Легионер. Дорога в Помпеи – 2 - Валерий Александрович Гуров

свой восторг актерам и драматургу. У некоторых, побогаче, для этих целей даже был лысый раб, которого они постукивали по макушке.

И только сейчас я понял, что в мире, где отсутствуют часы и время относительное, такие зрелища нужны, чтобы самые важные люди могли прибыть, ведь без них не начнешь, а поторопить их невозможно.

— Смотри, явился, — тыкнул пальцем Тигран в разукрашеную цветами колесницу, гордо въехавшую через Парадные ворота. Это был спонсор нашего противника Назона, высокий, худощавый старик с кислым выражением лица. Таких любят изображать учителями с палками в руках.

А за ним явился и наш благодетель. Если бы не знал точно, сказал бы, что это старший брат Мантула: круглолицый человек широко улыбался в разные стороны, маша руками в приветствии и обращая на себя намного больше внимания, чем предыдущий политик.

Хотя публика встречала что одного, что другого просто как элементы представления. Хлеба — и зрелищ, ничего больше. И выберут лишь того, кто даст больше и того, и другого.

— Собрались! — рыкнул Карас, и после сигнала организатора разом открылись решетки на нишах, выпуская гладиаторов на арену для круга почета. — Шевелитесь и встречайте публику, паршивцы!

Выгнав последнего гладиатора, Карас выбежал за нами, занимая место в шествии рядом с нами, примерно на середине строя, и тщательно следя, чтобы мы выполняли необходимые ритуалы.

Публика и ее любовь играли роль в жизни гладиатора. Сумеешь понравится — есть шанс на получение каких-либо бонусов. Но если за тебя не будут переживать, то и твоя смерть не заставит себя ждать.

Поэтому стратегию «первого выхода» и Карас, и Мантул объясняли на обучении так же, как вести красивый бой.

Высокомерных не любят, но можно стать гордым. Мрачные не вызывают эмоций, а на жалость давить бесполезно. Можно быть шутом, а можно использовать симпатичную мордашку. Вариантов не так много, но для каждого из гладиаторов была выбрана наиболее выигрышная.

Мне досталась как раз «гордость», из-за прошлой жизни и происхождения. С высоко поднятой головой, с каменным выражением лица, я просто шагал вперед, внимательно смотря по сторонам.

Как полагалось, мы встали двумя шеренгами перед трибуной знати и припали на одно колено при общей молитве Марсу, богу войны и сражений, успев рявкнуть что-то общее, вроде как «Клянусь».

И вот один нюанс: про Минерву не было сказано ни слова, так что про справедливость в битве можно было забыть.

А организатор объявил первый бой, и пока двое примеривались друг к другу, остальных гладиаторов возвращали в те ниши, откуда они выходили: у Караса было не меньше 6 «коллег по цеху».

И только оказавшись снова в полумраке каменного коридора, я понял, что первым из наших выступает Тигран.

— Покажи ему! Вперед! — разногласия в стане одного ланисты забыты, и гладиаторы занимают места около решетки, чтобы наблюдать за боем.

Тигран выходил против секутора из другой школы, и я не сомневался в его навыках. Сколько мы в паре отрабатывали моменты нападения и защиты, придумывая неожиданные ходы на все случаи атаки!

Разойдясь в разные стороны на специальные отметки, так, как в будущем будут делать дуэлянты, оба гладиатора проверили свое обмундирование и заняли позиции, встав в боевые стойки и отстранившись от всего вокруг.

Тигран выставил перед собой меч на вытянутую руку, а его противник согнулся, припав на одну ногу, и принялся раскачиваться как маятник, вправо-влево, водя сетью и вводя соперника в заблуждение.

Нагнувшись, перебрав песчинки с арены, Тигран кинулся вперед, уходя в подкат от накинутой рыболовной сети, врезаясь в опорную ногу секутора и лишая того равновесия. В этой куче-мале, соперник умудрился пригвозить руку нашего гладиатора трезубцем к песку. Мне не было видно, но вроде как не критично.

Пока Тигран разбирался с рукой, соперник бросил трезубец и кинулся к упавшей сетке, решив, что это и есть главное оружие. Разрубив трезубец и освободив кисть, Тигран метнул свой щит в затылок врага, и тот кубарем улетел вперед, запутавшись в своей собственной сетке.

Выпрямившись, мой напарник перехватил меч поудобнее и в роли победителя подошел к побежденному, поднося острие к горлу.

Публика взорвалась овациями, скандируя и требуя смерти — такой финал подходил для этой быстрой и достаточно зрелищной схватки.

Тигран же дождался кивка от действующего градоначальника, сидящего на самом почетном месте трибуны, и лишь затем резким движением перехватил горло побежденного противника.

Крики, вопли, визги — толпа бушевала в восторге, и наши гладиаторы не отставали. Я же посмотрел на наших ланист, и заметил цветущий вид Мантула, обрадованного таким началом игр, и кислое лицо его старшего брата. Но я бы не торопился с выводами, это действительно только начало и первый бой.

Тиграна встретили объятиями и рукоплесканиями, гладиаторы захлебывались от эмоций и каждый норовил донести свою точку зрения до взмыленного двумя минутами боя героя.

Карасу пришлось вмешаться, чтобы увести бойца на оказание первой помощи, все же трезубец в руке — не самое лучшее событие, и как только адреналин схлынет, придет боль.

Тем временем тело павшего в бою проверили раскаленными железными прутьями, не притворяется ли, чтобы избежать игр, точно ли умер. И только после такой проверки уже споро и быстро, захватив тело баграми, утащили в небольшую дверцу специально для этих целей.

Двое рабов в это время шустро засыпали новым песком кровавые пятна на арене, пока двое других граблями подравнивали поверхность.

Убедившись, что все готово к новым сражениям, организатор провозгласил следующий бой.

В моей голове все смешалось: крики толпы, восклицания бойцов, звон оружия и горны, трубящие каждый раз после окончания боя. Вроде бы ни одна битва не длилась больше пяти минут, но при этом по ощущениям прошли уже года, и не было ни прошлого, ни будущего, одни монотонные действия друг за другом.

Когда объявили перерыв, я встряхнул головой и огляделся. Тигран уже вернулся с обмотанной рукой, и обсуждал прошедшие бои с другими гладиатором. Карас хмурился, поглядывая через решетку на Мантула, а я взглянул на таблицу под трибуной для знати, куда вывешивали очки победителей каждого боя.

Вместе с боем Тиграна счет у нас с Назоном сравнялся, поэтому я внимательно вгляделся на внезапно решивших поговорить ланист. Я так понял, что общение между ними возможно только для обсуждения колкостей в адрес друг друга, но сейчас они явно о чем-то договаривались. И мне это, логично, не понравилось.

Тем временем, никому, кроме меня, не было дело до заговора учредителей школ гладиаторов. Рабы трудились над внешним видом арены, вновь