Полосы - Расуль Ильдарович Загретдинов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Может это будет звучать неправильно и эгоистично, но ты нам нужен куда больше, чем мы нужны тебе. Ты для нас всех и так был примером, а теперь… Мы гордимся, любим и уважаем тебя еще больше. Ты стал еще лучше. Это не слова поддержки, это взгляд человека из темноты, близкого человека. Я чувствую, тебе часто хочется опустить руки, но ты этого не делаешь – и это твоя главная сила, сила которая помогает жить дальше не только тебе, она питает всех нас. Ты думаешь, что нам приходиться помогать тебе и этим ты доставляешь нам хлопоты – но это крайнее заблуждение! Лично я, стоя радом с тобой, испытываю чувство гордости за сына, за себя, ведь в тебе есть частичка и моей заслуги. В общем, я не знаток по речам, но смысл такой. Ты должен жить дальше, радоваться жизни, потому что видеть тебя счастливым и сильным – это самое большое счастье для нас сейчас, даже можно сказать смысл нашей жизни. Я думаю тоже самое тебе сказала бы и Амелия.
По правде сказать, я не ожидал от папы такой речи. Он по жизни не толкал речей. Но сейчас его слова прозвучали как никак кстати. Самое главное, я понял их смысл – моя жизнь принадлежит не только мне, но и моим близким, кто отдает часть себя мне – это мои родители, моя Амелия, да даже Марат. И было бы эгоистично, не дарить им часть себя. А делать я могу это только через собственные успехи и свое счастье. Мое счастье – их счастье, счастье людей, которым я по-настоящему не безразличен, которые меня любят по-настоящему. И если задуматься, в моей жизни других-то и нет, кто бы желал мне плохого. Вся моя злость и обида заканчивается на мне самом, на моей слабости, которую пока никто не увидел. Так будем же и дальше глушить ее и да поможет мне Бог!
– Мальчики мои, поужинаем? – позвала нас с любовью мама и обняла меня со спины.
– С удовольствием, – ответили мы с папой.
На ужин была жаренная рыба с картошкой. Также мама приготовила бутерброды со сливочным маслом и сыром, запивали мы все это чаем с молоком, который был горячим и таким ароматным, прямиком из термоса.
– Рыба в озере не обидится, что мы поедаем ее собратьев? – спросил я у родителей.
– А она не узнает, – ответил папа, – мы ее наверняка не поймаем.
Мы с мамой улыбнулись папиной шутке. Было здорово – сидеть на берегу озера под вечернее солнце и легкий ветерок с родителями, на том самом месте, где мы также устраивали пикник, когда мне было еще лет десять.
– По-моему, твой телефон, – произнес папа, обращаясь к маме.
– Кто бы это мог быть, – мама встала и пошла в машину, чтоб ответить, – Алло! Привет, дорогая!
Мама немного помолчала.
– Просто мы сейчас не дома. Да, я поняла. Сейчас попробую ему объяснить.
Мы с папой продолжали уплетать бутерброды. Если честно, меня не особо волновало о чем и с кем там разговаривает мама. Я наслаждался моментом.
– Дорогой, подойди, пожалуйста, нужна твоя помощь! – крикнула мама.
– Что там еще, – папа встал и пошел к маме.
Она же в свою очередь вернулась ко мне.
– Соседи не могут открыть дверь в подвал, – с такими словами мама подсела ко мне.
– До сих пор не сделали нормальный замок что ли? – спросил я, вспомнив, что доступ в подвал дома всегда был проблемой, то ключ терялся, то замок барахлил.
– Ага, – ответила мама.
Я попытался услышать, о чем говорит папа по телефону, но мне это не удалось. Мой слух улавливал лишь басовые ноты его голоса, из которых я ничего не мог разобрать. Ну и ладно. Вскоре папа вернулся к нам.
– Спасибо вам, мне давно не было так хорошо, – сказал я как можно ласковее родителям.
– Да брось, ты просто не представляешь, какое нам с мамой доставляет удовольствие проводить время с тобой.
– Это точно, – протянула мама, затем продолжила уже другим тоном, более деловым, – ну что разобрались? Объяснил?
– А, да, все объяснил, – ответил папа, как будто не сразу поняв, о чем спрашивает мама.
– Покидаем еще или поедем домой? – спросил я.
– Давай еще покидаем, дома-то что делать, а тут так хорошо! – произнес папа.
– И погода такая хорошая, не то что утром, – поддержала мама.
– Отлично, – улыбнулся я.
Мы немного походили по берегу и пробовали забрасывать в разных местах. Не поймав ничего, решили вернуться к нашему обрыву, где было легче всего закидывать, да и не было там морочащей голову тины и камыша. Мне удалось сделать несколько удачных забросов, но в один момент леска скрутилась в одну большую бороду, распутать которую я, естественно, был не в силах.
– Ну вот похоже и все, – выдохнул я.
Этого стоило ожидать. Папа подошел ко мне.
– Да с кем не бывает, знаешь же сам, – подбодрил он.
Я уселся на землю, отдав спиннинг папе. Минут пять мы сидели молча.
– Ну что, получается что-нибудь? – решил я узнать, как продвигается распутывание.
– Еще немного…
– Лучше бы зацепил за что-нибудь, – продолжил я.
– Погоди, может еще и зацепил, – ответил шутя папа.
Я подумал, что надо было после пикника сразу поехать домой. А то наша рыбалка только этим и могла закончиться. Но с другой стороны, в этом же нет ничего плохого – мы проводим время вместе на свежем воздухе.
– Хочешь «бутер»? – спросил я.
– Нет, – ответил папа.
– Да я схожу, не переживай, – настоял я, – мам, отзовись!
– Что случилось? – послышался ответ.
– Я иду к тебе.
Небольшими шажками я направился в сторону прозвучавшего голоса. Было немного страшно, справа был обрыв, с которого я мог спокойно свалиться. Не думаю, что я бы убился, но больно было бы.
Пока я шел, к тому месту, где находилась мама, подъехала какая-то машина. Мне стало немного неуютно от того, что другие люди увидят, как я неуверенно ощупью передвигаюсь. Я растерялся и остановился. Дверь открылась, закрылась, и машина уехала. Мама молчала. Других голосов я тоже не слышал. Странно. Я услышал легкий шелест травы. Ко мне явно кто-то подошел. И тут случилось то, о чем я мог только мечтать. Я учуял этот дорогой сердцу и нюху, этот желанный, свежий и немного сладкий аромат духов. Духов, какими пользовалась Амелия.
