Маг-крестоносец - Кристофер Сташеф

— Вот такое, стало быть, зыбкое равновесие, да? — хмыкнул Мэт, сокрушенно покачав головой. — Боюсь, старичок, не могу с тобой согласиться.

— Говори со мной с подобающим уважением! — возопил старик. — Называй меня Арьяспом, верховным жрецом!

— Я склонен назвать тебя заблуждающимся, — спокойно и дерзко проговорил Мэт. — Ибо я верю, что Бог Добра всесилен и что злое божество существует только благодаря его воле.

Арьясп опустил руку, дрожащим перстом указал на Мэта:

— Ты из еретиков-иудеев!

— Ну что-то в этом духе, — поджал губы Мэт и задумался. — Я — христианин, а это в некотором роде — иудаистская ересь.

— Ты проиграешь, ты умрешь! — взорвался Арьясп. — Я одолею тебя своими чарами, я напущу на тебя орды колдунов! Никому не устоять против Аримана! Никто не может противиться воле Ангра Майнью! Повелитель Тьмы должен восторжествовать, и тогда Великое Колесо повернется снова и восцарствует Ахурамазда!

Мэт сдвинул брови.

— Почему ты так уверен в том, что...

— Сзади! — взвизгнула Балкис и спрыгнула с плеча Мэта. Мэт резко развернулся, но опоздал. По его виску вместо затылка пришелся сильнейший удар дубинкой. Перед глазами у Мэта потемнело.

Войско ожидало королеву в наружном дворе замка. Рыцари стояли около своих боевых коней, которые приплясывали на месте, с нетерпением ожидая, когда хозяева их оседлают. Пехотинцы стояли, уперев в землю копья, допивая последние кружки подогретого эля и судача о своих командирах, как все солдаты во все времена. Нетерпение воинов нарастало с каждым мигом.

Алисанда наблюдала за войском, стоя на стене, окружавшей главную башню. Она была в легкой кольчуге, шлеме и латных рукавицах и обменивалась последними словами с вице-королевой и кастеляном.

— Их всего тысяча, — взволнованно проговорила Химена. Глаза ее были полны тревоги.

— Это всего лишь моя личная гвардия, матушка Мэнтрел, — успокоила ее Алисанда. — Мои бароны, встав под мои знамена, приведут своих людей. К тому времени как мы прибудем в Сейльмар, чтобы взойти на корабли, наше войско станет многотысячным.

— Гонец сообщил нам неделю назад о том, что войско короля Ринальдо выплывает из Гибралтара, — заметил Рамон. Алисанда кивнула:

— Мы встретимся с ним в Кноссе, на острове Крит. Туда же прибудет войско Фриссона.

— А сам он — нет?

Алисанда улыбнулась:

— Он доказал свои таланты как умелый правитель, но увы, не как полководец. Его бароны вызвались командовать войском, и он отправил их в путь под водительством графа фон Вегенсбурга, которому подчиняются аристократы более низкого ранга.

— Видимо, тем самым Фриссон еще и избавился от камешков в башмаке, — улыбнулась Химена.

— Именно так.

— Так, значит, на корабли вы ступите не в Веноге? — осведомился Рамон.

Алисанда ответила ему улыбкой.

— Король Бонкорро — прекрасный сосед, когда его все устраивает, однако я не намерена испытывать его дружбу на прочность, вводя в его страну многотысячное войско и проводя его через половину владений короля.

— Это мудро, — признал Рамон. — И все же мне кажется, он мог бы согласиться хотя бы на такую малость ради спасения Европы от орд варваров. Ведь сам он на войну не отправляется, да и войско посылает совсем маленькое.

— Что, — подхватила Химена, — позволит ему запросто напасть на Меровенс в твое отсутствие.

— Это правда, но я верю, что он не станет этого делать, — покачала головой Алисанда. — Тем более что я намерена оставить дома достаточное число воинов и магов. Нападение дорого обойдется Бонкорро, если он его предпримет. — Она посмотрела на Рамона, встревоженно сдвинув брови. — Вы же не станете рисковать и вступать в бой?

— По глупости — не станем.

— И не по глупости — тоже, — гневно взглянула на мужа Химена. — Можешь предоставить участие в сражениях и командование войсками молодым аристократам, жаждущим доказать свои таланты. Сам же удовольствуйся планированием тактики сражений вместе со мной. А Савл займется продумыванием магических ударов.

— Я ни за что не прощу себе, если вас убьют или ранят вместо меня, — широко раскрыв глаза, сказала свекру Алисанда.

Рамон вздохнул:

— Что может сказать джентльмен, если дамы объединились против него? Как пожелаете, моя любимая и моя доченька. Я буду предельно осторожен. Однако будем надеяться на то, что задуманный нами турнир в Авиньоне задержит Бонкорро и отвлечет его настолько, что он вообще забудет о каком-то там нападении на Меровенс.

— Будем на это надеяться, — кивнула Химена. Рамон озабоченно нахмурился.

— У меня такое впечатление, что мы дурно думаем о хорошем человеке.

— Если и так, он никогда об этом не узнает, — заметила Химена.

— Я буду только рада ошибиться в том, что оставляю вам в долг всякие беды, — заверила Рамона Алисанда. — Лишь бы только не пришлось расплачиваться за легкомыслие.

По подъемному мосту прогрохотали конские копыта. Последний рыцарь пожаловал в замок из своего удела в сопровождении шестерых оруженосцев и пятидесяти лучников.

— Час пробил. Мне пора. — Алисанда обернулась и крепко обняла свекра и свекровь. — Я оставляю с вами леди Элидори и трех нянек, но именно вам доверяю своих детей. Сохраните их для меня и заботьтесь о них! Я благодарна Господу за то, что вы здесь, и молю его защитить вас.

— Да хранит нас Матерь Божья, — отозвалась Химена, — а тебя — святой архангел Михаил. Ступай, доченька, и не опасайся ни за свое королевство, ни за своих детей.

Сверкающая фигура сражалась с собственной тенью — и не просто сражалась, а билась на мечах. И сияющий силуэт, и тень были вооружены мечами и щитами. Но как могла тень отражать удары правой рукой? Мэт решил, что это какая-то уж очень независимая тень.

Но нет, это была не просто тень, не темное пятно на фоне бледной дымки. Скорее это было абсолютное отсутствие света, тьма более глубокая, чем беззвездная и безлунная ночь — кромешная, непроглядная тьма — как та, что царит в маленькой комнате без окон и дверей. Человекоподобный черный силуэт, казалось, впитывал свет, поглощал его. Он словно бы служил окном в первозданную пустоту между пространством и временем, куда проникал весь свет, но откуда света совсем не исходило. Не отсутствие света то было, а присутствие тьмы.

Поглотитель Света размахнулся мечом — светящаяся фигура закрылась щитом. Мэт сотрясся от удара, потому что щитом послужило его лицо. Светящаяся фигура заехала щитом по лбу темной, и Поглотитель Света упал. Он падал и падал в творимую им самим тьму, пока она не сомкнулась за ним. Тогда светлый силуэт развернулся, подошел к Мэту, и его лик заполнил собой весь мир. Черты этого лица были чистыми, правильными и красивыми, улыбка — ироничной, светлые волосы — почти белыми. Губы светящегося человека разжались, он проговорил: