Дорога особого значения - Александр Александрович Тамоников

— Завтра так завтра, — согласился Лыков. — Надеюсь, до завтрашнего утра ничего необычного не случится.

Глава 16

Минул день, наступил вечер. Никто Раздабарова и Лыкова не беспокоил. Даже насчет работы и предполагаемого штрафного изолятора. То ли Карагашев предпринял какие-то меры, то ли усталому капитану по каким-то причинам было не до новых арестантов — Музыканта и Угрюмого. А может, их не трогали потому, что такова сложилась в лагере традиция: коль ты блатной, то какой смысл говорить с тобой о работе? Все равно без толку. Никто из заключенных-блатных в лагере не работал. Разумеется, это было против всяких правил, но ведь есть правила, а есть — устоявшиеся традиции. Они хоть и противозаконны, а все равно — попробуй их нарушить вот так вот, единым махом.

Да и не такой момент сейчас был в лагере, чтобы объявлять открытую войну тем же блатным. В лагере работала следственная бригада, лагерь, встревоженный, гудел, все смотрели друг на друга с подозрением, велись пересуды — кто же мог убить оперуполномоченного и, главное, за что? Кто-то склонялся к тому, что это сделали блатные, кто-то выдвигал другие версии, кто-то лишь пожимал плечами. Но, как бы там ни было, ситуация в лагере была такая, что уж лучше сейчас никого из заключенных без надобности не трогать и не злить. Не ровен час, вспыхнет какая-нибудь искра…

Настала пора отбоя. Заключенные улеглись на нары, шум и разговоры постепенно затихали. Раздабаров и Лыков также лежали на нарах. Было холодно, сверху и откуда-то с боков дули сырые сквозняки. Лыков, как истинный сибиряк, не обращал на холод почти никакого внимания. А вот Раздабаров от холода страдал. Укутавшись в одеяло, он пытался согреться, и ему это удалось до такой степени, что он даже заснул.

И почти тут же его разбудили. Кто-то подошел к нему и потрогал за плечо.

— А? — мгновенно вскинулся Раздабаров. — Что такое? Кто это?

— Это я, — ответил подошедший.

Приглядевшись, Раздабаров узнал все того же невзрачного человека, выполнявшего, судя по всему, обязанности гонца и посыльного у блатных.

— Какого черта тебе надо? — зевнул Раздабаров. — Ни днем ни ночью нет от тебя покоя!

— Вас зовут, — коротко сообщил посыльный. — Обоих. Надо поговорить…

— Что, опять Подкова? — спросил Раздабаров и глянул на Лыкова. Афанасий тоже проснулся и прислушивался к разговору.

— Нет, не Подкова, — сказал невзрачный человек. — Другие люди…

— Какие еще люди? — скривился Раздабаров.

— Там увидите, — неопределенно ответил посыльный. — Просят прийти срочно. Я отведу.

Раздабаров хмыкнул и поднялся с нар. Встал и Лыков.

— Ну, веди, коль так, — сказал Раздабаров. — Поговорим…

В бараке царила полутьма. Над входом раздражающим красным цветом горела дежурная лампочка. Ее свет вызывал у Раздабарова тревогу и душевную неустроенность. Или, может, дело было вовсе не в лампочке, а в этом неожиданном ночном приглашении неизвестно с кем и неизвестно для чего. Ясно было одно: никаких добрых целей такое приглашение в себе не таило. Раздабаров искоса глянул на Лыкова, шедшего рядом. Афанасий, сдавалось, был совершенно спокоен, и это его спокойствие вносило некоторое успокоение и в душу Раздабарова.

Не доходя до выхода из барака, свернули направо, прошли еще немного и очутились в каком-то закоулке. Здесь было гораздо темнее, чем в самом бараке, угрюмый красный свет дежурной лампочки сюда не проникал.

— Пришли, — сказал невзрачный человек и отступил в сторону.

Раздабаров невольно глянул в его сторону — посыльного видно не было, он будто растворился в темноте. Зато из темноты возникли другие силуэты. Их было много — пять, а может, даже шесть или семь. Неслышно ступая, люди подошли к Раздабарову и Лыкову и остановились в четырех шагах.

— Привет, — сказал один из людей.

По тому, как было произнесено это слово, и Раздабаров, и Лыков поняли, что сказал его блатной. Судя по всему, и остальные люди также были блатными. Следовательно, именно блатные вызвали Раздабарова и Лыкова на этот непонятный ночной разговор. А коль это блатные, то без Подковы здесь явно не обошлось. А коль не обошлось без Подковы, то скорее всего эта ночная встреча — еще одна проверка личностей Раздабарова и Лыкова. Да оно и понятно: не таким человеком был Подкова, чтобы поверить россказням Раздабарова и Лыкова вот так вот, с ходу. Ну, хоть что-то стало понятно. «Ладно, проверяйте, — невольно подумалось Раздабарову. — Поглядим, как это у вас получится…»

— С вами поздоровались, — произнес тот же самый голос. — А вы не отвечаете… Невежливо!

— Освети лицо! — резко ответил Лыков. — Заодно и назовись. Тогда, может, и поздороваемся. А то, может, и тогда не поздороваемся. Кто ты такой? Брешешь из темноты, как собака!

— Добрые дела в темноте не делаются, — добавил Раздабаров. — А с недобрыми людьми мы не здороваемся.

— Вот как! — насмешливо произнес человек. — Храбрые…

— Не из боязливых, — сказал Лыков. — И в темноте не прячемся. Говорите, кто вы и зачем звали!

— Если скажете что-то дельное, рассмотрим, — добавил Раздабаров. — И, может быть, даже дадим ответ.

— Сначала представьтесь вы, — сказал человек. — По-настоящему представьтесь, а то гоните всякую лажу… Музыкант и Угрюмый… Ну-ну! Есть у нас сомнения в том, что вы — это вы и есть. Так что говорите, мы вас слушаем.

Вспыхнула зажигалка и осветила лицо говорящего. Раздабаров всмотрелся и узнал этого человека. Это был один из приближенных Подковы. Не шестерка, охранявшая вход в покои Подковы, а именно приближенный — тот, кто молчаливо находился рядом с Подковой, когда вор в законе выпытывал у Раздабарова, кто он да что он. «Что ж, серьезный человечек! — подумал Раздабаров. — Значит, и намерения у всей его компании тоже серьезные!»

— Ну что, рассмотрели мою личность? — усмехнулся приближенный Подковы. — Как видите, я не скрываюсь.

— Теперь назовись, — сказал Лыков.

— Допустим, Червонец, — последовал короткий ответ.

— Так-то лучше, — усмехнулся Раздабаров. — Ну, так мы слушаем всю вашу честную компанию! Говорите, что вам надо.

— Это вы говорите, — возразил Червонец. — Мы уже задали вам свой вопрос.

— Это дешевые понты, а не вопрос, — иронично сказал Раздабаров. — Вопрос должен быть обоснованным. Или, может, ты этого, Червонец, не знаешь? Ну, если не знаешь, то я тебе объясню. За необоснованную предъяву полагается держать ответ. Ты знаешь такое золотое правило? Вижу, знаешь. Так что предъявляй. Говори, кто мы, по-твоему, такие на самом деле? Можешь даже перечислить по пунктам. Пункт первый, пункт второй, пункт третий… Начинай.

Пока Раздабаров говорил, один из людей подкрался к нему сзади. Вернее сказать, пытался подкрасться, но Лыков был начеку. Он нанес два резких удара, и несмотря на темноту,