Путями тьмы (СИ) - Шелинс Елена

Я, онемев от происходящего, наблюдала, как Томас медленно перестает мычать и дергать ногами. Одри скрюченными пальцами, плотоядно оглядываясь на то же зрелище, откинула обескровленну серую тушку и выудила из-за баков вторую.

В желудке стало очень нехорошо. Я закрыла глаза, стараясь не вслушиваться в хлюпающие звуки, и подставила лицо холодному дождю.

09/10

* * *

Стив положил Томаса в багажник машины самого архитектора, туда, где побывало уже не одно тело. Вряд ли мой собутыльник рассчитывал на подобный конец.

Как прежде, в другой жизни, когда мы избавлялись от недоброжелателей Адриана и тех, кто представлял опасность для тайны ему подобных, лицо фамильяра было отчуждено беспристрастным. Он умел отключаться, превращаться в функцию, необходимую спасителю его дочери. Теперь Стив, должно быть, думал, что Томаса прикончила уже Одри. Она вбежала в номер вся перепачканная грязью и кровью, с безумными глазами, и заперлась в ванной, громко хлопнув дверью. Что еще мог подумать ее отец? И этого ли он желал для своего драгоценного дитя?…

Адриан все это время молчал. Он вышел с нами к парковке, и когда я шагнула к машине, чтобы составить компанию Стиву в его невеселой поездке в ближайший лес, хозяин меня остановил. Я кивнула и не стала задавать вопросов.

Вишневый форд тронулся. Лучи его фар буравили полумрак, разбавляемый жидким светом редких уличных фонарей. От хозяина, провожающего взглядом машину, веяло такой безысходностью, что хотелось к нему прикоснуться, утешить.

Но я продолжила безучастно стоять рядом. Дождь разошелся не на шутку, но у меня отсутствовало желание накинуть капюшон. Мелькнула странная иррациональная мысль, что вода поможет смыть с меня эту ночь. Что так я быстрее выкину из головы эту дерьмовую сцену и забуду и думать о ней, как о многих других дерьмовых сценах, которые бывали в моей жизни. Но вряд ли дождь так работал, а мычание Томаса и писк крыс до сих пор звучали в ушах несмолкаемым эхом.

И дело было не в самом Томасе и крысах.

Бар еще работал, но я не ожидала, что Адриан направится прямо к мигающей неоновой вывеске.

— Вот бармен удивится, — пробормотала я. — Лихо мы поменялись парой, да и я слишком быстро встала на свои ноги после того, как лежала на барной стойке… это может вызвать ненужный интерес. Думаю, возвращаться туда плохая идея.

— Плевать, — ответил хозяин. — Я хочу выпить. Не бутылку пива, а чего-то покрепче.

— Есть один коктейль, но думаю, при его виде меня стошнит…

Но пожилой мастер напитков проявил удивительный флегматизм, и даже не пытался шутить. Мы взяли бутылку виски и засели в дальний угол, туда, где раньше Адриан сидел с Одри. В зале остались только два дальнобойщика, пьяно перетирающих за жизнь.

— Почему ты прежде чем… почему ты вывел Томаса из транса? — спросила я.

Черные глаза посмотрели на меня бездонной бездной. Мой вопрос остался без ответа.

— Ты не садист, Адриан. Я знаю садистов. Очень хорошо. Ты совсем не такой, — я налила в пустой бокал хозяина темную жидкость. Уже по запаху можно было сказать, что это был дрянной самопал.

Хозяин медленно отпил виски и уставился на стеклянные грани, где затерялись осколки света.

— Ты же велел мне остаться не для того, чтобы молча сидеть со мной и выпивать?

— А почему бы и нет? — спросил он. — Не самое плохое времяпровождение.

Я покачала головой. Как же он бывает невыносим.

— Твой ныне покойный дружок не понравился мне сразу, — вдруг сам заговорил Адриан после короткого молчания. — Было в нем что-то такое…

— Такое, что не пронюхал сразу и демон? Самое время посыпать голову пеплом из-за полной некомпетентности.

— Отравление стало для тебя полной неожиданностью, я видел это. Ты могла бы проявить осторожность, особенно когда на нас самих идет охота.

— Демон не даст себя раскрыть, если сам этого не захочет. А человек не причинил бы мне вреда, даже если бы очень захотел.

— А может, тебе он достаточно понравился, и ты не хотела портить вечер и собственное впечатление, копаясь в типичных грязных человеческих мыслишках, которые имеют свойство разочаровывать?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Я вспыхнула.

— Адриан…

— Ты сама начала этот разговор. Хочешь знать, почему я так поступил с этим смертным? Потому что хотел. Потому что мог. Он сделал достаточно, чтобы не заслужить быстрой и приятной смерти. Под трансом во время укуса человек испытывает острый кайф. А я сам решаю, когда и кому даровать эту привилегию. Я не глупая девчонка, которая боится чужих страданий.

Я глубоко вздохнула. Пригладила выбившиеся из косы мокрые пряди волос.

— Бездна с Томасом, но с Одри ты зря так. Она же… просто ребенок…

— Ребенок? — Адриан сделал глубокий глоток. — Ей семнадцать. В ее возрасте менее столетия назад девушки вступали в брак и вытекающую из него взрослую жизнь.

— В тебе говорит досада. Ты и сам понимаем, сравнения бессмысленны. Да, тогда они рано взрослели, но мало что знали. Сейчас все с точностью наоборот, и пусть Одри далеко не глупа, но она напугана и растеряна. А ты как будто не собираешься посвящать ее даже в основы…. у тебя же были до нее ученики?

Хозяин осушил бокал. Отставил его в сторону. Долго молчал, теребя подвеску из оникса.

— Всего один. — Нехотя сказал он и поморщился. — И, пожалуй, его создание — одна из самых больших ошибок в моей жизни. В каком-то смысле именно из-за этой ошибки мы сейчас и сидим в этом задрипанном заведении и пьем это дерьмовое виски.

— Что ты имеешь в виду?… Как это связано?..

Адриан сложил тонкие пальцы и поверх них метнул на меня странный взгляд.

— Хелла, ты веришь в то, что бессмертное существо действительно может полюбить смертного?

Вопрос застал меня на обжигающем глотке. Пальцы предательски дрогнули, и на столешницу вылилось виски. Я уставилась на маленькую лужицу. Потянулась за салфеткой.

— Полюбить смертного?.. — повторила я как можно более равнодушным тоном. — Может, почему же нет. Но у вампиров же с этим проще? Вы в силах создать себе подобных, так почему бы не осчастливить вечностью возлюбленного? Так, подожди, ты что, влюбился в какую-то девушку и обратил ее?…

— Я не был в нее влюблен, — медленно покачал головой Адриан, — Но ее любил Ричи.

— Твой брат? — я изумленно мотнула головой. — Прости, но я, кажется, уже ничего не понимаю.

Хозяин тяжело вздохнул, словно раздумывая. Потом откинулся на стуле и заговорил.

— Тогда мне было полторы сотни лет, Ричи — чуть за сотню. Мы были молоды и наивны, — Адриан невесело усмехнулся. — Возможно, будь мы постарше, то смогли бы избежать глупостей, но Ричи, несмотря на уже открывшуюся между нами и смертными пропасть, полюбил одну девушку. Ровесницу Одри.

— Как ее звали?..

— Анна. Да, она была миловидна и свежа, как и свежа любая барышня этих лет, не знающая тяжелой работы. Только в то время я понял, что люди и те, кто ими когда-то был, любят не за что-то конкретное… Чаще — вопреки чему-то. Объективно Анна не обладала яркой красотой или острым умом. Легкая, даже поверхностная, но именно от нее Ричи потерял голову в первую же их встречу. Мы с братом часто бывали по вечерам у ее отца. Старый пройдоха неплохо поднялся на морской торговле, и через него можно было добыть занимательные диковины с других концов света. Казалось, Анна сама оказывала расположение моему брату, но это было лишь недальновидной женской игрой. Истинным объектом интереса Анны был далеко не Ричи….

— Им был ты?… — догадалась я, с трудом сдержав кривую улыбку.

— Да. Я. Брат, пусть и слепо влюбленный, быстро понял, что к чему, и зачем Анна так часто зазывает нас в гости. Стоит ли говорить, что ревность затмила его разум? Он втерся в доверие к девушке и вызвался помочь устроить тайную встречу, а сам провел ее ко мне, когда я пил очередного бедолагу. Узнай Деви об этом, девчонка умерла бы в ту же ночь, а Ричи ждало бы наказание, но все обернулось иначе. Деви осталась в неведении, Анну же не оттолкнула моя природа, а вопреки здравому смыслу разожгла в ней желание быть со мной. Очередная глупость, которая привела нас к катастрофе.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})