Загнанная в силки - Юлия Михайловна Герман

– Роберт, – подошел седовласый мужчина в сером костюме с зеленым галстуком. – Думали, что уже не приедешь.

Пожал руку Гершвину. Все это время Роберт не отпускал мою талию, прижимая к себе. Будто не я спасалась в его руках, а он пытался найти спокойствие во мне. Незнакомый мужчина зацепил меня взглядом, сразу возвращая внимание Роберту Альбертович.

– Проходите, располагайтесь, – улыбнулся он. – Мы вас очень ждали.

Роберт Альбертович, прошел в зал, пожимая руку, остальным мужчинам. Перед нами выросла жгучая брюнетка, с прической каре, в обтягивающем черном платье ниже колен.

– Роберт, милый, – пропела она, раскинув руки в сторону и обнимая моего спутника. – Какая радость, увидеть тебя!

Она поцеловала его в щёку. Захотелось тут же оттолкнуть незнакомку, позволяющую себе подобные вольности.

– Ольга, – кратко кивнул мужчина, не отвечая на ее объятия и поцелуй.

Между ними чувствовалось напряжение. Гершвин вмиг напрягся рядом с незнакомкой, уничтожая ее глазами. Она же двигалась расслаблено, с грацией дикой кошки, упиваясь каким-то только ей одной известным чувством.

Женщина беззастенчиво рассматривала меня ореховыми глазами. Ухоженная, красивая, с безупречной кожей и подтянутой фигурой. Восхищалась такими, как она, умеющими подать себя и выглядящих значительно моложе своих лет. По выражению лица, глазам видно, что передо мной не юная девчонка. Она явно старше меня. И не на год-два. Скорее всего ровесница Роберта.

– Сегодня пришел не один, – сказала, все еще изучая меня.

Просто капитан-очевидность. Могла с таким же успехом сказать. Весна, май, вечер, ресторан. Не понравилось ее это презрительное замечание. Словно я какое-то досадное недоразумение, прилипшее к мужчине.

– Это – моя подруга Ульяна, – Роберт придвинул меня ещё ближе к себе. – Ульяна, это Ольга.

Женщина широко улыбнулась, протягивая мне руку. Смотрела на ее наманикюренные пальцы в перстнях с изумрудами и бриллиантами, чётко понимая: она мне не друг. Но не желая вступать в конфликт, пожала её ладонь. Ольга мне не нравилась. Ни то как она смотрит на Роберта, ни тем более надменное выражение лица, когда её взор обращен на меня. Что-то в ней настораживало, но я никак не могла уловить что именно. И это чувство, зудело где-то между ребер, отдаваясь эхом на подкорке, продолжая трусливо прятаться от меня и не высовывая голову наружу.

– Рада познакомиться, – выдавила из себя.

– А уж я как рада, что бывший муж больше не грустит, ты и представить себе не можешь! – кокетливо махнула она рукой, будто мы давние подруги.

Вот и ответ, Ульяна. Ты познакомилась с ещё одной бывшей. И что ужаснее всего, -бывшей женой.

Наверное я изменилась в лице, поскольку Роберт сразу попытался меня увести от экс-супруги.

– Шла бы ты, Оля, к мужу, – прорычал он на женщину, потянув меня в другую сторону.

– Да, я же без дурных намерений, Герочка, – пропела она, но в каждом слове насмешка, издевательство. Эта змея разговаривала с ним как с глупым ребенком и оттого, я еще больше чувствовала к ней неприязнь.

– Лучше тебе держаться в стороне от меня и от Ульяны. Надеюсь, ты меня услышала, – в голосе металл и холод, от которых хочется спрятаться.

Но глядя на женщину, с кем когда-то был близок Гершвин, не видела у нее страха или тревоги. Она приняла его слова за вызов и мне это не нравилось. Ольга способна создать мне неприятности и это только доставит ей удовольствие. Такие как она, живут чужими страданиями, заставляют других корчиться в муках, и танцуют на костях тех, кто посмел перейти им дорогу.

В ее присутствии мне было невыносимо дышать. Одна только новость о её существовании оказалась сильнейшим ударом под дых. Эта женщина вышибла из меня весь воздух и заставила корчиться от боли. Вечер стал казаться еще ужаснее. С трудом сдерживалась от того, чтобы не развернуться и сбежать к чертям собачьим из этой клоаки людей, улыбающихся в лицо, и плетущих интриги за спинами друг друга. Стало невыносимо тяжело. По мне будто катком проехались и оставили подыхать на асфальте. А эта женщина топчется по моим останкам острыми шпильками, втыкая их глубже и больнее.

Ощущала себя преданной и униженной. Но почему? Роберт ведь не сделал ничего предосудительного. Ничего, да только притащил против моей воли для очной ставки с бывшей женой. Он этим поступком мне в душу наплевал и написал табличку, «отхожее место», позволяя каждому встречному справлять там нужду.

Остановились рядом с парой, чуть старше Роберта Альбертовича. Они мило улыбались и проявили деликатность, не приставая с вопросами. Хотя и не проявляя особого внимания. Видимо, сочли очередной эскортницей или содержанкой. Но даже это меня не цепляло так сильно, как сумело дезориентировать знакомство с шикарной женщиной Ольгой. Почему я так остро реагирую на неё? Ведь для Роберта она осталась в прошлом? Судя по реакции женщины на мое появление в его жизни, то она до сих пор считает Гершвина своим.             Это терзало меня, отравляло и медленно разрушало. Ревность. Такое знакомое и в то же время чужое слово. Никогда не ревновала Пашу и тем более не имею права ревновать Роберта. Он мне никто, как и я ему. Новое чувство уже проложило дорогу к моему сердцу, оплетая его зелеными щупальцами, отравляя ядовитым газом и сжимая плотнее, выдавливая из него кровь, каплю за каплей.

Не знаю, откуда во мне взялись силы на приветствия и улыбки. Внутри все клокотало, от переизбытка эмоций. И куда бы мы не направлялись с Гершвиным, я чувствовала взгляд Ольги. Жалящий, ядовитый, уничтожающий.

– Подумай, Гера, над моими словами. В наше время только на своих можно расчитывать, – хрипел прокуренным голосом, коренастый мужик с рыжей бородой и широкой цепью на шее. – Хромов заручился поддержкой Долгих. Пора завести глаза на спине.

– Всё под контролем, Жора. Ни один из них и шагу не сделает без моего ведома, – похлопал по плечу товарища.

– Ох, не нравится мне все это, Гер. Эти твари на все готовы, ради этого чертова гранта.

– Ульяна, – обратился ко мне Роберт. – Иди попробуй фондю. Оно здесь самое лучшее.

– Хорошо, – вымученно улыбнулась отойдя к другому столу, со стоящей посредине фондюшницей.

Увидела Ольгу, разговаривающую с мужчиной всего в нескольких шагах от меня. Слишком душно мне в одном с ней помещении. Развернулась к выходу, и пошла на поиски дамской комнаты. Отыскала уборную, встав перед зеркалом и смотря на свое раскрасневшееся лицо. Щеки алые, в тон помаде на губах. Смотрюсь нелепо. Дешево. Вульгарно. Зачем я здесь? Что делаю? Неужели, Роберт привел меня, чтобы вызвать ревность у бывшей? Судя по ее наглой роже, так оно