Поэзия Африки - Антология

Я разрою твою могилу

Перевод Новеллы Матвеевой

Полное грации — «Аве Мария» — шепчу моленье,и то же томленье душою овладевает,которое в детстве чистом только бывает.Мой шаг замедлен, жесты бессильны и беззащитны,бледность на пальцах дрожащих,но не боюсь я хулы, не страшусь поношенья,ни взоров, из тьмы горящих,ни завываний, ни трупов, ни их оживаний,ни поцелуев студеныхтолпы́ мертвецов возбужденных,ни по невидимым лестницам — шороха ног незримых,ни ночи, ни теневых погонь, что рыщут, мой след учуя, —я ничего не боюсь. Мне ничего не страшно.Ибо твою могилу разрыть хочу я.

Длинные волосы твои станут еще длиннее,на бледных дремлющих пальцах ногти еще удлинятся…Эти руки — только спят. Улыбка эта —улыбка пловцов по морям покоя и света…А может быть, ты готовасказать последнее слово, —лишь веки опущенные ожидаюттайного привета…В твоем одиночестве ты изучила тропинки без перспективы,без бега и без пространства,лицо твое явит тайну в чертах умиротворенных,и на застывших устах, уголков лишенных,слово так ясно, —ясней, чем звуки псалма в усыпальнице, чем аллилуйя,чище росы, на заре восходящей, —ибо твою могилу разрыть хочу я…

Века пролетают внутри бесконечного мига,и новый мир вырастает из старых развалин мертвого мира.Много пройду я дальних дорог без отступа и препоны, —путем без извилин и тупиков, прямым, незамысловатым,как тот, которым и ты вернешься, окутанная ароматомцветов, погибших тому назад пролетных лет миллионы

И когда среди светлого дня солнца не станет,а в светлой воскресшей ночи́ луны исчезнет сиянье(и когда сотрутся все границы между ясным днем и тьмой ночною),и покой обнимет человека,и в берлогу дикий зверь вернется,и когда, как в тайну ожиданья, целый мир оденется в молчанье,и глаза и уши отомкнутся для приятия вести великой,как новый псалом, в твоих чистых устах обретающий силу, —я разрою твою могилу…

Робкий поэт

Перевод Новеллы Матвеевой

Страшно ему порою, что он поэт, —чужих измерений скиталец безумный.Боится он странных, пустынных мест, боится уединений,оскаленного фискала, что рвется выведатьего секреты, его побеги от всех в одиночество.С ужасом видит он, как люди будней,без церемоний, словно диковинную птицу,рассматривают его и трогают пальцами.

Крадучисьон возвращается в круг обычного,где солнце публично, где ветер изведан,цвета заучены, вызубрены предметы…Внутрь обращенные, он закрывает глаза,и покидает он дали свои беспокойные…И сходит он с горестного пути, им горько открытого,с пути, что вел его к цели.

Новое откровение — участь его.Стезя его тяжела.Страшно ему порою, что он поэт…

Другой

Перевод Новеллы Матвеевой

Другой живет во мне, душа другая.Все отбирая, что дал мне день вчерашний; все подбирая,что бросил я дорогой. А завтра он присвоитвсе, чем сегодня я располагаю.Его присутствие меня поэтому беспокоит.(О, как неполно, как призрачно, как мистичното, что порою мне он возвращает частично!..)

Я человек обычный,я — человек, идущийдорогою каждодневной…Другой — бежит, и в пути далекомтеряется он, влекомый иным потоком.Живу спокойно. Снимаюя перед встречным шляпу, всех приветствую, понимаю…Другого — в бездну тянет.

Он — лист опавший,звук, в паутине застрявший,медленных вечеров тишина глухая,сирена отплывающих пароходов…Он — одинокие слезы надломленного судьбою,кошмар ненастной ночи,машущий платок, платок разлуки,крик среди молчанья,мрак, плутающий под солнца лучом палящим,жгучее пламя в ночи холодной и стылой(то камельком перекинется греющим, то маяком манящим)…Он — отпор всему, что приемлю — из трусости и по привычке,тревога, слетающая с небес, как ветер полночный,чтобы смутить покой моего уюта.Он — иронический взгляд, наблюдающий каждый мой шаг,насмешканад страхом моим признаться в любви к чему-то.

Иду я себе — обычный среди обычных,и оставляю в пути, за спиною,незамечаемые часы — ряд невесомых касаний,и мечты — пластами породы пустой, по с блеском внутри, нераскрытым,и беспорядочные клочки стремлений, желаний,под шагом моим разбитым,и подвиг, — сожженная полднями пыль моих одиноких скитаний.

Другой — это маленький мальчик, который играет моимичасами, как будто цветными шарами воздушными,им же надутыми, —дитя, что играет моими стремленьями тайными,подвигом распыленным, подвигом, зноем сожженным,пустыми пластами, куда замурованы пленники, тайные блики блистаний, —и надежды, мечты невозможные,все, что я растерял по пути…

Креол

Перевод Новеллы Матвеевой

[121]

В сердце ты скрываешь пламень жгучий,исподволь палящий,как на ниве сжатой, долго длящей тайное тепло.Ты родился на земле, творящейсилу и терпенье; на земле, дарящейголод тебе в пору засух тяжких,боль, дабы, ее изведав, стал ты человечней.И дала она тебе пригубить кисло-сладкой влаги пониманьяи осадок разочарованья — униженья привкус бесконечный…

И дала она тебе надежду. Без иллюзий.День текущий нас да не обманет.И счастливый вздох — опоройдню грядущему, которыйне настанет…

Мой край

Перевод Новеллы Матвеевой

Пути разочарований…Контрасты —горы, теснины глубокие, потоки ревучие, ключи пересохшие,пашни, плато, все сметающий ветер, воющий, завывающий,зазывающий, глубина молчания, белизна прибрежия, черныеразинутые бездны, пики, пустыри, буйные травы…Драма дождя и солнцаи грусть мотыги, так часто праздной…Были вначале только земля и море, —время спустя показалось шествие зеленомысцев — братьев моих.Были стихии, —время спустя появились кораблекрушения.Тьма была вначале, —время спустя пришел человек, а с ним — трагедия засух.И вот — ростки надежды, печали, болиукоренились цепко среди дороги.Земля! Ты столь желанна — не оттого ли?

Всех оттенков кожа у зеленомысского народа,и не по всем ли морям он скиталец!Душа, скрывающая столько непредвиденного, —по силе боли, тебе на долю выпавшей, ты всех гуманнее.Свою любовь ты обратила к людям,как тот цветок пустыни и полудней…В мельканье вечном зол и себялюбий —о человек человечный!Ты Сизиф, без конца начинающий снова,Сдавленным гневом кипящий сурово и все ж покорный.Каждый день наступает последний час, каждую терцию,каждое из накрапывающих мгновений…Спускался ночи суровый плащ — вечной печали друг постоянный…Только живое время теперь я слышу.На темной тропе — только светлых часов я чувствую шаг неустанный.

Тверже ступай, чтобы верность шаги обрели!По той или этой тропе не ходи, единой стези избранник.Слушай дыханье прибоя, молчанье земли,разочарованный странник.На перекрестке дорог дом ты построил свой,там, где земля твоя поднялась из ярости первоначальной:эта отвергнутая земля и стала твоей судьбой,островитянин печальный.

Танцевальная маска. Народность сенуфо (Берег Слоновой Кости). Патинированное черное дерево. Высота 35 см. Частная коллекция, Париж