Дикий. Прирученный. Твой (СИ) - Арская Яна

– Он уже делал так раньше. Обещал статус взамен на какой-то ритуал, – прорычала Ната, выгибаясь в руках мускулистых сопровождающих. – Вот же уро…

У ее горла моментально появился нож, красноречиво показывая, что будет, если девушка продолжит.

– Не надо!

– Ваша нагулянная сестра посмела испортить мои планы, – мрачно объяснил Роман, двигаясь на шаг впереди. – Уверяю, в ином случае я бы давно отправил ее на тот свет, но мне нужны гарантии, что вы будете послушной эффирой.

– Что нужно делать?

– Поставить свою подпись. Обычную подпись кровью.

Я продолжала анализировать ситуацию, сопротивляясь остаточному действию лекарства. Мы прошли мимо галереи, окна которой выходили на прекрасный сад. В небе не было всполохов синих искр, и это давало определенную надежду.

Нас могут найти.

– Откуда вы знаете Щенка? – спросила я.

– А? – Роман недоуменно выгнул бровь, к нему наклонился один из подчиненных и быстро прошептал что-то на ухо. – Ах, этот… Он сам предложил свою помощь. Просил помилования для себя и своих друзей. Мои люди согласились пойти на уступки, если он сможет выкрасть тебя из-под носа защитников.

А Маркусу ты обещал обратное.

Нет сомнений – Роман Дорлорецкий был патологическим лжецом. А еще почему-то мне казалось, что он опасался прикасаться к нам. Нет, вида он не показывал, но мельчайшие детали мимики выдавали неприязнь и страх.

– Это все ради денег? Вам было мало построить империю на крови невинных, вы захотели власти? – пусть лучше все сконцентрируют свое внимание на мне. Возможно, удастся отвлечь их настолько, что Ната сможет сбежать.

– Пустая болтовня, – последовал ленивый ответ. – Мне наскучил этот разговор, теперь молчите обе. Можете подумать о том, как сохранить себе жизнь.

– Но ведь я права! Долорецкие мечтали о власти, но ваши родители были слишком мягкотелыми, чтобы бросить вызов.

– Довольно. Заткните ей рот.

– Я знаю про договор!

Роман Долорецкий ощутимо дернулся, а затем, опустив руку с оружием, мрачно посмотрел на меня исподлобья.

– Хальцифер мне все-е-е рассказал. И про него, и про природное происхождение оборотней. Вам не удастся спрятать ошибки прошлого за занавесой, правда все равно проявится…

– Шеф, я могу ее заткнуть силой, – предложил один из бугаев, красноречиво хрустнув кулаком. Натина тут же попыталась достать его, но лишь бессильно дрыгалась в «объятиях» врага, размахивая ногой в красной туфельке.

– Волчья шлюха, – проронил Роман. – Какая мерзость… Они, должно быть, были рады покрыть имя моих предков налетом лжи. Только одного твои любовники не рассказали, правда ведь? Не только мы, Лисовские тоже замешаны в этой истории. Как и Закировы, и Правящий Дом, и все, кто сто семнадцать лет назад участвовал в Жиольской экспедиции, направленной на изучение заповедных лесов Славии. Каждый виновен в том решении. Но только у нас, Долорецких, хватило сил, чтобы решиться использовать дарованную возможность!

Нас с сестрой провели вниз по крутой лестнице и втолкнули в помещение с окнами под потолком. В центре стоял стол, на нем – монолитный куб из алебастра. Нет, вру. На одной из тридцатисантиметровых граней было вырезано место под ладонь. Можно было бы назвать предмет сейфом, если бы не его полностью инородная структура, вызывающая ассоциации с реликвиями древних народов.

От него исходила некая таинственная сила, которую хотелось назвать… магией.

Но магии не существовало.

– Нужно подготовить все, – приказал Роман, доставая из кармана изогнутый нож с костяной ручкой. – Попробует сопротивляться, сломайте бастардке руку.

– Что это? – прошептала я.

– Поторопитесь. Если срок договора истечет, мы потеряем все. Надеюсь, хотя бы ты, Иелана Лисовская, происходишь от семени своего отца. Оплошность недопустима.

– Что это такое?!

– Хранилище, которое мы изъели у дикарей-перевертышей… Какой же было мукой доставать кровь потомков великой семерки, сотворившей историю. Каждый из них оставил уйму детей, но не все из них подходили. Артефакт слишком капризен. Если тогда заключившим договор была женщина – кровь мужчины не подойдет.

– Почему оно здесь? Хватит! – Я закричала. Через виски в голову с осторожностью змеи вползали образы, источником которых была вещь внутри сейфа. Ее еще не достали, но она уже чуяла меня. Узнавала.

И делилась тем, что скрывалось в вековом молчании.

***

Роман, стремительной походкой подошел ко мне и грубо схватил за подбородок, чтобы разглядеть что-то в глазах.

– Скрижали узнают ее. Что ты видишь?

Озеро.

Оно бесконечно, но у него есть конец. Озеро среди гор, и в нем горят тысячи волчьих глаз. И женщины, женщины с золотистой кожей и черными глазами, собирающие воду в горсть и утоляющие жажду. Они принимали Дар. Образовали единое целое с теми, кто скрывался по ту сторону… Одна из женщин была похожа на мою бабушку. Я почти забыла ее имя. Оно таяло на языке…

Алия из народа танзи.

– Иелана! Иелана!

Я знала, что сейчас нельзя отворачиваться и пытаться заглушить образы. Ответы на поверхности. Вой сотрясал небеса.

Это были люди. Не старый дружественный народ, с которым они веками смешивали кровь, а чужеземцы с холодными глазами и оружием, способным стирать горы в порошок. Они пришли под личиной союзников, обещали сытую жизнь и безопасность. Оборотни приняли путников. А потом лишились своего Сердца.

– Быстрее, – торопил кто-то совсем рядом. – Она не должна сопротивляться.

– Вы забрали их Сердце. Подчинили его себе… Три луны обагрены кровью! – прохрипела я, вырываясь из рук пленителей. – Заставили принять новые порядки, ослепленные завистью лжецы! Три Кровавые луны на закате!

– Нож, скорее…

– Ланочка, приди в себя, – вопила какая-то молодая девушка совсем рядом.

Я выгнулась дугой, захлебываясь в потоке видений, столь красочных и подробных, словно они были частью моей собственной памяти. Я была стаей, лишившейся собственной воли. Я была людьми, решившими забрать себе скрижали. Каждая их мысль переполняла голову грохочущей какофонией.

Наши предки, предки Маркуса и Рохана, калейдоскоп лиц…

Алые капли на ткани из волчьей шерсти.

Клятва верности.

Теперь они в нашей власти.

– Постой-ка, что это у тебя на шее? – спросил вдруг Роман с совершенно другой интонацией – уже не нетерпеливо, сколько подавленно. И отогнул тугой воротник моей толстовки. – Почему у нее ошейник нашей фирмы? Вы что, не проверили девчонку до того, как привезти ее сюда?!

– Шеф, в дистрикте многие бабы ходят в них. Это нормально.

– Нет, гребанные идиоты, нет в этом ничего нормального! В них же вшивают маячки!

– Да, так и есть. Все для безопасности маленькой уязвимой меня, – Я невидящим взором проводила жалкого мужчину, бросившегося к витринам у дальней стены и начавшего там истерично шариться. – А Щенок вам не сказал?

Где-то на заднем плане, перекрывая зловещий задорный смех Натины, раздался вой. Не иллюзия древнего артефакта, а настоящий разъяренный крик зверя, лишившегося своей луны.

Как вовремя.

Кажется, идея Маркуса только что спасла нам всем жизнь.

Сад заполнили фигуры. В рядах двухметровых зверей с темными шкурами явственно выделялся белый волк. Он вел остальных, и стая неслась через вылизанные дорожки и клумбы, сметая все на своем пути. Раздалась пулеметная очередь – охрана тайной резиденции Долорецких среагировала незамедлительно.

– Беги к ним, – крикнула я сестре. Натина послушно поджала ноги – чтобы с помощью веса тела выскользнуть из захвата. Леденящий ужас патокой проникал сквозь окна. Все, кроме меня и Романа, упали навзничь, пытаясь унять дрожь.

В отличие от меня, носившей в жилах наследие сразу двух человеческих народов, один из которых был тесно связан с оборотнями, Роману помог шлем-блокатор. Нацепив его на голову, он подскочил и, молниеносно заломив мне руку, подставил к горлу нож.

– Скажи им уйти.

– Бесполезно. Ты проиграл, признай это – уйти со скрижалями не выйдет в любом случае.