие в копрофилии? Или же «дядюшка Альф» с племянницей вели такого рода половую жизнь, которая в наши дни подробно описывается в рубриках советов любого журнала для подростков (оральный и, возможно, анальный секс), но в тридцатые годы считалась извращенной, а то и вовсе противозаконной? Захватывающие дух гипотезы помогли продать море книг, но правда до сих пор неизвестна и останется тайной навсегда.