Загнанная в силки - Юлия Михайловна Герман
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Моей душой всецело завладел Роберт. Теперь даже разум кричал о том, что я должна как можно скорее прекратить этот фарс и бежать к любимому, не позволяя ему усомниться во мне и искренности моих чувств. Стоило только подумать о том, как он представляет меня вместе с Пашей, особенно после сцены на вокзале, подсмотренной Вадимом, и самой плохо становилось. Боялась потерять Роберта до дрожи и ломоты в костях. Так глубоко он въелся в меня, не оставляя даже шанса вернуться в семью.
Отсчитывала минуты до окончания этого праздника. А потом еще предстояло усыпить перевозбужденных от радости детей. Но засобиравшиеся домой родители, с улыбками и переглядками, несмотря на протесты детей, очень быстро решили, что мальчикам стоит переночевать у них. Свекровь поторапливала внуков, пока те выбирали игрушки, параллельно показывая их отцу. Паша хоть и старался создать видимость заинтересованности, но я видела, что он сгорал от нетерпения выпроводить всех посторонних и остаться со мной наедине. Меня же пугал этот момент, и в то же время, я хотела наконец-то расставить все по своим местам.
Расцеловав детей и получив жирную дозу материнской ласки, Костров закрыл за гостями дверь. Я поспешила скрыться на кухне, начав мыть посуду. На самом деле просто хотела оказаться как можно дальше от гостиной и дивана, где супруг уже мысленно разложил меня.
Намыливала губкой тарелку, когда Паша обнял меня за талию, прижимаясь всем телом и целуя в шею.
– Солнце, я так скучал, – мурлыкал муж.
Стоило ему прикоснуться ко мне и я сразу напряглась как струна. Тут же выключила воду. Схватилась за его пальцы, пытаясь их убрать с себя. Но Костров лишь переместил ладони, накрывая ими мою грудь.
– Паша, стой!– напрасно старалась убрать его руки. – Нам нужно поговорить.
– Все разговоры потом, Солнце. Я так тебя хочу, – вжался в меня бёдрами, упираясь стояком в ягодицы. – Знала бы ты, как я мечтал о твоей дырочке.
– Ко мне приходила Марина! – выкрикнула, понимая, что ему будет плевать на мое сопротивление. Паша лишь воспримет это в качестве заигрывания.
Супруг не перестал меня целовать, словно не расслышав.
– Я познакомилась с твоей любовницей Мариной! – говорила громко и четко, не позволяя голосу дрогнуть.
Паша замер и медленно отпустил меня. Повернулась к мужчине, смотря в похудевшее нахмурившееся лицо. Алкоголь, выпитый во время застолья замедлял мыслительные процессы мужчины. И по хорошему, нам следовало вести этот разговор на трезвую голову, но боюсь, что прежде чем протрезвеет, Паша несколько раз возьмет меня силой.
– О чем ты вообще? – по-прежнему стоял вплотную ко мне, смотрел пристально и хмуро.
Опираясь на раковину, выскользнула в сторону, отвоевывая себе больше свободного пространства, опираясь на разделочный стол.
– Не делай вид, что не понимаешь о ком я говорю. Как и не стоит унижаться пытаясь все отрицать. Сисястая брюнетка с накаченными губами, приносила мне конверт со ста тысячами рублей, якобы от коллег. Сказала, что неудивительно, почему у такой фригидной истерички, как я, муж трахает других.
– Что за бред, Ульяна, – начал защищаться Костров. – Я не знаю с кем ты разговаривала, но я никогда не изменял тебе.
– Не надо Паша. Я же помню, как весь месяц до ареста, ты буквально пропадал на работе и у нас практически не было секса. Уже тогда все чувствовала, но гнала от себя эти мысли.
– Уля, ты же знаешь, я тебя люблю…, – снова собрался все отрицать.
– Паш, все это уже неважно.
– Что значит неважно? Ты обвиняешь меня в измене и слышать не хочешь, что я говорю тебе, – начал повышать голос Павел.
– Паш, все это уже неважно, – повторила, тяжело вздыхая, следя за выражением лица мужа. – Как ты думаешь, где бы я смогла достать за такой короткий срок настолько колоссальную сумму?
– Что? Ты же сказала тебе помогли, – нахмурился еще больше.
– Ни за что я бы не собрала такие деньги за месяц. Своими силами и благодаря помощи друзей мы смогли собрать меньше миллиона. Понимаешь, Паша? Меньше миллиона!
– Тогда откуда? – менялся в лице, становясь каким-то потерянным.
Видела как он пытается понять, ухватить мысль за хвост, но так и не получалось осознать откуда взялась эта нереальная сумма.
– Помнишь, тогда, в ноябре, я заглохла и мне помог с бензином мужчина? Мы потом встретили его еще в ресторане? – голос мой стал каким-то ледяным и даже жестоким.
– Да-а-а…, – Паша бледнел.
– Потом я еще раз встречала его в клубе, когда приезжала Алиска. Он тогда дал мне визитку и сказал обращаться в случае чего. Признаться, я и думать о нем забыла. Но когда единственным способом вытащить тебя стал – поиск двадцати миллионов, то вспомнила о той визитке.
– Ты заняла деньги у этого ублюдка? – голос мужа звучал отрешенно.
– Если это можно так назвать, то да, заняла, – горько усмехнулась. – Мы заключили договор. Поэтому я работаю теперь на заводе. Но это не все.
Паша отвернулся, на скулах играли желваки и широко раздувались ноздри.
– Ну!– посмотрел на меня с такой злостью, что я сжалась от страха.
– Он не давал денег без этого условия, – пыталась как можно мягче признаться в нашей с Робертом связи, но муж и так уже все понял. Только никакой мягкости и не вышло. Казалось, что я намеренно издеваюсь над ним, мучаю, недоговариваю.
– Назови его! Хочу, чтобы ты сказала это вслух! – крикнул, ударив кулаком по столешнице.
Вздрогнула, подавляя желание бежать из дома не закончив разговор.
– Спать с ним, – сказала и вжалась в угол комнаты, когда Паша резко оказался возле меня, схватив за блузку двумя руками, уничтожая взглядом.
Никогда еще я не видела у него настолько безумных, затуманенных яростью глаз. Мне стало так страшно, что я беспомощно потянулась к столешнице, пытаясь найти хоть какой-то предмет для самозащиты, но как назло под руку ничего не попадалось. Ноги подкосились от страха и сердце поскакало с такой скоростью, что я думала, пробьёт грудную клетку.
– И? Спала с ним? Пока муж на нарах, ноги раздвигала перед другим, да? – тяжело дышал, а глаза больные, горячечные.
– Первый раз я отказала ему. А потом, когда узнала о твоем избиении, поняла, что главное вернуть тебя домой живым, – тараторила, но Паша не слышал меня. Белки налились кровью. Чтобы я сейчас не сказала,
