Трава на пепелище - Евгений Истомин

— Проследи, чтобы письма были получены ими точно в срок, не раньше и не позже.

— Разумеется.

Слуга вновь поклонился и ушел.

Леат вернулась к носилкам.

Все, дело сделано, теперь остается только ждать и вовремя выступить перед Старшими Братьями Меча на совете. Дрэ и Кэро перебьют друг друга в резиденциях посадников, князь погибнет на борту «Дерзкого», а в нужный момент она появится на собрании растерянной военной верхушки и раскроет заговор. Ривиодо Гре действительно отлично доработал план, предложив одновременную с пропажей князя атаку четырех островов. Именно этого штриха ей и не хватало. Если бы Дрэ заявили о своих притязаниях и попытались открыто расправиться с военной верхушкой, то здесь бы разразилось настоящее сражение, в котором женщине, скорее всего, не нашлось бы места, и ее вклад в разгром заговорщиков оказался бы не столь весомым, чтобы претендовать на нечто серьезное. Теперь же все будет по-другому.

Когда Гре пришел к ней с предложением возвысить ее сына, Леат трижды прокляла себя за то, что уже успела связаться с Дрэ и обратного пути не имелось. При поддержке Ривиодо все могло бы оказаться куда проще и надежнее, но что уж теперь… придется выкручиваться и пытаться избавиться от всех союзничков сразу. В принципе от Гре можно было бы и не избавляться, а, напротив, договориться с ним за спиной у рыжих, раскрыв карты, но этот тип уж слишком непрост, а потому опасен. Кто знает, что он держит за пазухой, кроме револьвера? Что потребует он взамен? Уж лучше перестраховаться и подчистить все концы.

На совете она раскроет заговор, гибель Великого князя и захват четырех островов подтвердят правоту ее слов, Дрэ и Кэро будут обескровлены, Леат назовет заговорщиков — Дрэ и Ривиодо Гре, Льехо Вье «в порыве гнева» зарубит главаря короедов, пока тот не успел что-либо пояснить, а военная верхушка добьет остатки Дрэ. Леат-Кэро предложит Старшим Братьям Меча передать в знак благодарности освободившийся престол ее малолетнему сыну, а сама в качестве регентши пообещает полководцам поддержку, признательность и послушание. На первое время…

Эти мысли заставляли Леат сиять на протяжении всей дороги к особняку.

А они думали, что Леат-Кэро вот так просто, из-за какой-то глупой мести, отдаст власть в руки чужакам, довольствуясь положением неприкаянной вдовы при дворе! Воистину глупцы! Нет, ее сын достоин большего, чем потенциальный наследник или служка у рыжеволосых. Ни Дрэ, ни Кэро не помешают ему стать Великим князем.

4

Жирэо Дрэ снял шлем, сменяющий на время боев треуголку, и рукавом вытер пот со лба. В доспехах было жарковато, хотя стояла осень и еще через пару недель в Галатионе вполне мог выпасть снег.

Если повседневная одежда галатинян была сделана из ткани, кожи и меха с обильными металлическими вставками, то боевые доспехи состояли в основном из железа со множеством тканевых, кожаных или меховых вставок. Порох только-только начали использовать, но пока лишь в качестве примитивных бомб и корабельных зарядов, чему немало способствовала традиция поклонения мечу, а потому задача у доспехов оставалась прежней — защитить от удара клинком.

— Командир, вам донесение, — сообщил молодой парень, протягивая свиток.

Жирэо прищурился, пытаясь вспомнить имя парня, но безрезультатно, помнил он лишь то, что этот малый — один из сыновей его троюродной тетки. Пришлось сказать просто «спасибо», а ведь мемуары лучших военачальников прошлого учат, что своих солдат нужно знать по имени. Тем более если их немного и все они твои родственники.

Жирэо развернул свиток, быстро прочитал, морщась в тех местах, где иероглифы имели особое, рио-доское написание, отличающееся от бриттенского.

Новости дворянина разочаровали. Нет, все выходило как нельзя лучше — местный посадник Кэро прислушался к здравому смыслу и очистил правительственную резиденцию. И в то же время Жирэо надеялся блеснуть военным ремеслом, особенно если учесть, что в столь приличном возрасте он участвовал лишь в одной войне.

— Слушай мою команду! — рявкнул он сотне бойцов. — Оружие из ножен вон. Бегом!

До хорошо укрепленной резиденции, раскинувшейся на окраине столицы Кливи-До, от их скрытого расположения было не больше пятисот скалистых метров.

Жирэо бежал впереди всех. Он увидел, как забеспокоились два охранника у ворот, но, вместо того чтобы закрыть створы, ринулись в глубь двора. Еще бы, охранять больше некого.

Сотня Жирэо влетела во двор… и тут же напоролась на десяток арбалетчиков. Несколько солдат рухнули. Выпустив по одному болту, стрелки тут же скрылись в здании.

Жирэо замер в замешательстве. Это еще что? Может, остатки охраны решили поиграть в героев?

Но дворянину хватило ума не прерывать атаку. Воины Дрэ бросились к зданию, на ходу вынесли дверь и тут же в коридоре с разбегу схлестнулись с несколькими десятками врагов.

Жирэо рубанул ближайшего, затем еще одного, оставляя добивать противников идущим позади. В голове крутилась единственная мысль: «Много, их слишком много для случайных охранников».

Но совсем скоро пришла догадка: их предали! Догадка такая очевидная и обидная, что из глаз Жирэо неожиданно брызнули слезы. Они слетали с лица мечущегося в бою мужчины и смешивались с такой же соленой кровью рубящихся вокруг воинов.

Через несколько минут бойцы Дрэ все-таки пробились через коридор, оставив за собой лишь трупы и раненых.

Заскочив в следующую комнату, они получили новую порцию болтов, но теперь уже арбалетчики не успели уйти и в мгновение погибли все до единого. Воины бросились дальше.

Новое помещение встретило их новыми врагами, но гнев заставлял редеющий с каждым шагом отряд прорубаться все дальше и дальше по лабиринту комнат. Теперь уже враги выскакивали небольшими группами и либо вступали в безнадежную битву, либо скрывались в многочисленных переходах.

Через час непрекращающейся резни воины Дрэ очистили от врагов весь особняк, кроме единственной комнаты, где скрылась администрация острова из семьи Кэро.

У дверей последней комнаты в боевой готовности замерли трое охранников. Без шлемов, потные, окровавленные, они приняли боевую стойку и устало взирали на врагов.

Четырнадцать воинов, включая самого Жирэо, — все, кто остался от сотни, — замерли напротив.

Сам Жирэо привалился к стене, вытирая о штанину страшный серый абордажный тесак, какими было вооружено большинство воинов-моряков отряда Дрэ. Из косой раны на его голове медленной, тягучей струйкой сбегала кровь, шлема не было, левый кольчужный рукав рассечен, и из-под него выглядывали клочья ткани и кожи. Жирэо стоял и пытался отдышаться. Остальные его бойцы делали то же самое, оглядываясь на командира.

— Уходите, — пробормотал один из охранников, — в комнате есть еще вооруженные мужчины семьи Кэро. Вам не победить.

— Семья Дрэ перед вами, почему бы им тоже не выйти и не встретиться с нами лицом к лицу? — ответил Жирэо.

Охранник пожал плечами. Другой добавил:

— Мы должны атаковать.

— Выбора у вас не остается, мы все равно вас убьем. Слишком уж много наших ребят полегло, чтобы брать пленных.

Все трое охранников понимающе кивнули, глубоко вздохнули, подняли сабли и ринулись на врагов.

Они успели серьезно ранить только одного, прежде чем рухнули замертво под градом ударов.

В последней комнате отряду Жирэо противостояло шесть мужчин Кэро, и этот рубеж оказался одним из самых сложных. Они успели зарубить восьмерых, прежде чем сами упали замертво. После такого оставшиеся солдаты Дрэ не пощадили никого из спрятавшихся в комнате — ни юношей, ни женщин, ни стариков.

Когда все закончилось, Жирэо осмотрелся. Кругом валялись изуродованные трупы. На ногах стояли только шесть выживших воинов Дрэ. Из сотни.

Жирэо вдвинул тесак в ножны. По руке побежала выдавленная кровь. Мужчина подошел к окну и распахнул ставни.

— Командир, — осторожно позвал один из воинов.

Жирэо не ответил, прислушиваясь к нарастающему шуму у входа в резиденцию.

— Командир, — повторил воин.

— Что? — глухо отозвался тот, не оборачиваясь.

— Какие дальнейшие действия?

Жирэо обернулся. Пустой взгляд скользнул по замершим рядом бойцам, затем снова вернулся к окну. Теперь уже гул толпы слышали все.

— Бунт, господа, — пробормотал Жирэо. — Как властители княжества Кливи-До, готовьтесь к битве.

Леат-Кэро пригладила пышные волосы и поправила дорожную накидку. Сегодня нужно было выглядеть как можно сдержаннее, так что все украшения — броши, колье и браслеты, любимые женщинами Галатиона, остались в шкатулке.

Довольная своим отражением, леди плеснула в бокал для коктейля изрядное количество остывшего хоко и залпом осушила его. Ну и гадость! Но для храбрости не помешает.