Загнанная в силки - Юлия Михайловна Герман
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Тяжело сглотнула, желая прикоснуться к нему, прижаться всем телом и забыть этот странный вечер. Роберт Альбертович заметил мое появление, но никак не отреагировал на него, продолжая сосредоточено наносить резкие удары по снаряду. Постояв еще несколько мгновений и любуясь хищной красотой мужчины, подошла ближе к нему.
– Роберт, – позвала, желая сократить образовавшуюся между нами пропасть. – Мне очень жаль, что тебе пришлось пережить такое ужасное предательство. Представить страшно, через что ты прошел…, – мысленно увидела эту картину и больно в груди, будто не ему разбили сердце, а мне. – Прости, что я послушала эту женщину, да и вообще за то, что разговаривала с ней, – запнулась, видя как его удары становятся еще резче и яростней. – Но и ты меня пойми. Я ведь даже не знала о ее существовании, а она весь вечер испепеляла меня взглядом, давая понять, что я пустое место, а она по-прежнему главная женщина в твоей жизни. Ты меня практически игнорировал весь вечер, люди эти надменные и она, возникшая из ниоткуда. Очень сложно сохранять спокойствие, когда я не понимаю, кто я для тебя.
– Это имеет какое-то значение? – холодно проговорил, продолжая молотить грушу.
Подошла еще ближе, останавливаясь позади него и осторожно касаясь пальцами спины, блестящей от пота, после упражнений.
– Роберт, – решила сказать все, что волнует, пользуясь моментом. – Я подумала, что ты все еще любишь её и…, – сделала паузу, прежде чем обнажить душу, – испугалась. Ты заполнил меня всю, каждую клеточку, каждую мысль. Пропитал меня собой и мне страшно.
Гершвин замедлился, обхватив грушу руками, удерживая на месте, но не поворачиваясь ко мне. Приняла это за одобрение и продолжила уже смелее.
– Я ведь понимаю, что не должна так увлекаться тобой, понимаю, что для тебя наша связь лишь сделка, приправленная приятным бонусом. И все закончится, когда ты насытишься и тебе станет не интересно проводить со мной время. Мне страшно думать об этом моменте, страшно представить мгновение, когда больше не смогу к тебе прикасаться, целовать тебя. Уже сейчас осознаю, что не переживу, если увижу тебя с другой.
Мужчина шумно дышал. Спина тяжело вздымалась, но он не произносил ни слова. А мне, уже нечего терять. Сбросила простынь, осторожно обхватывая торс Роберта и прильнув к широкой спине обнаженной грудью. Прижалась к нему щекой, вдыхая терпкий мужской запах, прикрывая глаза от удовольствия. Он не скинул мои руки, не оттолкнул и оттого стало тепло на душе. Какое это счастье просто обнимать его, слышать сердцебиение и сходить сума от естественного аромата его тела.
Стояли молча. У меня ком в горле встал и под ложечкой засосало, от того, что молчит, не реагирует. Я душу наизнанку вывернула, а он продолжает мучить меня тишиной.
– Ты наверное привык к признаниям в любви и влюбленным дурочкам, что вьются вокруг. Но для меня, все что происходит между нами – это все равно, что прыгнуть с обрыва в реку кишащую крокодилами. Знаю, что не выживу, но готова пожертвовать жизнью ради нескольких секунд полета и невероятного счастья. Рядом с тобой я лечу, Роберт.
Мужчина стянул перчатки с рук, отбрасывая их в сторону и осторожно убрав мои руки со своей талии повернулся ко мне лицом. Глаза потемнели. Зрачок слился с радужкой, ставшей угольно-черной. Лицо напряженное. Смотрит на меня сверху вниз, нависая огромной скалой. А у меня дух захватывает от того насколько он красив. Мужественнее его я никого не встречала. Сердце бьется, словно застряв в горле, а в животе воронкой закручивается вихрь, выжимая органы.
Роберт сосредоточенно смотрел на меня. Обхватил лицо ладонями, тяжело дыша.
– Не нужно говорить то чего нет, Ульяна? – произнес хрипло, с надрывом. – Я не тот с кем можно играть. Не выйдет, – гладил большими пальцами щеки, а на лице непроницаемая маска. Только пристальный взгляд и хаотичные движения пальцев, выдавали его волнение.
– Я не играю, Роберт. Не хотела этого. Не думала, что так выйдет. И мне страшно. Страшно, когда чувства безответны, – голос дрогнул.
– Глупая моя слепая девочка. Плевать мне на Ольгу и всех остальных. Взял тебя с собой в этот гребенный ресторан, потому, что каждую свободную секунду нужна рядом. Разве ты не видишь, что сразила меня? И не замечаю никого кроме тебя.
* * *
Эта ночь надолго останется в памяти, как жемчужина в коллекции счастливых моментов. В минуты глубокой грусти я буду доставать из дальнего чулана драгоценных минут эти воспоминания и упиваться прожитыми мгновениями. Признание Роберта окрылило меня. Подняло над землей, заставляя задыхаться от счастья. В меня будто вдохнули свежий поток сил, наполняющий каждую клеточку энергией и жаждой жизни. Вроде и не сказал ничего такого, а у меня ребра щемило от размеров выросшего до необъятных размером сердца. Будто после долгого блуждания в темноте я вышла к солнцу и меня объяло его лучами, его теплом, любовью. После длительного холода и тьмы, хотелось очутиться к нему как можно ближе, прикоснуться, стать его частью. И плевать, что может опалить и сжечь. Я хотела почувствовать его жар, хотя бы на мгновение.
Роберт брал меня прямо в тренажерном зале на матах. Брал страстно, жадно, ненасытно. Я плавилась в его руках, дрожала от каждого прикосновения, и рассыпалась на тысячу мелких осколков с мириадами звезд перед глазами. Ту ночь это был не просто секс, а нечто большее. Он сливался со мной воедино. Словно мы с мужчиной проживаем одни и те же эмоции. Мне даже казалось, что он сам подрагивал, касаясь меня. Таким трепетным он был. Шептал в порыве страсти:
– Ты моя! Моя! – и у меня сносило от этого пылкого шёпота крышу.
Кричала в ответ кончая:
– Твоя! Только твоя, – опадала в его руках, содрогаясь от удовольствия.
Позже, отдыхая в кровати,
