Век невинности - Эдит Уортон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Ты только посмотри на него! Сбежал по-английски, не прощаясь, чтобы умолять на коленях эту глупышку! Сколько романтики! Вот так же когда-то красавец Боб Спайсер обхаживал мою несчастную мать! А потом она наскучила ему — задолго до того, как я появилась на свет. Не мог подождать восемь месяцев! Но вы не Спайсер, мой юный друг. Тем лучше для вас и лучше для Мэй! А вот моей бедняжке Элен он разбавил кровь! Все остальные в этой семье — копии Минготов,» — презрительно закончила старая Кэтрин.
Ачер чувствовал на себе задумчивый взгляд мадам Оленской, сидевшей рядом со своей бабушкой. Элен уже не старалась выглядеть веселой, и глаза ее стали серьезными. Очень мягко, но уверенно она произнесла:
«Ну, разумеется, бабушка, мы постараемся сделать все, чтобы помочь ему, ведь правда?»
Ачер поднялся, чтобы уходить, и когда он пожимал руку мадам Оленской, ему показалось, что будет уместно, если он попытается загладить свою вину: ему стало неловко от того, что ее письмо осталось без ответа.
«Когда я смогу вас увидеть?» — спросил он мадам Оленскую, провожавшую его до дверей.
«Приходите, когда сможете. Но поторопитесь, если хотите снова увидеть мой старый дом: на следующей неделе я переезжаю».
Ачер с грустью вспомнил часы, проведенные в освещенной старинной лампой крохотной гостиной, заставленной антикварными вещами. И хотя в общей сложности он пробыл в ней совсем недолго, ему было о чем сожалеть.
«Как насчет завтрашнего вечера?»
Мадам Оленская кивнула.
«Хорошо, завтра, — сказала она. — Но приходите пораньше: вечером я отправляюсь на прием».
Куда же она собиралась? Миссис Лемюэль Страферс обычно принимала по воскресеньям. Ачер был слегка раздражен, — не тем, что она собиралась поехать на прием (ибо, в отличие от Ван-дер-Лайденов, он одобрял ее светский образ жизни), но тем, что в этом доме она легко могла встретить Бьюфорта. Вполне вероятно, что она на это и рассчитывала.
«Вот и отлично. До завтрашнего вечера!» — повторил он, решив, что придет как можно позднее, чтобы по возможности задержать ее выезд к миссис Страферс или вовсе добиться того, чтобы она его отменила. Ачер подумал, что нашел простой способ отменить эту нежелательную поездку. В конце концов, он явился к дверям, увитым глицинией, в половине девятого и позвонил в колокольчик. Он пришел на час раньше, чем рассчитывал, но его привело к дверям графини смутное беспокойство. Ему пришло на ум, что миссис Страферс не устраивает балов, а посему гости могут приезжать в любое время. Обычно все предпочитали собираться достаточно рано, до начала приема.
Ачер никак не ожидал увидеть в холле мадам Оленской шляпы и плащи. Почему она пригласила его зайти к ней пораньше, если ждала гостей? Возможно, они ужинали у нее? После того, как он бросил беглый взгляд на одежду, поверх которой Настасья положила его плащ, его негодование уступило место любопытству. Таких странных одеяний ему еще не приходилось видеть ни под одной крышей своих светских знакомых. И Ачер сразу же исключил вероятность того, что хоть одна из этих вещей принадлежала Джулиусу Бьюфорту. Среди вещей он заметил бесформенный желтый плащ и умопомрачительно короткий и изношенный до дыр балахон с капюшоном, как назвали бы французы это странное одеяние. Судя по всему, этот балахон принадлежал человеку с телосложением Геркулеса, и эта вещь прослужила ему уже немало лет. Темно-зеленое сукно было кое-где потерто и пропахло табаком. Как видно, хозяин балахона часто заглядывал в бары и сидел где-нибудь в уголке, прислонясь к стене, слушая досужие разговоры.
Сверху, на балахоне, лежали серый шарф из мешковины и старая фетровая шляпа, давно потерявшая свою форму.
Ачер вопросительно поднял брови и взглянул на Настасью, а та в ответ подняла свои и с неизменным «Gia!» распахнула двери гостиной.
Первое, что бросилось в глаза молодому человеку, было то, что самой хозяйки в комнате не оказалось. Затем, к своему полному удивлению, он обнаружил, что в гостиной у камина стоит незнакомая ему дама. Эта длинная, как жердь, женщина была облачена в мешковатое платье с бахромой. Это ее платье-«мешок» было размалевано полосками, кружочками и разными замысловатыми фигурами в пастельных тонах. Но как Ачер ни ломал голову над художественным замыслом, он никак не мог его постичь. В ее волосы, которые только еще начинали седеть и отливали серебром, был воткнут испанский гребень. Шею ее прикрывала черная кружевная шаль, а на ревматических руках были надеты шелковые перчатки (со следами штопки в некоторых местах).
Позади нее, в облаке табачного дыма, стояли хозяева балахонов. Само собой разумеется, они и не подумали переодеться к вечеру и были в той одежде, которую надели утром. Один из них, к немалому удивлению Ачера, оказался Недом Винсетом. Другой, незнакомый Ачеру мужчина, вероятно, был старше его. Именно этому человеку, с фигурой Геркулеса и львиной гривой, уже основательно поседевшей, и принадлежал зеленый балахон. Он размахивал своими лапищами, и жесты его напоминали жесты священника, благословляющего коленопреклоненных прихожан.
Все трое стояли на ковре перед камином и были поглощены созерцанием гигантского букета пунцовых роз. А на софе, на том месте, где обычно сидела мадам Оленская, лежали скромные фиалки.
«Эти розы, должно быть, стоят целое состояние в это время года, — хотя, конечно, они того стоят!» — глубокомысленно заметила дама, когда Ачер вошел в гостиную. Говорила она с придыханием.
На звук шагов молодого человека все обернулись, и дама поспешно протянула ему руку.
«Дорогой мистер Ачер, почти мой кузен, — торжественно приветствовала она его, — я — маркиза Мэнсон.»
Ачер поклонился, и маркиза продолжала:
«Элен пригласила меня погостить у нее несколько дней. Я приехала сюда с Кубы, где мы провели в компании наших испанских друзей эту зиму. О, это весьма респектабельная публика — аристократы из Кастильи! Жаль, что вы с ними не знакомы. Но сюда меня вызвал наш дорогой друг, доктор Карвер. Вы не знакомы с мистером Агафоном Карвером, создателем общины в Долине Любви?»
Доктор Карвер склонил голову, тряхнув при этом пышной гривой, и маркиза продолжала:
«О, Нью-Йорк, Нью-Йорк! Тебе недостает жизни духовной! Н-да! Но, как я погляжу, мистера Винсета вы знаете!»
«О, да, мы с ним пересекались, было дело! Но не здесь, конечно!» — отозвался Винсет, чуть растянув губы в улыбке в своей привычной манере.
Маркиза укоризненно покачала головой.
«Откуда вам это известно, мистер Винсет? Возможности духа не ограниченны. Он может полететь, куда пожелает!»
«Куда пожелает! Куда пожелает!» — эхом отозвался доктор Карвер.
«Но что же вы стоите, мистер Ачер? Мы тут вчетвером славно поужинали, и моя девочка отправилась переодеваться. Она ждала вас и скоро спустится вниз. А мы тут любовались этими дивными розами! Они будут для нее настоящим сюрпризом, когда она вернется».
Винсет не последовал примеру остальных, усевшихся кто куда, и продолжал стоять.
«Боюсь, мне пора, — заметил он. — Прошу вас передать мадам Оленской мои слова: нам, соседям, будет ее страшно не хватать, когда она нас покинет. Дом этот являлся своего рода оазисом на нашей улице».
«Да, но она вовсе не собирается вас покидать! Поэзия и искусство — вот та пища духовная, которая ее питает! Вы пишете стихи, мистер Винсет?»
«Честно говоря, нет. Но иногда я их читаю», — ответил Винсет, удостоив всех присутствующих легким кивком головы и удалившись из комнаты.
«Злобный дух, к тому же немного „саваж“. Но в остроумии ему не откажешь! Вы согласны, доктор Карвер? Что вы думаете по этому поводу?»
«Я вообще об этом не думаю», — отрезал доктор Карвер.
«Как, вы никогда не думаете о таком человеческом достоинстве, как остроумие? Он беспощаден к нам, простым смертным, мистер Ачер! Но он живет исключительно духовной жизнью. В данный момент он готовит лекцию на ментальном уровне, которую собирается прочесть в салоне у Блэнкеров. Доктор Карвер, у вас есть пять минут, чтобы ознакомить мистера Ачера с вашей поразительной теорией о Прямом Контакте? Но, нет! Уже почти девять и мы не вправе задерживать нашего дорогого лектора, ведь там его ждет столько народу!»
Доктор Карвер, казалось, был немного разочарован необходимостью такой спешки, но, сверив свои тяжелые золотые часы на цепочке с маленькими дорожными часами мадам Оленской, он неохотно направил свои мощные стопы к выходу.
«Надеюсь, дорогая, мы увидимся с вами чуть позже!» — сказал он маркизе, которая ответила с улыбкой:
«Как только подадут экипаж Элен, я полечу вслед за вами! Надеюсь, без меня лекция не начнется!»
Доктор Карвер окинул Ачера задумчивым взглядом.
«Если молодому человеку интересно узнать о моих изысканиях, надеюсь, миссис Блэнкер позволит ему посетить лекцию!»
