Богиня победы - Нина Васильевна Пушкова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Порой Нику охватывал страх: что она делает? Куда едет? Что ее ждет? Но как-то вечером, включив телевизор, она вновь увидела на экране одутловатое, с заплывшими глазами лицо президента. Он что-то опять обещал своим сдавленным, скрипучим голосом: процветание, цивилизованные рыночные отношения, новую Россию… Она не верила ни одному его слову — все казалось фарсом, дурным спектаклем. Это одутловатое лицо стало последней каплей — она бесповоротно решила уехать.
Перед отъездом, когда у нее уже были и виза, и билет до Брюсселя, в недрах своей необъятной сумки она обнаружила запасной ключ от маминой квартиры, который давно считала потерянным. Подумав, она решила зайти, ведь там прошли ее детство и юность.
Прощаясь с любимым жильем, она прошлась по комнатам. На стенах висели картины мамы — вопреки всему Ника продолжала мысленно называть ее именно так: мама. Она заметила, что некоторых картин не хватало: во многих местах зияли пустоты, что означало — здесь уже похозяйничала Наталья. Та готовила квартиру то ли к ремонту, то ли к продаже, и Нику, понятно, в свои планы не посвящала. После того памятного объяснения они лишь однажды пообщались по телефону, как совершенно чужие друг другу люди.
— Прощай, мамочка! — прошептала Ника в пространство, и в этот момент громко хлопнула входная дверь.
В комнату вошла Наташа.
— Ты что здесь делаешь? — спросила она. Ни «здравствуй», ни «как твои дела», а сухо и насторожено, подчеркивая, что Нике здесь делать нечего.
— Здравствуй, Наташ, — проговорила Ника. — Я просто зашла проститься…
— С кем? — усмехнулась Наталья.
— С мамой. С маминым духом.
— A-а… ну ясно… Ты всегда была со странностями. Слушай, ключ отдай. Хотя… Ладно, оставь на память, я как раз приехала замки менять…
Оглядев Нику более внимательно, Наталья поинтересовалась:
— А ты что, собралась куда-то?
— Собралась. Академический в институте хочу взять.
— Академку? — удивилась Наталья. — У тебя ведь общежитие отнимут! Где жить-то будешь?!
— У любовника. — Ника вскинула сумку на плечо и решительно направилась к двери.
Наталья пошла за ней:
— Что ты мелешь?! У какого еще любовника?!
— У крутого! С «мерседесом»!
С этими словами она шагнула за порог и захлопнула дверь.
Выйдя на балкон, Наталья увидела «бывшую» сестру, решительно шагающую к станции метро. Она поверила Нике насчет любовника. «Ну почему ей всегда везет?!» — стучало в мозгу. Вроде Наталья победила, а Ника, получается, опять ее обскакала!
Когда через несколько минут в дверь постучали, Наталья подумала: вернулась, не иначе забыла что-то — и с криком «Ну, что тебе еще тут надо?! Как же ты меня достала!» устремилась в прихожую. Не заглядывая в глазок, она резко распахнула дверь, и тут ей в переносицу впечатался огромный кулак. От мощного удара Наталья опрокинулась навзничь и лишилась сознания.
В себя она пришла оттого, что ей на лицо лили что-то холодное. Приоткрыв правый глаз, Наталья увидела, что кто-то поливает ее водой из чайника.
— Эй, буркала-то прикрой! — раздался грубый окрик. — А то мы тебе их навек закроем! Лучше на вопросы ответь. Согласна?
— Согласна… — еле слышно проговорила Наталья.
Голова болела, ее тошнило, глаз заплыл и едва открывался, чудовищно ныла переносица.
— Никитина Ника здесь живет?
— Не живет уже…
— А где она сейчас?
— Ушла. Только что. Наверное, в институт поехала.
— А вещи ее где?
Было слышно, как кто-то еще громко топает по квартире и шарит в шкафах и на полках.
— Нет вещей. Я ее выгнала.
— Понятно. Сама ты кто ей будешь? Сестра, что ли!
— Не сестра она мне, не сестра! — внезапно выкрикнула Наталья. — Она мне никто, приблудная!
В ней опять поднялась волна неконтролируемой ненависти.
— Так что, совсем ничего не оставила? — продолжился допрос.
— Ничего. Все с собой забрала.
— А какой институт? — спросили.
— Иняз… — пробормотала Наталья, опять теряя сознание.
Ника в это время оформляла бумаги в институте. Она написала заявление на годичный академический отпуск. Ее отпустили, хотя и не без сожаления, поскольку ценили как хорошую, успевающую студентку. Покончив с формальностями, она спустилась вниз и двинулась к выходу. Там была толчея — как раз шел прием документов, холл заполняли абитуриенты и их родственники. Подойдя к стеклянным дверям, она внезапно заметила двух амбалов в черных куртках — они решительно направлялись к входу, раздвигая толпу. Один из них тоже увидел Нику — и мгновенно узнал: в кармане его куртки лежала прихваченная из квартиры фотография девушки. Он ускорил шаг, бесцеремонно раскидывая мешавших ему людей, а Ника, развернувшись, рванула к лестнице и бегом спустилась на цокольный этаж. Там было безлюдно. По правой стороне была дверь в женский туалет. Вначале мелькнула мысль: вот где можно спрятаться! Но она тут же отбросила эту мысль — именно там ее в первую очередь и будут искать бандиты.
Ника побежала дальше и остановилась перед дверью в подсобку, где уборщицы хранили ведра, швабры, тряпки и чистящие средства. В двери торчал ключ. Ника вспомнила, как на первом курсе одногруппник затолкал ее однажды в эту подсобку, запер дверь изнутри и полез целоваться. Запомнился запах мокрых половых тряпок и то, что в этой подсобке было окно, расположенное на уровне земли.
Ника мигом скользнула в каморку и закрыла дверь на ключ. Память не обманула — окно действительно имелось. Она подошла к нему, щелкнула шпингалетом и, открыв створку, выбралась в институтский садик. Затем стремительно прошла к калитке, чтобы поскорее выйти на Остоженку, сбоку от главного входа в институт.
Теперь нужно было быстрее поймать такси или частника. Ника сорвала резинку с волос и, тряхнув головой, распустила свою белокурую шевелюру — это называлось «ловля на живца». Остановились сразу две машины — «жигули» и иномарка. Выбрав иномарку, Ника тут же влезла на переднее сиденье и захлопнула дверь.
— Девушка, вы даже не спросили, повезу ли я вас. Вдруг мне не по пути?
— Извините, очень тороплюсь… Но вам же по пути? — с надеждой прощебетала Ника. — Вообще-то, мне надо в Шереметьево. Но для начала я бы попросила заехать в Лужники. Если в аэропорт не можете, довезите хотя бы до Лужников. Это же рядом.
Улыбнувшись, водитель кивнул.
В Лужниках находился вещевой рынок, где можно было купить практически все.
Нике нужна была небольшая сумка или чемоданчик — такие обычно провозят в ручной клади. Купив компактный китайский чемодан, она приобрела свитер, зубную пасту и еще кое-что по мелочам. Затем, дойдя до продуктовых рядов, взяла два
