Присяга Российской империи - Александр Прозоров

Ребята не очень уверенно пожали плечами.

– Я надеюсь на вас, братья, – торжественным тоном произнес Птушко. – В каютах заперты русский раб и молодая рабыня. Они в вашем распоряжении. Это неверные, можете делать с ними все, что пожелаете.

– Аллах с нами, брат, – ответил один. – Мы выполним все, что сможем.

– Я верю в вас, братья! – кивнул Юра, торопливо перебрался на бот и шепнул Халилу: – Нужно, чтобы кто-то завел им двигатель и объяснил, как пользоваться компасом.

– Сейчас устроим, – так же тихо ответил араб.

Вскоре сейнер вздрогнул, выплюнув низко над водой сизое дымное облако. Команда бота засуетилась, отдавая концы, сматывая канаты. Из рубки с разбитыми окнами выскочил давно небритый паренек в тренировочном костюме, лихо перемахнул с судна на судно и, тяжело дыша, опустился на палубу. Сейнер резко отпрянул в сторону, заставив бот тяжело закачаться с боку на бок, уверенно пошел на запад.

– Звони Идрису, – кивнул Халилу Птушко. – Мы сделали все, как надо. Пусть не беспокоится. Куда мы сейчас, кстати?

– На Науру или Маршаловы острова. Заправиться нужно, не то на весь путь бензина не хватит. А там места сонные, пасти никто не станет. Особенно, если на берег сходить не будем. Дней за десять дошлепаем, а потом уже прямым ходом до конца, баков должно хватить.

– Понятно, – сладко зевнул моджахед Махмуд. – Значит, можно ловить рыбку и загорать. У нас маленький отпуск.

Центр управления полетами, авиабаза «Алава», штат Вашингтон[18], США 13 декабря 1999 года. 21:40

– Сколько их там еще? – Лейтенант Карл Лукас, войдя в темный индикаторный зал, поставил одну чашку кофе на столик перед соседом, занял место за своим индикатором.

– У меня три, – потянулся моложавый капитан. – Уже заканчивают план полета. А в твоем секторе одна пара. Идет на полигон для отработки слетанности. Я им ему высоту пятнадцать тысяч футов и курс ноль пятнадцать.

– Вот, черт, – лейтенант повесил себе не шею наушники с ларингофонами. – Значит, я тут скоро один останусь?

– Не знаю. А как у тебя, Ларри?

– У меня двое работают в квадрате над морем. Но сами по себе, пилотажная программа.

– Так может, после смены пивка выпьем?

– Если ты подбросишь, то можно. Мне от бара идти далеко, я бы лучше машину у дома оставил.

– А я? – возмутился Лукас.

– Хочешь пива, дай своим машинам команду на форсаж, чтобы топливо быстрее спалили, – рассмеялся лейтенант Ларри Вильсон. – Что же нам, целый час ждать?

– Еще неизвестно, сколько у них топлива, – покачал головой Карл Лукас. – Может, у них план минут на двадцать?

– Ребята, у вас локаторы в каком режиме? – неожиданно качнулся вперед, к экрану, Вильсон.

– Двести миль.

– Переключитесь на триста…

– А что там? Опять летающие тарелки? – усмехнулся капитан.

– Переключите… – снова попросил лейтенант.

Офицеры щелкнули переключателями. Лучи индикаторов дрогнули и, совершив оборот, нарисовали новую, более стянутую к центру картинку. По азимуту двести семьдесят на ней, на самой границе зоны досягаемости светилась россыпь из доброго десятка засветок. Луч описал второй круг – и засветки еле заметно придвинулись к центру индикатора.

– Вы видите тоже, что и я? – тихо поинтересовался Вильсон.

– Вот, черт! – в сердцах хлопнул капитан кулаком в ладонь. – Ну почему именно в конце смены! Может, это кто-то из наших идет с Аляски? Лейтенант Лукас, в дневной сводке не сообщалось о прибытии с Аляски звена самолетов?

– Не помню, сэр, – Карл притянул к себе планшет, включил и наклонил над ним лампу, зашелестел страницами. – Нет, сэр.

– Проверьте у дежурного, не поступало ли новых сводок.

– Есть, сэр!

– Отставить, подожди, – командир повернул голову влево: – Лейтенант Вильсон, ваши самолеты ближе.

– Да, сэр, – кивнул диспетчер, поднес к губам микрофон наушников: – Борт сто семьдесят пять, доложите остаток топлива.

– Борт сто семьдесят пять, остаток сто пятьдесят галлонов.

– Борт сто восемьдесят, доложите остаток топлива.

– Остаток сто.

– Им не хватит топлива для перехвата целей, сэр, – покачал головой офицер.

– Тогда вы и отправляйтесь за сводкой. Лукас, поворачивай своих.

– Да, сэр, – лейтенант надел наушники, открыл планшет. – Борт двести пять, диспетчер. Доложите остаток топлива.

– Диспетчер, докладывает борт двести пять. Имею в баках пятьсот галлонов. Повторяю, пятьсот галлонов.

– Борт двести пятый, меняю вам задание. Примите курс двести шестьдесят, высота тридцать тысяч футов. По достижении эшелона разрешаю форсаж. Ваша задача: визуально опознать неизвестную цель. Удаление до цели – триста двадцать миль. Повторяю, вам изменена полетная задача. Вы должны опознать цель, вошедшую в воздушную зону нашей авиабазы. Удаление триста двадцать, ваш курс двести шестьдесят.

– Это «пятерки[19]«, – Карл Лукас кинул планшет на стол. – Они будут там через двадцать пять минут.

– Сэр, – запыхавшись, вошел в индикаторную лейтенант Вильсон. – Свежих сводок нет.

– Двадцать пять… – капитан вздохнул, задумчиво постучал пальцами по столу, потом решительно снял трубку телефона: – Дежурный? Докладывает старший диспетчер. Нами только что обнаружена группа маломерных[20] целей, вошедшая в нашу воздушную зону со стороны океана. К целям для опознания направлена пилотажная группа из двух самолетов. Считаю необходимым подготовить к вылету перехватчики.

Не дожидаясь ответа, он положил трубку обратно на рычаг и покачал головой. Пива сегодня не будет.

– А когда смогут взлететь перехватчики?

– Не знаю, – пожал плечами капитан. – Если ребята дежурного звена не отправились играть в бильярд, то минут через десять. Надеюсь, наши «Иглы[21]«приведут в чувство наши НЛО. Если окажется, что это какие-то туристы на «Сеснах» шляются, я прикажу пройти над ними на сверхзвуке, а потом скажу, что не заметил мелкую летающую фанеру. Вильсон, сделай доброе дело, принеси еще кофе.

Перехватчики взлетели только через двадцать минут. Лейтенант Лукас дал им курс на цель, до которой оставалось немногим более четырехсот километров. И почти сразу в наушниках послышался испуганный крик:

– Диспетчер, это русские! Много! Диспетчер, как слышите? Это двести пятый. Вижу русские самолеты. Это бомбардировщики. Много! О Боже, с ними истребители!

– Борт двести пять, слышу вас хорошо, – прижал динамику к ушам лейтенант. – Доложите, сколько самолетов вы видите? Какие? Вы можете определить их тип?

– Это… Это «медведи[22]«, около десяти. Столько же «Blackjack[23]«. Три «Фланкера[24]«. Господи, истребители идут мне навстречу!

– У вас есть вооружение на борту? Двести пятый, вы вооружены?

– Нет.

– Возвращайтесь на базу, двести пятый. Повторяю, возвращайтесь на базу.

– Вас понял, диспетчер, – с облегчением ответил пилот. – Возвращаюсь.

Карл Лукас скинул наушники на плечи, вопросительно повернул голову к старшему.

– А как хорошо день начинался, – покачал головой капитан, развязал галстук и расстегнул две верхние пуговицы рубашки.

– Это то, что я думаю? – шепотом спросил Вильсон.

– Будем молиться, чтобы это было именно так. Сделать мы все равно ничего не можем. Мы уже находимся в их зоне досягаемости. И половина страны – тоже.

Капитан снова положил руку на телефон.

Самолет ВВС США № 001 Атлантический океан. 14 декабря 1999 года. 01:10 (время вашингтонское)

– Господин президент! – громкий возглас ворвавшегося в кабинет министра обороны заставил Билла Клинтона нервно вздрогнуть, отчего кресло медленно повернулось к стене. – Господин президент, русские начинают войну!

Президент встал, взял пульт со стола, выключил телевизор.

– Спокойнее, Уильям! Похоже, эти дикари стали для вас навязчивой идеей. Вы уже раз пять пытались втравить нас с ними в полномасштабную войну.

– Надеюсь, что на этот…

– Они уже атакуют, Билл! – Уильям Коэн наклонился через стол. От него пахло виски и беконом, а морщинки на лице серели от пыли. У Клинтона промелькнуло удивление тому, где генерал ухитрился найти грязь на практически стерильном самолете. – Они почти над побережьем! Вот послушай!

Он сорвал трубку со стоящего на столе белого телефона, рявкнул в микрофон: «Роберт, повтори доклад президенту» и буквально впихнул ее Клинтону в руку. Тот начал слушать доклад, а генерал, брызгая слюной, забегал по выстеленному коричневым ковром кабинету от стены к стене:

– Десять «медведей»! Это сто шестьдесят ядерных ракет! Десять «Блекждеков»! Это еще триста шестьдесят. Они принесли нам к самой границе почти полтысячи зарядов, а ты еще сомневаешься! Да они уже прямо сейчас могут стереть в пыль все штаты от Аризоны до Монтаны!

– Докладывайте обстановку каждые пять минут, – распорядился Клинтон, нажал кнопку громкой связи и положил трубку. Потом потянулся к красному телефону. – Они что, с ума сошли? У нас же нормальные отношения. С Сербией все давно закончено…