Оплот добродетели - Екатерина Лесина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Платье?
Халат?
Или и то и другое? Сперва рубашка из тончайшей ткани какого-то невероятно насыщенного солнечного цвета. Лотта даже моргнула, сказав себе, что такого не бывает, чтобы и не желтый, и не золото, но именно будто взяли свет и из него рубашку эту сделали. А поверх нее – сам халат.
Или все же платье?
С запа́хом?
С широким поясом, украшенным чеканными заклепками, будто чешуей. И в каждой чешуйке камешек горит. С узкими от плеча рукавами, которые к кончикам пальцев расширялись. С шитьем по подолу.
Золото.
И снова те же темные камни.
– Это… чудесно, – Лотта позволила себе примерить. И замерла, вглядываясь в зеркало. Подумалось, что бабушка точно не одобрила бы.
Категорически.
Вот странно.
Вырез на рубашке более чем скромный, ткань халата плотна, да и сам он длинный, тяжелый, и Лотту закрывать должен был бы, а выглядит она куда более раздетой, чем дома после ванны.
– Сколько?
Она не собирается покупать это.
А тяжелые серьги и ожерелье примеряет потому, что без них наряд выглядит незаконченным. И крохотная шапочка, украшенная длинным пером, тоже часть его. И височные кольца, что к этой шапочке крепятся…
Но надевать его… куда? На ежегодный бал? Вот скандал-то будет… Лотта представила и не смогла удержаться:
– Сколько?
Названная цена заставила нахмуриться. Это было дорого. Очень дорого. Слишком дорого для скромной писательницы, но впервые, пожалуй, Лотта, как никогда прежде, понимала кузину. Расстаться с этим чудом было выше ее сил.
А женщина выложила еще два наряда, попроще.
– Она говорит, что это в подарок, если решишься. Что лучше свадебного наряда ты на всем Каяре не найдешь, – сказала Эрра и кивнула. – Не врет. Не найдешь.
И добавила:
– Бери. Твоему лысому понравится.
Лотта вздохнула:
– Он не мой.
– Вот. И исправлять надо, пока Данька всерьез за тебя не взялся. Только ему в этом не показывайся, а то ведь не удержится.
Шелк ласкал кожу. Лотта ему тоже понравилась.
– А оно тебе надо – в гарем?
В гарем Лотта не хотела. А платье – наоборот. И, решившись, она спросила:
– Терминал-то тут есть?
Носатая женщина улыбнулась еще шире.
Глава 17
Кахрай с непонятной ему самому тоской смотрел, как удаляется хрупкая фигурка. Рыжая позволила увлечь себя. И хорошо. Не пришлось ничего объяснять, оправдываться, но все равно он чувствовал себя на редкость погано.
А если…
Нет, мир стабильный.
Туристов здесь любят. И безопасностью, невзирая на окружающую суету, никто не поступится. А стало быть, пора возвращаться. Он подавил тяжкий вздох и отвернулся, а когда все же повернулся вновь, просто проверить, не следят ли за ними, то не увидел знакомой серой шляпы.
На Лотте она смотрелась презабавно.
– Идем? – поинтересовался Кахрай, не слишком надеясь на ответ, но подопечный булькнул что-то невнятное. Кахрай счел это согласием.
Вернуться получилось легко.
Шахту уже перевели в стационарный режим работы. На корабле было пусто, лишь в приемном зале подремывал уставший стюард.
Тишина.
Покой.
Разве что стены слегка вибрируют. Стоянка суточная, а значит, нет смысла глушить основные маневровые двигатели. Это уже позже, на Кифаре, погасят, заодно и профилактику ходовую проведут. Во всяком случае, Кахрай очень надеялся, что проведут. В последних отчетах системы, копии которых исправно приходили ему, что-то смущало. Но что именно, он понять не мог. Все-таки образование не то.
– Так, – отправив клиента в каюту, Кахрай подключил ему систему видеосвязи. – Дверь я заблокирую.
– Тр…
– Тебя с собой взять? И как ты себе это представляешь?
– Хр!
– Мне нужно быстро взломать дверь в ее каюту. Провести обыск. И убраться. По возможности – незаметно. А с тобой незаметно не выйдет. Поэтому останешься здесь.
Клиент скорчил страшную рожу.
Нет, вдвоем – это даже не дурь, это нечто куда большее, чему и названия-то нет.
– Замок я перепрограммировал, поэтому универсальным ключом его не откроешь. И вообще лучше не открывать. Хотя… ты и не сможешь.
К счастью.
Были на его памяти клиенты, которые как-то вот не могли понять, что не нужно открывать дверь незнакомым людям. Даже стюардам.
Или официантам.
Или близким подругам любимой матушки. Или милой одинокой девушке. Хотя этот, если бы и мог, девушке открывать не стал бы.
Тойтек сидел насупившись.
– Я видео подключил. Смотри.
Кахрай развернул его к экрану.
– В каюту пробиться не удалось, но с моих камер сигнал пойдет. Все. Я быстро. Постараюсь.
Имелись у него опасения, что дверь взломать не удастся, но стоило вывести на браслет стандартный код обслуги, как замок тихо щелкнул. То есть она закрылась от систем наблюдения корабля, но не додумалась сменить код?
Или нарочно не додумалась?
Кахрай замер.
Программа-шпион, перебравшись в локальную сеть, стремительно обживалась, заодно и сканировала эту самую сеть на предмет подчиненных ей элементов. Правда, прожила программа недолго: сеть оказалась неплохо защищена и изнутри.
И что делать?
Кахрай решился.
Переступил порог. Сделал вдох. Замер. За спиной беззвучно закрылась дверь, отрезая Кахрая от корабля. И сердце застучало быстрее. По крови пронеслась волна знакомого жара, кулаки сжались.
Сперва осмотреться.
Запомнить расположение основных элементов.
Вторичных.
Сделать рабочую запись, по которой можно будет восстановить обстановку. Память памятью, на нее Кахрай никогда не жаловался, но все же камера как-то понадежней.
А каюта… обычная.
Типовая.
И кажется необжитой. Никаких тебе мелочей вроде оброненной помады или забытого блокнота, с которого можно было бы скачать содержимое.
Ни белья на полу.
Ни…
Белье обнаружилось в шкафу, как и одежда. Не сказать, что нашлось нечто необычное, скорее донельзя стандартный набор дамы в поисках приключений весьма определенного рода. Почему-то это разочаровало.
Кахрай заглянул в спальню.
И под кровать.
Открыл ноут, стоящий на столике в гостиной, но лишь затем, чтобы убедиться – именно его облюбовала местная система защиты. А стало быть, взломать не выйдет. Появилась мысль просто унести, но Кахрай от нее отказался.
Шум поднимется.
А оно надо?
Самое интересное обнаружилось, как ни странно, в холодильнике, куда Кахрай заглянул порядка ради. Пара сетчатых чулок, которые даже на блюдце смотрелись на редкость вызывающе, была столь неуместна, что четыре шоколадные конфеты на том же блюдце казались почти нормой. Даже подумалось, что у всех вкусы бывают разными, но…
Блюдце он достал.
Принюхался.
И хмыкнул.
Тойтек никогда еще не ощущал себя настолько беззащитным, даже в тот самый день, когда, собственно говоря, все и
