По секрету с того света - Андреева Валентина Алексеевна

Разговор опять завертелся вокруг отделочных работ. В девять вечера Михаил собрался доить корову и предложил нам парного молочка, но мы вежливо отказались. С детства парное молоко вызывает у меня стойкое отвращение, а холодное – аллергию.

Распростились мы очень сердечно. Со взаимными уверениями в дружеских чувствах и надеждах на встречу. Едва отойдя от крыльца на безопасное расстояние, подруга таинственно шепнула, что у нее новости убойной силы.

– У меня тоже, – тихо ответила я, считая, что мои новости важнее, но необходимо повременить с их изложением, чтобы у подруги как можно ниже отвисла челюсть.

Челюсть отвисла у меня. Оказывается, Наталья наверху видела большую фотографию Анны и ее супруга, в котором она сразу опознала сегодняшнего ее спутника. На обороте фотографии каллиграфическим почерком было написано: «Нам сегодня три года». Надпись была датирована восьмым июля этого года.

Сопоставив данный факт с моими сведениями, мы пришли к выводу, что Олег ни в коем случае не мог воскреснуть дважды. Ну один раз – куда ни шло, а вот второй… Значит, либо ему повезло оба раза остаться в живых, либо он сам организовал эти аферы с собственным убийством. В последнем случае – он преступник, а Анна и вся ее родня – соучастники.

Полное недоумение вызывает поведение Анны. Судя по рассказам Ники и Лады Игоревны, а заодно уж и милой Юленьки из автосервиса «Альтаир», Анна должна быть махровой стервой. Но она и не на махровую-то не тянет. Такое впечатление, что речь идет о двух диаметрально противоположных личностях. Надо бы показать Нике фотографию Анны. Надо бы, да где ж ее взять.

– Фотография будет, – с торжеством заявила Наталья. – Я не верила своим ушам! – Думаешь, я в лес Деньку искать уходила? – Довольная улыбка сияла на ее лице. – Очень надо, сама бы прибежала! Я молодых супругов пару раз тайком сфотографировала, у меня фотоаппарат в куртке был. Думала хуторок заснять, да слишком быстро слинять пришлось.

От радости я подпрыгнула и чмокнула подругу в нос – не хуже Деньки. Это немного остудило Наташку, и она дернула меня за рукав. Оглядевшись, я поняла, что мы увлеклись и прошли свой дом. Пришлось спешно возвращаться. Все же не нравились мне темные ночи.

Баба Тоня, к нашему удивлению, не спала. Пригорюнившись, сидела на кухне, сложив руки на животе, и тихонько жаловалась Деньке на кур, которые перелетели из огороженной территории курятника и разрыхлили лапами гряду моркови. Денька преданно смотрела на бабулю и сочувственно постанывала.

С бабой Тоней мы просидели почти до двенадцати ночи, утешая ее тем, что скоро приедет дочь, ей будет повеселее, и что нахождение в нашем обществе более четырех-пяти дней просто опасно для состояния ее здоровья. Мы слишком взбалмошные – хуже своей собаки.

Ехать решили не раньше одиннадцати утра. Можно было бы поехать и позднее, но баба Тоня, лучший в Тверской области метеоролог, предупредила, что часа в три пойдет дождь.

Укладываясь на ночлег, мы с подругой продолжали гадать. Интересно, узнает ли Ника Анну на фотографии. А если не узнает? Так! Если не узнает, значит, Ника видела вместо Анны подставное лицо. Но зачем Олегу нужно было создавать своей жене репутацию противной стервозной бабы? Показать фотографию Ладе Игоревне? Это лишено смысла. Никто не мог бы выполнять роль Анны в качестве жены Олега почти три года. Естественно, соседкой Лады Игоревны была настоящая Анна. Кстати, характеристика последней в устах Лады Игоревны была далеко не положительной. А уж этой женщине можно верить. Жаль бередить ей душу, но придется еще раз напроситься в гости. С Юлей, пожалуй, пока нет необходимости встречаться. Она об Анне знает только со слов Олега. Весьма странный молодой человек. Распространять жуткие гадости о своей жене и при этом демонстрировать великую любовь! Как бы не ошибиться в его порядочности…

Новый вопрос – какова роль во всей этой истории козла Николая? Пока ясно только одно – Николай рьяно оберегал Анну, а с ней и Олега. Или наоборот? Олега и с ним – Анну. Неважно. Главное, и он, и она в компании с Михаилом-младшим и Шляпой очень продуманно скрывались. От следствия или бандитов? Не вызывает сомнения, что эти прятки напрямую связаны с убийствами. Кого же убили (именно убили!) вместо Олега? Кто это сделал? Да! Еще забыли про Шляпу! Кто он вообще такой, этот приземистый пожилой мужичок с внешностью простого обывателя?

Пришлось признать, что кое-что прояснилось, зато все вместе запуталось окончательно. Решение уехать было правильным. Больше мы здесь ничего не узнаем. Ответы следует искать в Москве. Похоже, не без помощи следователя Листратова.

В конце концов напомнила о себе усталость, и мы заснули.

Утро выдалось пасмурное, чему мы нисколько не удивились. Все правильно. После трех вообще пойдет дождь. Собирались в дорогу оперативно и по-деловому. Денька прыгнула на заднее сиденье машины, так и сидела безвылазно до самого отъезда. Михаил, непонятно когда, ухитрился натаскать гору камней, но все погрузить не смог – бедная «Ставрида» изрядно просела. Ксюша сунула нам в машину какой-то пакет, Денька сразу же попыталась с ним разобраться, но я вовремя переложила его в багажник. Оглядев Реченскую прощальным взглядом, я вдруг поняла, что за четыре дня сроднилась с этой деревушкой и ее жителями. Теперь они уже неотъемлемая частичка моей жизни. Наташка хлюпала носом, я тоже, хотя и считала себя слезоустойчивым человеком. За компанию вытирала мокрые глаза и баба Тоня. Михаил улыбался грустной улыбкой. И с чего мы взяли, что он ехидный человек? Еще раз обняв бабу Тоню и Ксюшу, мы сели в машину и потихоньку тронулись в обратный путь.

У Будово мы увидели милицейский УАЗик, свернувший на дорогу в Реченскую. Были все основания предположить, что он едет туда нам на смену. Хотя мы можем и ошибаться. Просто люди отправились навестить родственников или знакомых, а заодно сходить по грибы. Да и что рассчитывают там найти доблестные органы внутренних дел?

Торжок миновали на одном дыхании, ни разу не заблудившись, просто потому, что пристроились в хвост КамАЗу с московскими номерами. Удивительно, каким уютным и красивым оказался этот город. У моста через Тверцу не выдержали и остановились. Из-за туч проглянуло солнце, и город засверкал церковными куполами. Сказочное, я вам скажу, зрелище. Неожиданно объявился добровольный гид. Пожилой, интеллигентного вида старичок с большой сумкой стеклотары перешел с противоположной стороны улицы к нам и немного шепелявя сказал:

– Любуетесь? Ну-ну. Здесь есть чем полюбоваться. Тридцать три церкви! Правда, многие на реставрации. А вон ту видите? – и дождавшись от нас положительного ответа, продолжил: – Без единого гвоздя построили! Вот ведь умельцы были. И народ-то как в Бога верил! – Старичок вынул из нагрудного кармана старенького пиджака аккуратно сложенный платочек и промокнул слезящиеся глаза. – Сейчас все… без царя в голове. Вон, тащу прибавку к пенсии, – он кивнул на сумку с пустыми бутылками. – Сынок, значит, глушит, а я отвожу! – Он невесело рассмеялся.

– Может, вас подвезти, дедуля? – участливо спросила я.

– Мы в Москву едем, может, вам по дороге? – подключилась подруга.

– Что вы, дамы, – шутливо испугался старичок. – Мне так далеко не надо. А если через мост перевезете, благодарен буду. Там пункт приема стеклотары.

Старичка с сумкой усадили вперед.

– Название города, знаете, от чего произошло? Торжком или торжищем в старину называли место торговли. Словом, Торжок был крупным торговым центром – большим базаром в нынешнем понимании… Ну вот здесь и остановите… Спасибо вам, счастливого пути, – доброжелательно раскланялся он, прижимая к груди «прибавку к пенсии».

Я пересела вперед к Наталье, заметив, что днем по Торжку ходят исключительно интеллигентные, трезвые люди. И очередной раз была не права. Притормозив у светофора, мы терпеливо ждали зеленого сигнала, когда с моей стороны окна показалась озабоченная пьяная морда цвета светлого бордо и заикаясь прорыгала: