Звездная ведьма - Линда Джонс

— Вряд ли тебя сильно заботил ум Лукана Хена, — поддразнила Лиана. — И ты по-своему очень привлекательна. Неужели не замечаешь, как смотрят на тебя некоторые стражи?

Императрица, конечно, заблуждалась. Разговоры о собственной красоте или её отсутствии вызывали у Айседоры чувство неловкости, поэтому она принялась расправлять одеяла Лианы.

— Когда у вас была последняя схватка?

— Когда я послала за тобой Мари, — ответила Лиана. — Это больно, — добавила императрица, как будто ничего подобного не ожидала. — Чудовищно больно. Когда они уже родятся?

— Через несколько часов, — с момента прихода Айседоры новых схваток не было, поэтому появления младенцев придётся ждать намного дольше, чем предполагала императрица.

— Часов? — неловко усаживаясь, закричала Лиана. — Это не может продолжиться часы. Сделай что-нибудь, ты ведь можешь заставить детей родиться быстрее.

— Им лучше самостоятельно выбрать время появления на свет.

Лиана скрепя сердце смирилась с этим утверждением и откинулась назад.

— Как нам удастся не впускать сюда Себастьена так долго? Похоже, придётся увидеться с ним хотя бы раз, но к моменту рождения детей его тут быть не должно.

Раньше Айседора не поверила бы, что мужчина, каким бы он ни был, может представлять опасность для собственного ребёнка, но тогда она ещё не знала императора Себастьена.

Через несколько минут началась очередная болезненная схватка. Лиана смяла в кулаках простынь, напряглась и протяжно застонала. Айседора взяла подругу за руку, та в ответ стиснула её так сильно, что захрустели кости, и стон императрицы превратился в проклятия, больше подходящие закалённому битвами стражу.

После окончания схватки Лиана закрыла глаза и расслабилась.

— Ещё несколько часов, — вяло пробормотала она.

— Время пройдёт быстро, — оптимистично подбодрила Айседора.

Лиана пронзила её взглядом, ясно говорившем, что она думает о таком неубедительном обещании.

Айседора продолжала держать императрицу за руку.

— Знаете, в последний раз я видела Вильяма в этой самой кровати.

— Если ты заревёшь, я тебя убью, потому что не смогу вытерпеть нытье о твоём покойном муже во время схваток.

Айседора улыбнулась. Не знай она Лиану, могла бы обидеться. Время от времени императрица говорила резкости и не утруждала себя соблюдением этикета. Учитывая перипетии её жизни, не стоило обращать внимание на подобные промахи в общении. В юном возрасте Лиану похитили, а потом превратили в убийцу и сексуальную рабыню императора, но сейчас она процветала, нашла любовь с самыми неожиданным из мужчин и трепетно заботилась о тех немногих, кого считала достойными своей опеки: о муже, Мари, Фергусе и Айседоре. И особенно о детях, которых носила в себе.

— Воспоминания о Виле больше не вызывают у меня слез, — призналась Айседора. — Мы любили друг друга, но наше время прошло.

— Значит, теперь ты любишь капитана Хена?

— Нет, я его не люблю, — она не имела права, как бы сильно ей этого не хотелось. — Но он заставил меня понять, что жизнь продолжается. Нельзя вечно носить траур.

— Я тебе это тысячу раз говорила.

— Да, знаю, — улыбнулась Айседора. — Но доводы Лукана гораздо убедительней.

— Кто бы сомневался, — Лиана, расслабившись, откинулась на подушки. — Смотри не окажись на моём месте: беременная и проклинающая мужчину за то, что испортил твоё безупречное тело и заставил терпеть невыносимую боль.

— Некоторое время мне можно об этом не беспокоиться, — беззаботно отозвалась Айседора. — Если верить волшебникам Круга, первый сын Лукана появится на свет через два года, но в роду Файн не рождалось мальчиков так давно, что никто уже не помнит, случалось ли такое вообще.

Она снова подумала о его первой дочери. Вдруг предсказанный волшебниками сын появится в результате политического брака, а Айседора родит Лукану дочерей... с другой стороны, возможно, она бесплодна. Или они попросту расстанутся.

— Волшебники иногда ошибаются. Маг императора Нечтина предсказал, что прикосновение солнца к лицу Себастьена знаменует конец его правления и жизни. Но с тех пор, как Софи принесла во дворец свет, прошли месяцы, а всё осталось по-прежнему. Весьма благополучно. Теперь у Себастьена есть я, мятежники так и не решились атаковать дворец, а с капитаном Хеном и Кругом в качестве союзников императора у повстанцев нет ни единого шанса на победу. Волшебники ошибаются.

Айседора знала, что для волшебника наверняка прожившего необычайно долгую жизнь, месяцы значили не больше, чем одно мгновение. И она также знала, что Себастьен не получит воинов Круга. Но вряд ли мудро говорить обо всём этом Лиане.

Идея бежать в Трайфин с Луканом выглядела заманчивой. Айседора воображала, как они вдвоём (вместе с Франко, Эсманом и Эльей, конечно) поскачут во весь опор к спасению. И она наконец выберется из этого страшного места.

Но Айседора не обманывала себя надеждой остаться с Луканом навсегда. Рано или поздно, он узнает, кто она такая, и возненавидит. Лучше бы ей уехать до того, как это случится.

Если их план сработает, они с Луканом проведут некоторое время вместе. Айседора мечтала о жизни с ним, даже чувствовала, что имеет на это право. И Лукан поможет ей выбраться из дворца. Потому что вопреки обещанию императора, она ни на миг не поверила, что он действительно намерен её отпустить. 

Проснувшись, Себастьен заинтересовался отсутствием Лианы далеко не сразу. Хотя императрица многие недели провела прикованной к постели, она часто наведывалась в уборную и иногда совершала короткие прогулки, желая размять ноги.

Он встал, искупался и оделся, и когда жена так и не вернулась, наконец забеспокоился. С тех пор, как Айседора с Джедрой настояли на постельном режиме, Лиана покидала спальню не дольше, чем на несколько минут.

В холле дежурили Бион и Серайн, как бывало каждое утро с рассвета до пересменки.

— Где императрица?

Оба почтительно поклонились, и Серайн доложил:

— Нам сообщили, что они с горничной вышли незадолго до начала нашей смены. По словам Мари, императрица беспокоилась и, чтобы вас не тревожить, отправилась на пятый уровень.

— Беспокоилась, — повторил Себастьен.

Серайн кивнул и опустил голову, избегая взгляда императора.

Как ни странно, Себастьен любил свою жену и хорошо её знал. В случае беспокойства она не постеснялась бы его разбудить. Вероятно, даже толкнула бы локтем в бок, чтобы муж лишился сна с ней за компанию.

В сопровождении солдат он направился к лифту. На верхних уровнях дворца императору почти ничто не угрожало, но не менее двух стражей всегда оставались рядом. Уединением Себастьен наслаждался только в личных покоях. Втроём они в полном молчании добрались на лифте до пятого уровня. Не то, чтобы Себастьена интересовала болтовня с охранниками. В отличие от Лианы, он не имел склонности к излишне дружелюбному общению со слугами, но ведь его жена сама когда-то была служанкой. Со временем она поймёт, что разговоры с прислугой не стоят потраченных времени и усилий.