Запретные игры - Наталья Евгеньевна Шагаева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Платье сними! Иначе разорву! — повторяю я, и девочка нервно снимает с рук платье, дёргает вниз, оставляя болтаться его на поясе. В машине темно, но я точно знаю, что в ее глазах паника...
Боится.
Боли боится.
Дергаю чашки бюстгальтера вниз.
Вот она, моя красивая девочка.
— Расслабься, киса. Я все сделаю сам. Тебе понравится, если ты выкинешь из своей головы страхи и прекратишь сжиматься.
Естественно, девочка не расслабляется по щелчку пальцев.
Оттягиваю ее волосы, впиваюсь в шею, заставляю себя тормознуть. Медленно веду губами по нежной коже, целую.
— Ты очень нежная и чувствительная. Доверься мне. Больно не будет, — хриплю ей в кожу, одновременно отодвигаю полоску трусиков и провожу пальцами по горячим складочкам.
Мне не нужна другая раскачка, пах сводит от желания оказаться в ней. От нетерпения прикусываю кожу на ее шее и вхожу пальцами в лоно.
— Ай, — сжимается.
— Тихо, впусти меня, — целую место укуса, спускаюсь губами ниже, а пальцами глубже.
Какая она… горячая, бархатная, маленькая, тесная. Сжимает мои пальцы так, что хочется завыть. Ее тело сопротивляется, и это тоже заводит.
Вынимаю из нее пальцы, нахожу клитор, сжимаю его и одновременно всасываю сосок.
— Ааа! — всхлипывает Надя.
— Девочка моя, такая сладкая, что невозможно устоять. Нет никаких больше Вероник. Ее и не было, — на возбуждение говорю несвойственные для себя вещи. Мне хочется, чтобы она тоже кайфанула. Отрываюсь от ее груди, поднимаю голову, заглядываю в глаза. Пьяные, но все равно испуганные. Что тоже подогревает.
Растираю клитор и смотрю ей в глаза.
— Ты знаешь, чего я по-настоящему хочу?
— Нет… — выдыхает, начиная плыть, цепляясь за мои плечи.
Да. Прекрасная девочка. Не умеет вуалировать и притворяться. И если ей сейчас хорошо, то, как бы ни хотела, не может скрыть.
— Я хочу без прелюдий и разговоров поставить тебя на колени, вжать лицом в кожаное сиденье и… — сам сглатываю, потому что тело сводит. —Расстегни мне ширинку! — требую я. Не реагирует, кусая губы, сдерживая стоны, поскольку мои пальцы неумолимы. Терзают ее клитор, играя с ним. — Надя! Быстро. Не будь эгоисткой, я тоже хочу, — усмехаюсь.
Дрожащие пальчики кое-как справляются с ремнем, тянет змейку вниз.
— А-а-а-а, — стонет, прогибаясь, потому что я кусаю ее сосок, который манит меня. — Вынимай его, быстро! — рычу от нетерпения. Девочка справляется, освобождая мой член. — Сожми его.
Наблюдаю, как маленькая ладошка сжимает мой член, и хрипло стону.
Такое невинное касание, а меня уже подбрасывает.
— А дальше я хочу ворваться в тебя и трахать. Да, маленькая, именно трахать. Быстро, глубоко, до самого конца, чтобы ты кричала, срывая горло, — продолжаю рассказывать ей свои фантазии, растирая ее сладкую, уже набухшую вершинку. — И даже когда ты кончишь, не останавливаться… — сглатываю, недоговаривая, поскольку ее пальцы на моем члене сжимаются сильнее. — Кончай, Надя.
Ускоряю движения пальцев. Снова всасывая яркие ягоды губ, ловя ее стоны и то, как содрогается, кончая.
И пока она приходит в себя, быстро достаю презерватив, разрываю упаковку зубами, раскатываю резинку по пульсирующему члену, под ее все еще пьяным, но снова испуганным взглядом.
Но уже плевать. Отодвигаю ее трусики шире, упираюсь в горячие, мокрые складки и рывком насаживаю девочку на себя.
Снова её вскрик, мышцы лона стискивают член, и я опять срываюсь, начиная несдержанно ее трахать, ускоряя темп.
Не могу с ней иначе. Во-первых, давно разучился кого-то беречь, во-вторых, мозги с этой девочкой отшибает напрочь. Она такая горячая там, непривычно мокрая, тесная, и эти ее вскрики на каждый мой толчок. Ладони по-прежнему упираются мне в грудь, пытаясь тормознуть. Но остановиться невозможно. Сжимаю ее бедра до синяков и сам вколачиваюсь в девочку снизу. Резко, глубоко, быстро. Надя прогибается и снова пытается оттолкнуть. Не понимая, что это заводит меня сильнее. Все на животных инстинктах – взять свою самку любой ценой.
Забываюсь в момент пика. Мозги отшибает. Забываю, что она еще девочка, несмотря на то, что я лишил ее девственности. Что неопытная, пугливая и ничего не знает. Моя ладонь ложится на ее шею и немного сжимает. Совсем чуть-чуть не для того, чтобы перекрыть кислород, а для того, чтобы…
Кончаю с хриплым стоном, сжимая ее шею немного сильнее, и тут же отпускаю. Ничего критичного. Просто капелька жести в этой ванили. Но Наде пока не понять. Она в шоке, смотрит на меня распахнутым взглядом. А я практически отключаюсь от острого оргазма. Запрокидываю голову на спинку сиденья, прикрывая глаза.
Надя пытается встать с меня, но я не позволяю, стискивая ее талию.
— Что ж ты такая неугомонная? Смирись, девочка. Ты моя. Я животное, да. Но запомни, никогда не причиню тебе реального вреда. Все страхи только в твоей голове.
______________
Дорогие мои, автор в отпуске. Ага))) Раз в год выбираюсь. Но это не значит, что глав не будет. Главы будут выходить по-прежнему через день. Просто теперь не привычно с утра, а в течение дня или вечером.
Глава 25
Надежда
— Галь, что-то случилось? — спрашиваю у горничной, которая уже полчаса носится по дому и что-то ищет с озадаченным видом.
— Лев Олегыч потерял часы. Они стоят полмиллиона. Не найду – начнут обыскивать прислугу, — закусывает губы. — Поднимитесь, пожалуйста, с дивана, — просит она. — Под подушками посмотрю – может, туда завалились.
Встаю и вместе с Галей убираю подушки, осматривая диван.
— Он не помнит, где их оставил?
— Говорит, в гостиной. Я всё здесь уже перерыла. Злой, как черт… — шепчет мне Галина.
Вот сам бы и искал свои часы.
Нечего бросать такие дорогие вещи.
Помогаю Гале отодвинуть диван и кресла. Она так волнуется и боится того, что ее обвинят в краже. И когда мы в очередной раз не находим часы ни под диваном, ни под креслом, Галина почти плачет.
— Что за разгром? — удивленно спрашивает Лиза, входя в гостиную.
— Лев Олегыч потерял часы, — нервно поясняет Галя.
— Так пусть он их и ищет, — цокает Лиза и садится в одно из кресел, поджимает под себя ноги, начиная что-то листать в телефоне.
Галя расстроено уходит.
До этого я здесь читала литературу для поступления, мои книги лежат на столике. Лиза меня
