Мама, я люблю дракона (сборник) - Юлий Буркин

– Кто это? – спросил я, растирая шею, ты знаешь ее? – голос у меня был чужой.

– Нет. Но точно – из этих. Видишь, босиком даже. Сейчас они все здесь будут. Вставай.

Мы побежали между домиков в сторону леса. Фонарик не взяли – слишком заметно. Да и глаза уже пригляделись.

… Запнувшись, я скатился в овраг, а когда выбрался, Джона рядом не было.

– Эй, – тихонько позвал я. Но никто не откликнулся. Я почувствовал, как дикая паника охватывает меня, и я теряю рассудок. Я кинулся вперед, не разбирая дороги, спотыкаясь и падая. Словно мертвые черные змеи, причудливо переплетаясь, ветви деревьев хлестали меня по лицу. От страха я начал плакать.

– Джон! – погромче крикнул я. В ответ совсем близко, но с разных сторон с неестественной синхронностью отозвался хор нескольких голосов:

– Остановитесь, Анатолий. Мы не причиним вам вреда…

Хор говорил что-то еще, но я побежал бысрее, и голоса становились все тише и тише, пока не потерялись совсем.

Я бежал, наверное, не меньше часа. На какой-то полянке я запнулся в очередной раз, упал, но уже не поднялся. Воздух с клокотанием вырывался из легких. Я корчился, мне казалось, я умираю. Потом началась истерика, меня трясло, а слез уже не было…

Всхлипывая, я сел. Я не знал, где нахожусь, не знал, куда идти. Я не смог бы найти дорогу даже назад, в дачный поселок. Луна недобро желтела над головой. В какой уже раз за последнее время я вспомнил тот мультик. Где же спасительный ручей? Где призрачная лошадь?

Я встал, глотая слезы, и побрел куда-то.

… Или какое лихо?– Тс-с, подожди, не кричи,Слышишь, как тихо-тихоЕжики плачут в ночи?

Когда практически пустой автобус подъезжал к КПП, Влад подумал, какое это счастье выбраться из этого, застывшего в прошлом веке городишки. Тягостное впечатление от него многократно усилила прочитанная рукопись. Зато впереди – Москва XXI века! С ее аляпистой назойливой рекламой, продажными политиками и роскошными проститутками. Город таких контрастов, которые Нью-Йорку и не снились.

Влад представил, как в первый же вечер, по случаю удачно проведенной операции, он с Катей, Вадимом и его женой Светланой отправятся в их любимый японский ресторан, где платишь за вход, а потом целый вечер берешь сколько угодно самых разнообразных суши. Они будуть пить за дальнейшее процветание «Чистоты плюс», и Влад в который уже раз будет корить Вадима за беспринцианость, объяснять ему, что радиактивными отходами человечество копает себе генетическую могилу…

… И он никогда никому, НИКОГДА И НИКОМУ, не расскажет о серой папочке.

Автобус остановился перед контрольно-пропускным пунктом. Влад и еще двое пассажиров вышли и направились внутрь приземистого строения. Там, чтобы не стоять друг за другом, они разбрелись по разным турникетам. Влад ожидал, что сейчас ему вернут мобильник, но вместо этого, лишь мельком взглянув на него пустыми глазами, девушка из охраны, не взяв его пропуск, сказала:

– Пожалуйста, пройдите в караульное помещение, – и указала на дверь сбоку.

Владу почему-то стало так страшно, что пробила дрожь.

За столом караулки сидел пожилой усатый прапорщик. Лицо незнакомое, а взгляд знакомый, мэрский.

– Здрас-сьте, – сказал Влад.

Прапорщик кивнул. Потом со вздохом спросил:

– Зачем вы это читали?

– Что? – переспросил Влад, чувствуя, как лживо звучит его голос..

– Вы знаете, что. А ведь мы предупреждали. Чем меньше вы будете знать, тем будет лучше для вас.

– Я никому и никогда… – начал Влад и почувствовал, что голос его дрогнул так, словно он сейчас расплачется.

– Ваше счастье, что нам очень нужна эта сделка, – перебил его прапорщик. – Но вам придется задержаться и внимательно перечитать подписанную ранее инструкцию на допуск.

– Но поезд…

– Успеете. Мы отвезем вас на машине, – сказал прапорщик, доставая из тумбы стола розовый пакет. – А не успеете, уедете завтра.

Влад почувствовал, что страх, сжимавший его горло, отпускает свою хватку.

– И вы больше не будете… – он замялся, пытаясь сформулировать.

– Мешать вам жить? – помог ему прапорщик.

– Да, – кивнул Влад.

– Мешать не будем. Но наблюдать за вами отныне мы будем неусыпно, – белесые глаза прапорщика сузились. – Вы не представляете, сколько нас за пределами Домнинска. Хотя связь по мобильным сетям и очень дорога.

– Дешевле организовать для меня несчастный случай? – спросил Влад, словно говоря с самим собой.

– Читайте, – подтолкнул прапорщик ему пакет. – И повнимательнее. Будем надеяться, что до несчастного случая не дойдет.

Влад взял инструкцию и попытался сконцентрировать свое внимание на тексте. А прапорщик добавил:

– Постарайтесь понять и не забывать никогда, что эволюция еще не закончилась.

Мелкий

Как это всё-таки славно – вернуться из полета домой. А еще славнее – сразу на дачу, потому что лето мои проводят на даче. Я специально не поехал в Кунцево на такси, а двинул, как в детстве, на электричке, а от станции – по пыльной тропинке к лесу, потом через лес, и вот я уже шагаю вдоль дачного городка, и мои губы сами собой растягиваются в счастливую улыбку.

– Гена! Сергей прилетел! – закричала мама, увидев меня, бросила стирку и пошла мне навстречу, вытирая ладони о подол. И лицо у нее сияет точно так же, как у меня, и на руках она стирает не потому, что машинки нет, машинка есть, и ого-го какая, а потому же, почему я не поехал сюда на тачке: здесь все должно быть как в моем детстве, то есть, как в ее молодости.

Сколько в ней грации, сколько чего-то такого тонкого женского, неуловимо-аристократичного, что так редко встречается на Земле, а тем паче в космосе. Необходимость всегда быть в форме диктует ей профессия, но, думаю, штука не только в том… А это ее синее клетчатое платье, оно и вовсе делает ее похожей на фею. Хотя, не знаю, откуда я взял, что феи носят клетчатые платья…

И вот она идет мне навстречу, и ее светлые, крашеные, конечно, волосы падают на глаза, на золотистую кожу лица… И эдипов комплекс, ребята, тут ни при чем, просто за время полета я успеваю забыть, какая у меня красивая мама и всегда этому радуюсь заново.

А вот и Генка! Он младше меня аж на пятнадцать лет. У нас разные отцы, но это не мешает мне любить его больше всех на свете. Сразу после мамы.

– Серега-а!!! – кричит он и, обгоняя мать, мчится ко мне босиком. – Что привез?!!