Мифы Дальнего Востока. От хозяина тайги Дуэнте и шаманки Кытны до духов вулканов и мухоморных девушек - Муравьева Татьяна Владимировна

Спрашивают родители: «Как же нам ее вернуть?» Шаман отвечает: «Уже никак. Онгена ей глаза смолой замазала, и она позабыла родной дом, Онгену своей матерью считать стала».

Но отец девочки все-таки пошел в лес, отыскал холм — дом Онгены. Смотрит — сидит его дочка у подножия холма и играет веткой стланика, как куклой.

Подхватил отец дочку на руки и побежал прочь. А она вырывается, кричит: «Отпусти меня! Я к маме хочу!» Отец ее успокаивает: «Мы к маме и идем», а девочка плачет: «Моя мама в лесу осталась!»

Принес отец девочку домой. Позвали шамана, стал он над ней шаманить. Успокоилась девочка, вспомнила родителей, перестала проситься к Онгене.

Прошло несколько лет, девочка подросла, стали ее расспрашивать, как жила она десять дней в доме Онгены. Говорит девочка: «Я тогда маленькая была, ничего почти не помню. Помню только, что пошла с какой-то девочкой, а потом мы с ней вместе с медвежатами играли. Дом там был большой, еда вкусная». Мать спрашивает: «А медвежата не кусались?» Девочка отвечает: «Не кусались. Очень хорошие были медвежата».

Прошло еще время. Стала девочка взрослой девушкой. Однажды сидели они вместе с матерью, шили. А отец с братьями ушли на охоту. Вдруг девушка зарычала по-медвежьи. Мать испугалась, спрашивает: «Что с тобой?» А та отвечает: «Не знаю. Чувствую, что отец и братья сейчас убивают медведя».

И правда, вскоре вернулись отец и братья с охоты, принесли медвежью тушу. Устроили медвежий праздник, с почетом проводили медведя к его хозяину.

С тех пор девушка каждый раз рычала, когда на охоте добывали медведя.

Здесь сказительница поясняет: «Такой ее Онгена сделала», — вероятно, имея в виду, что этот дух через девушку напоминает людям о необходимости устроить медвежий праздник. У уйльта он существовал в двух вариантах: зимний, когда совершалось ритуальное убийство специально выращенного в неволе медведя, и летний — проводы животного, добытого на охоте. В данном случае речь идет о летнем празднике.

Наряду с хозяевами медведей уйльта, как и другие тунгусо-маньчжурские народы, почитали хозяина тигров — Дуссы. Тигр в мифологии народов Дальнего Востока — благожелательное к людям существо, но иногда его облик мог принимать самый страшный из злых духов Амба, и тогда спастись от него человеку очень трудно.

Впрочем, в одной из уйльтинских мифологических сказок Амба в образе тигра выступает не столько как злой дух, сколько как охранитель лесных порядков, а затем вообще превращается в благородного зверя и вместе с человеком сражается со злыми силами:

Жил один старик-охотник с сыном. Сын был сильным и храбрым, никого не боялся: ни людей, ни зверей, ни злых духов.

Однажды пошли отец и сын в тайгу ставить ловушки. Старик ступает неслышно, как положено в лесу, а юноша шагает широко, так что трещат у него под ногами ветки. Говорит отец: «Зачем шумишь? Услышит Амба, рассердится, плохо нам придется!» А сын громко, во весь голос отвечает: «Пусть слышит! Я его не боюсь!»

Вот поставили они ловушки, стали устраиваться на ночлег. Построили шалаш, выпили чаю и легли спать. Утром проснулись, а выйти из шалаша не могут. Амба, принявший образ тигра, свернулся вокруг шалаша клубком, загородил выход своим полосатым телом.

Т. В. Муравьева. Амба.

Архив автора

Целый день просидели отец и сын в шалаше. А ночью старику явился во сне Амба и сказал: «Старый человек, ты передо мной ни в чем не виноват, завтра я тебя выпущу. А вот сын твой останется моим пленником».

Утром видят охотники: чуть-чуть отодвинулся Амба от входа. Протиснулся старик в образовавшуюся щель, выбрался наружу, а для широкоплечего сына она слишком узка. Пытается парень пролезть и так и эдак, но ничего у него не выходит. Тогда достал он кисет с табаком, высыпал на ладонь и бросил через щель туда, где была морда тигра. Чихнул Амба, содрогнулся всем телом, щель на один миг стала шире — и сын старика успел выскочить из шалаша. Рассвирепел Амба, хотел парня схватить, но тот быстро залез на березу, притаился среди ветвей. Прыгнул Амба за ним следом, вцепился в березовый ствол, вонзились его когти глубоко в древесину и застряли там намертво. Не может Амба двинуться ни вверх, ни вниз. А юноша спокойно спустился с дерева на землю с другой стороны.

Набрали они с отцом воды из реки, развели огонь, приготовили себе поесть. А тигр так и сидит на березе. Наконец он взмолился: «Помоги мне, человек! Я признаю́, что ты сильнее меня!»

Сжалился парень над Амбой, вытащил его когти из березового ствола. Спрыгнул тигр на землю и говорит: «Спасибо тебе, человек! Но раз уж ты такой сильный, помоги мне еще раз. Наш тигриный род давно воюет со свирепым, могучим великаном, но мы никак не можем его одолеть. А перед твоей силой он не устоит». — «Ладно, — говорит парень. — Вези меня в ваши владения!» Вскочил он Амбе на спину, и они понеслись быстрее ветра.

Вот достигли тигриной земли. Встретил их старый тигр, отец Амбы, и зарычал: «Зачем привез ты сюда человека?» Отвечает Амба: «Этот человек сильнее и храбрее самого сильного и храброго из нас. Он поможет нам, наконец, одолеть нашего врага!»

Привели тигры юношу в чистое поле, зажгли девять раз по девять огней. Тут содрогнулась земля, завыл ветер, налетел, как буря, злой дух-великан. Бросились на него тигры, вцепились когтями и зубами. Но великан рассыпался на девятерых братьев-близнецов, рожденных в один день одной матерью. Окружили они тигров со всех сторон, стали колоть их острыми копьями.

Тут сын охотника быстро срубил молодое деревце, сделал из него копье и бросился на помощь тиграм. Отступили девять братьев перед копьем, сделанным человеческими руками, снова стали одним великаном. Развернулся великан и обратился в бегство.

Вернулись тигры вместе с парнем в свой дом. Вышла им навстречу молодая тигрица, сестра Амбы, и превратилась в красивую девушку. Говорит старый тигр человеку: «Ты помог нам одолеть великана, за это я отдам тебе в жены мою дочь». Женился сын охотника на девушке-тигрице, и ушли они к людям.

Так люди и тигры стали родственниками.

Героиней сказок разных народов очень часто становится лиса. С мифологической точки зрения она символизирует переходное состояние: конец лета и начало зимы, границу между двумя мирами. Не случайно во многих сказках и мифологических рассказах герой попадает в иной мир через лисью нору. По некоторым сведениям, уйльта среди прочих духов почитали и Сюл Эндур — духа-лисицу. Хитрая бездельница лиса обычно выступает как отрицательный персонаж, но невольно вызывает восхищение своей находчивостью и умением благополучно выходить из самых сложных ситуаций.

Повадилась лиса таскать птенцов у разных птиц. Однажды подкрадывалась она к гнезду цапли, но дедушка-цапля был настороже. Схватил он лису своими когтями, перенес на маленький островок посреди моря и сказал: «Живи теперь здесь до конца своих дней». А сам улетел. Села лиса у самой воды и заплакала: «Сиё-сиё! Жила я на отцовской-материнской земле! Сиё-сиё! Утащил меня дедушка-цапля на далекий остров!»

Высунула из воды голову нерпа, спрашивает: «Эй, лиса, почему плачешь?» — «Разве я плачу? Это я так пою». Нырнула нерпа обратно в воду, а лиса призадумалась. Потом стала звать: «Эй, нерпа, покажись! У меня к тебе вопрос есть». Та вынырнула, а лиса спрашивает: «Скажи, много ли у тебя родни?» — «Уж побольше, чем у тебя!» Говорит лиса: «Быть того не может. Давай я позову своих родственников, а ты — своих, и мы посчитаем, у кого родни больше». — «Ладно, зови свою родню».

Скрылась нерпа в волнах, а лиса стала по острову туда-сюда бегать, на земле следы свои оставлять. Тут приплыла нерпа, а с нею нерп видимо-невидимо. Спрашивает нерпа: «Где же твоя родня?» Отвечает лиса: «Вы бы еще дольше собирались! Мои родственники вас ждали-ждали — вон сколько следов оставили, — не дождались и ушли. Но, раз уж вы здесь, давайте я вас посчитаю. Только встаньте друг за другом, чтобы удобней было считать». Выстроились нерпы одна за другой, протянулась их вереница до самого берега. Прыгнула лиса на спину первой нерпы, говорит: «Раз!» Прыгнула на спину второй, говорит: «Два!» И дальше поскакала: «Раз-два, раз-два!» Так и выскочила на берег. Нерпа кричит: «Ну что, сколько нас?» А лиса отвечает: «Откуда ж я знаю? Я только до двух умею считать!» Взмахнула хвостом и убежала.