Избави нас от зла - Том Холланд

— Взгляните, — сказала леди, показывая рукой, — мы проезжаем мимо поставленных торчком камней.

Спутник поерзал на сиденье, придвинулся поближе к ее окну и посмотрел в него. Ноздри мужчины немного расширились, а лицо словно окаменело.

— Вы почувствовали? — спросила леди.

Он пристально посмотрел ей в глаза.

— Сначала я не была уверена, — продолжала она, — но, по-моему, здесь все же чувствуется что-то большее, чем просто атмосфера этого места.

Она болезненно поежилась и взяла мужчину за руку.

Некоторое время мужчина продолжал вглядываться в ее лицо, затем высунулся из противоположного окна кареты и приказал кучеру свернуть с дороги.

— Возможно, вы правы, — согласился он, усаживаясь на место. — Похоже, окружающий воздух действительно пропитан какой-то опасностью.

Он закрыл глаза, вяло улыбнулся и добавил:

— Господи, я давно позабыл, что такое страх. Не прикосновение ли это его золотых пальчиков? Я нахожу ощущение этого прикосновения едва ли не восхитительным.

Он поежился почти так же болезненно, как леди несколько секунд назад.

— Редкое удовольствие, — прошептал он, — такая приятная легкость в желудке.

Он сжал руку своей спутнице, потом снова отвернулся и стал вглядываться в камни, к которым они приближались, высунувшись из окна кареты со своей стороны.

Роберт очнулся. Ему сразу же захотелось снова впасть в забытье. Невыносимо ярко светило солнце. Оно сильно обожгло ему зрачки, заставив зажмурить глаза, резко повернуться и погрузить лицо в траву.

Некоторое время спустя он ощутил прикосновение руки к своему плечу.

Мальчик завопил, перевернулся на спину и стал бешено отбиваться, слепо молотя по воздуху руками и ногами.

— Нет! — кричал он. — Нет, нет!

Рука прикоснулась снова, на этот раз ко лбу. Прикосновение было прохладным и нежным.

Он открыл глаза и увидел леди, загораживавшую собой прямые лучи солнца. Роберт протер глаза; теперь он мог видеть ее совершенно отчетливо. Сначала он подумал, что перед ним появилась богиня. Она выглядела краше Венеры, о которой он читал в древних поэмах. Но возникла эта богиня не из пены морских волн, а из солнечных лучей раннего утра; предстала его взору чем-то бесконечно красивым и опасным. Тонкое стройное тело, точеные черты немного продолговатого лица, румянец щек цвета дамасских роз, черные волосы с блестящим отливом. На ней было богатое, украшенное кружевом платье, такое же красное, как ее губы. Ее внешность говорила о юном возрасте и расцвете красоты во всем, кроме кожи, которая слишком отливала золотом, и глаз, слишком ярких и холодных для восемнадцатилетней девушки. Роберт уже видел подобный блеск глаз; точно в такие же глубины погружал его взгляд Фауста. Он долго глядел на нее снизу вверх, отупев от ужаса, но усилием воли заставил себя отвернуться.

— Он жив, — услыхал мальчик ее громкий голос.

Как Роберт и ожидал, этот голос оказался нежным и внушающим трепет.

Зашуршав юбками, она наклонилась над ним и нежно прикоснулась ладонями к щекам. Ему не оставалось ничего другого, как снова поднять взгляд на ее красивое лицо. Она внимательно изучала его, затем во взгляде появилось замешательство, а лоб слегка нахмурился. Она прикоснулась к ране на его голове и попробовала кровь на вкус.

— Смертный, — пробормотала леди и недоверчиво покачала головой, — и все же…

Она запустила пальцы в его волосы и стала зачесывать их назад, потом спросила:

— Что с тобой случилось?

Роберта охватило смятение. В памяти возникли картины страданий. У него больше нет ни матери, ни отца. Он остался один. Мальчика затрясло, и он стал царапать себя ногтями. Он вдруг почувствовал, что ему очень холодно, и вспомнил, как за секунду до того, как потерял сознание, в него проникла струя жидкого льда. Казалось, даже сейчас этот лед оставался у него в животе… Мальчик сдвинул ноги, крепко сжав их. Он дико огляделся. Вокруг были только камни; ему надо бежать. Ночью здесь был дьявол, не знающий жалости Властитель Соблазнов. Дьявол был здесь, и только Господу ведомо, оставил ли он это место.

Роберт попытался подняться на ноги. Он думал, что это ему удастся, однако ни ноги, ни руки, похоже, не хотели ему больше служить. Он воображал, что двигает ими, но все окружающее тоже двигалось, колебалось, словно колосья пшеницы на ветру. Он стал вертеть головой, стремясь уследить за этим движением, его дыхание участилось, все тело вдруг изогнулось дугой, изо рта вырвалась ледяная рвота. Она была такой холодной, что у него онемели губы и вся полость рта. Его рвало снова и снова, пока из желудка не стал выходить один только воздух, но Роберт упорно продолжал помогать позывам рвоты, стремясь избавиться от холода в кишках. Мальчик понял, что покрывается потом, что его кровь превращается в жаркое пламя, но глубоко внутри, так глубоко, что, казалось, не в животе, а где-то в самой его душе, оставался лед, так и не вырвавшийся наружу.

— Здесь произошло что-то ужасное.

Эти слова донеслись откуда-то издалека. Роберту показалось, что он лежит на дне колодца, а слова срываются с губ молодой леди и падают к нему вниз словно камни. Но потом мальчик понял, что она поддерживает его голову руками, что у него нет сил шелохнуться. Леди достала кружевной носовой платок и стала вытирать пот с его лба.

— Здесь были мертвецы.

Еще один голос. Роберт едва расслышал его, но понял, что он принадлежал мужчине.

— Тогда где же они?

— Сгорели дотла. Разве вы не чувствуете запах их пепла? Он въелся в камни.

Леди сделала глубокий вдох и недоверчиво покачала головой.

— Но кто мог совершить такое? Кто-то из нашей породы?

— Может быть, — ответил мужчина и сделал паузу. Он прочистил горло и продолжал: — Но есть здесь и еще что-то. Что-то висящее в воздухе. Я бы сказал…

— Что?

Ответа не последовало, но Роберт услыхал шаги по траве. На лицо ему упала тень. Он заставил себя поднять взгляд и увидел над собой еще одно лицо. Это был только что заговоривший мужчина. Золотисто-каштановые волосы; короткая ухоженная бородка; белая словно мел и поблескивающая кожа; такие же, как у леди, невыносимо яркие глаза. Над одним глазом едва заметный розовый шрам.

Мужчина пошевелил ноздрями, и Роберт понял, что он принюхивается. Он начал хмуриться точно так же, как хмурилась женщина.

— Вы сказали, что он смертный.

— Так и есть. Попробуйте вкус его крови.

— Почему же я не ощущаю ее запаха?

Леди едва заметно пожала плечами.

— Возможно, по той же причине, — почти уверенным голосом ответила она, — что мне не удается читать его мысли. Попытайтесь сами. У меня такое ощущение, будто они окружены бронзовой стеной.

Мужчина пристально посмотрел в