Дикий. Прирученный. Твой (СИ) - Арская Яна

Он кивнул, принимая эти условия, а затем неуклюже развел руки в стороны. Каждое движение было пропитано болью. Должно быть, Хальцифер изрядно помял ему ребра.

– Этот псих жив, верно? – отзеркалил мои мысли Маркус. Теперь уже я молчаливо кивнула. Не тот заряд, чтобы расплавить мозги. Хотелось бы довести дело до конца, но я так не могла. – Ну и правильно. Ты не убийца.

– Ты тоже, – Я зажмурилась. – Не забывай об этом.

Обвивать его мощное тело руками было по-странному правильно. Мы были единым целым. Вскоре драка утихла, и к нам подошли. Несмотря на заверения друзей в том, что их не волнует мое происхождение, коленки все равно подкосились.

– Послушайте, я…

– Потом, милая, все извинения и примирения потом, – проворчала Лейла, нервно облизываясь. Ее звериная форма впечатляла. – Мы должны уйти до того, как сюда нагрянут солдаты дистрикта.

Дейл вел госпожу Аренберг и горстку растерянных, утративших былое величие людей, следя за тем, чтобы они не разбредались. Я хотела подойти, но в следующий момент меня перехватили за шиворот и крепко поцеловали.

– Рохан!

– Не с той интонацией кричишь. Всему надо учить? Где радость, восхищение, наконец-таки?

– Ты пришел, – Я уперлась лбом в плечо мокрого от пота обнаженного любовника. Сейчас не смущало даже то обстоятельство, что на нас смотрели две стаи и делегация аристократов. – Я столько всего должна тебе сказать… Но в первую очередь о Марке. Он не хотел предавать вас, я клянусь, его просто обманули!

– А ты что скажешь в свое оправдание? – Рохан резко повернулся.

– Скажу, что ты был прав. Не во всем, конечно – но во многом. Стоило начинать бороться раньше, – с неожиданным смирением признал телохранитель, глядя куда угодно, кроме как на нас. – Я приму любое наказание, если пообещаешь позаботиться о ней.

– Сам это сделаешь. Или забыл про наш договор?

Между оборотнями происходил странный диалог, подоплека которого ускользала от понимания. Решив для себя, что это не стоит затрачиваемых усилий, я просто последовала за стаей наружу.

Пронизывающий осенний вечер осветил прожектор вертолета.

Военные.

– Не стреляйте, – раздался голос, многократно усиленный рупором. – С вами говорит глава Дома Аренберг! Вы можете попасть в своих! – госпожа Спасительница обернулась к нам и устало заметила: – Надеюсь, хотя бы в этот раз у нас получится избежать недоразумений? Разговор выйдет долгим.

***

– Спасибо, что все еще готовы принять наши доказательства. Это много значит для моего вида.

– Я ничего не могу обещать, вы же это понимаете? Нужно нечто весомое, чтобы доказать вину правящих семей. Это сложно, очень-очень сложно.

– В любом случае – мы ваши должники.

Рохан неплохо смотрелся в роли лидера. Я то и дело косилась в сторону переговорщиков, окруженных папарацци и товарищами Ангмара. Общими усилиями нам удалось навести порядок на улицах Вронского дистрикта, и теперь, когда люди были спасены, мы могли отдохнуть в установленной военными палатке мед.помощи.

Маркус, которого другие оборотни избегали, сидел напротив и флегматично ощупывал живот. Породистое лицо ничего не выражало, но я чувствовала некоторое отчуждение и даже умиротворение, исходящее от друга.

– Думаешь, мы сможем жить как прежде?

– Нет, – отозвалась я.

– И секунды не подумала.

– Ты накосячил на год вперед, а я на целый век. Теперь у нас есть только сегодняшний день и ничего больше.

– Звучит неплохо. Значит, ты не станешь меня прогонять?

– Словно это осуществимо… Марк, ты ведь знал, как я к тебе отношусь, правда? Знал и молчал, потому что такие отношения были невозможны в прежних условиях. Так почему сейчас передумал?

– Ревность, – Он медлил с ответом. – Всегда казалось, что уж нашу близость ничто не разрушит, таких существ просто нет в природе. А потом возникэтот… с его похотливыми замашками. И я понял, что могу стать блеклым воспоминанием на задворках твоей истории.

– А теперь?.. – протянула я, обмакивая вату в йод и прикладывая к его разбитой скуле.

– Буду бороться, как и сказал Рохан.

И все-то у них связано с боевыми действиями, викинги какие-то, а не оборотни. Лишь бы кулаками помахать.

– Знаешь, Натина как-то говорила, что мужской спорт существует лишь для того, чтобы парни могли безопасно лапать друг друга, не боясь осуждения. Может, стоит пересмотреть тактику? Ваши метания выглядят странно.

Что я хочу ему сказать? Давайте займемся любовью, а не войной? Сообразим на троих, раз уж здесь это не осуждается?..

Пока размышляла, в лагерь прорвался тощий золотисто-серый волк со знакомым выражением испуга на морде. Щенок.

– Пятый, Пятый, беда! – пролаял он, подбегая к нам. – Маркус соврал, скрижалей нету в тайнике Закировых!

41

Иелана

– Можно?

Я рассеянно подняла голову, осознав, что кто-то обращается ко мне и, кажется, не в первый раз. Испачканный деловой костюм из лучшей ткани, умное лицо с резкой линией скул.

– Простите. Конечно, вы можете сесть, госпожа Аренберг.

– Просто Алиса. Сегодня выдался самый умопомрачительный денек за всю мою карьеру, и не думаю, что формальности будут уместны. Ты ведь первая дочь Грегора Лисовского, владельца дистрикта Роз, верно? Я видела несколько трансляций, где мелькал твой портрет, но едва ли смогла опознать в той девушке тебя.

– Косметика – зло, – Я неуклюже сложила ладони на коленях. Старая спортивная форма была мне велика, и только с помощью Рохана, подогнавшего ее по фигуре, могла ее носить. Представляю, какой сейчас видок.

– Знаю, сейчас все стоят на ушах, поэтому буду краткой. Твой жених знает, что ты сотрудничаешь с теми, кого он называет – я цитирую – девиантами и ошибкой генной инженерии?

– А зачем вам?..

– Хочу понять, что происходит. Я взялась за этот прецедент, потому что давно искала повод избавиться от монополии Долорецких на выращивание разумных существ. Нужен был весомый повод – и вот он случился. Только когда потребовалось представить доказательства, внезапно случилось это, – Госпожа Спасительница указала на здание, в котором укрылись оборотни, включая моего Марка и вожаков стаи. Людей внутрь не пускали, и хотя Лейла сказала, что доверяет мне полностью, все же попросила уважать их право говорить в безопасности. – Что произошло с уликами? Кто-то украл их?

– Думаю, они пытаются просчитать, кто мог забрать скрижали из сейфа, если большая часть заинтересованных в этом находилась в другой части города.

Ангмар, наверно, думает на Маркуса. Но он не мог. Я видела его глаза, чистые, как сталь дамасского клинка, и эти глаза не скрывали изумления.

– Должно быть, кто-то еще в стае работал на моего «жениха».

– Я думала, эффект ментальной силы невозможно преодолеть.

– Это ведь не коллективный разум. Волки Хальцифера так легко сдались, потому что он проиграл. И неважно – почему. Его статус был нарушен, и остальные обратили взоры на ближайшего альфу, способного их повести за собой…

Я подскочила на месте. Точно. Хальцифер может знать, что происходит в городе. Он был тесно связан с деятельностью Дома Долорецких, пока барьер не отрезал их от внешнего мира и не дал шанс сбежать.

Решительным шагом направилась в сторону оцепленного бронеавтомобиля, куда солдаты дистрикта запихнули вражеского альфу, предварительно запечатав ему рот и уши. Рядом дежурил отряд оборотней из нашей стаи. Несмотря на попытки последовавшей за мной Аренберг сгладить ситуацию, противоборствующие стороны по-прежнему следили друг за другом. Ничего странного, простое благоразумие.

– Пропустите, – приказала я двум крепким мужчинам с винтовками, стоявшим у задней двери.

– Отказано. Здесь содержится крайне опасный представитель враждебной расы со способностями пробудившегося. До суда он должен содержаться в строгом карантине.

– Десять тысяч империалов за десять минут. И никто не пострадает, обещаю, – быстро сказала моя спутница.