Чернов - Лев Иванович Гумилевский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Для Чернова Обуховский завод был лабораторией, где он проводил свои исследования и эксперименты, не слишком заботясь о том, кому будет приписана честь его открытий. Он трудился во имя науки, и о его открытиях говорила Европа и за нею весь мир. В 1876 году английский «Engineering», в 1877 году французский «Engineer» опубликовали основной доклад Чернова, а в июле того же 1877 года этот доклад был прочитан на съезде Союза немецких металлургов в Берлине.
Авторитет русского ученого за пределами его отечества в эти годы стоял очень высоко. В 1878 году Дмитрий Константинович был приглашен в качестве международного эксперта по металлургии на очередную Всемирную выставку в Париже.
Свободно владея романскими языками, русский инженер быстро входит в деловые и дружеские отношения со всеми выдающимися представителями науки и мировой инженерии. На много лет становятся его постоянными корреспондентами Альберт Портевэн, Александр Пурсэ, Флорис Осмонд, Евгений Гейн, Генри Гоу, которых Дмитрий Константинович знал до сих пор только по их литературным трудам.
«Одним из научных результатов посещения Парижской выставки, — вспоминает младшая дочь Чернова, Александра Дмитриевна Адеркас, — явилась брошюра Чернова, вышедшая на французском языке. В этой брошюре он поднял вопрос о возможности воздухоплавания без помощи баллонов и даже сконструировал специальную модель — прообраз вертолета. Его модель поднималась в воздух вместе с гирями при помощи вращательных движений винта. Доклад о принципах вертолетной машины отец повторил в Русском техническом обществе в 1893 году. Н. Е. Жуковский в работах по воздухоплаванию неоднократно ссылался на Чернова».
К этому сообщению мы можем добавить, что, заинтересованный теоретическими рассуждениями Чернова, «отец русской авиации», профессор Николай Егорович Жуковский в марте 1894 года в воздухоплавательном отделе Русского технического общества сделал доклад по поводу «Теории летания, предложенной Д. К. Черновым».
В семье Черновых все дети отлично знали французский язык, а старшая из дочерей, Варвара Дмитриевна, прекрасная лингвистка, преподавала французский в мужской гимназии. Заподозрить автора воспоминаний в невольном искажении фактов или дат нет никаких оснований. Очевидно, брошюра Чернова распространена была среди членов воздухоплавательного конгресса, и, вероятно, мы еще получим подтверждение тому, что русский инженер Чернов одним из первых предвидел возможность механического полета на аппаратах тяжелее воздуха.
Между тем, покинув Обуховский завод, Дмитрий Константинович вынужден был заново начать поиски средств существования для год от года увеличивавшейся семьи. Ученого уже давно интересовали прозрачные кубические кристаллы каменной соли. По его предположениям, на юге России в районе Бахмута должны быть залежи соли. Начало было неудачным. Свои небольшие сбережения и свою колоссальную энергию, оказалось, он вложил в толщи пустых пород, облекающих Бахмутские месторождения каменной соли. Но ученый был упорен и настойчив. Он видел далеко и потому не отчаивался. Он знал, что овладеет той задачей, на которую достаточно упорно устремил свой упрямый взор. Оп умел думать днями и ночами своим строго логическим умом, умом математика.
Бахмутские месторождения каменной соли и соляные ключи были известны с очень давних времен. Уже Ломоносов указывал на лих департаменту горных и соляных дел. Единственный в своем роде герб имел город Бахмут: в центре его изображался химический символ поваренной соли, напоминающий предпоследнюю букву русского алфавита — фиту ©. У алхимиков буквенных обозначений элементов не было: их заменяли символы. Соль обозначалась кружком с поперечным диаметром.
Бахмут, расположенный в котловине, служил некогда морским дном. Современные моря показывают нам, что образование растворимых в воде осадков может произойти лишь в том случае, когда испарение морской воды совершается в озерах, которые отделены от моря или соединены с пим лишь узким проливом. Такими именно условиями и объясняются огромные залежи каменной соли в Бахмутской котловине.
Соляными ключами люди пользовались всегда, но первая буровая скважина для добычи рассола была заложена лишь в 1871 году. Пласт соли встретился на глубине около 50 сажен. Через три года по указанию академика А. П. Карпинского рядом заложили другую скважину, вдвое более глубокую. Здесь оказалось девять пластов каменной соли, иногда совершенно прозрачной, в гнездах которой встречались крупные, хорошо развитые кристаллы.
Выяснилось далее, что Бахмутские месторождения каменной соли занимают обширный район, центром которого служит указанная Карпинским залежь близ села Брянцевки, в десяти верстах от Бахмута. Успех Брянцевской копи подал Чернову мысль взять на себя тяжесть разведочной работы, чтобы потом организовать общество по эксплуатации шахты и привлечению капиталов.
Было много доводов в пользу задуманного им предприятия.
Проведя целый день за письменным столом над географической картой Екатерипославской губернии, оп перечислил их жене.
— Во-первых, — говорил оп, щелкая косточками счетов, — вся разведка потребует всего одно-два лета, и вся наша семья поживет в дешевой и здоровой деревенской обстановке; детям надо знать, как там люди живут!
Во-вторых, у меня от работы в цехах с расплавленной сталью обожжены глаза, начинается глаукома: перемена обстановки может предотвратить необходимость операции.
И еще, бурением проверим намеченные мной по карте и путеводителю места. И получим много-много денег. Главное, дети будут несколько месяцев на живой, настоящей природе, а не в чахлом дачном огородике с двумя соснами посредине!
Александре Николаевне все это было по душе, главное, беспокоили дети: старшему Дмитрию, двум девочкам, Ольге и Варваре, еще не вышли годы для поступления в школу, а безвыездная жизнь в городе уже грозила туберкулезом легких. Крошечному же Николаю ничего было не нужно, кроме няньки.
После многих трудов и полной растраты своих сбережений Дмитрий Константинович нашел и доказал, что запасы каменной соли в избранном им месте у станции Ступки действительно неисчерпаемы. Бахмутцы с появлением шахт, дающих каменную соль, стали закрывать свои солеварни. Но и к вновь организуемой кампании по добыче соли отнеслись с недоверием. Петербуржцы в ответ на приглашение Чернова ленились даже ехать на место. В конце концов Дмитрию Константиновичу пришлось отказаться от организации русского общества. «Голландское общество для разработки каменной соли в России» охотно вступило в переговоры с Черновым. Голландцы, не торгуясь, приобрели у него права первооткрывателя, немедленно заложили шахту возле самой станции Ступки и назвали ее «Петр Великий» в память исторического пребывания русского царя в Саардаме.
Полным победителем, с загоревшими ребятами возвращается Чернов в Петербург, к великой радости бабушки. Он занимает должность главного инспектора по наблюдению за исполнением заказов министерства путей сообщения на металлургических заводах и входит в состав членов ученого комитета морского министерства.
Занимаясь бурением на юге, Дмитрий Константинович не забывал о стали. Дружеские отношения с инженерами Обуховского завода продолжались и после того, как Чернов покинул
