Дневник Мелани Вэйр - Марина Эльденберт

Дэя одним движением разорвала собственное запястье, рывком дернула его за волосы: на губы упало всего лишь несколько капель крови, рана затянулась мгновенно. Но и этого было достаточно, чтобы он немного пришел в себя. Ей пришлось терзать собственную руку несколько раз, пока Натан не набросился на неё, опрокидывая на спину и разрывая на ней платье. Кровь измененного способна свести с ума, возбуждая желание, кровь Древней не только дарила силы и жизнь, она становилась своего рода источником, к которому хотелось припадать снова и снова.

В ту ночь Дэя позволила ему многое, они разнесли дом, утоляя жажду боли, терзая друг друга и даря сумасшедшее, ни с чем не сравнимое наслаждение. Лишь насытившись окончательно, проваливаясь в некое подобие полузабытья, она ответила на его вопрос.

– Дариана. Больше. Нет. Я не знаю… что с этим делать.

Несмотря на предупреждение, Натан стал единственным, кому она рассказала о странной просьбе Дариана. Собственная репутация помогла легко справиться с задачей, возложенной на неё. Когда измененные окончательно уверились в том, что Легенда мертва, для их расы началась новая эпоха. Эпоха абсолютной власти Дэи.

С таких позиций она быстро поняла расчет Дариана. Ей досталась роль Мирового Зла. Всякий мало-мальски просвещённый посылал на её голову такие проклятия, от которых она должна была самолично нанизаться на вертел и поджариться на медленном огне. Дэю это интересовало мало, а вот реальные заговоры – вполне. Их стало ещё больше, особенно первые полсотни лет, несмотря на то, что показательные казни были весьма эффектными.

Не совались разве что те, кто был знаком лично, и у них хватало мозгов рассказывать о ней своим потомкам. Все это временами раздражало, временами развлекало, но основной мыслью Дэи, не покидавшей её с момента последней беседы с Дарианом, стала идея реального убийства. Осознав его истинное могущество, она могла лишь догадываться, что придет ему в голову в дальнейшем. В мире у Дариана не было достойных противников.

Хасана разыскать не удалось, о нем не было даже никаких слухов, но Дэя не спешила списывать его со счетов. Измененный оказался умным и хитрым, как она и рассчитывала, сумел обуздать свой темперамент и уйти в тень. Оставался шанс, что Дариан до сих пор не догадывался о его существовании, и это давало ей фору.

Натан не постоянно находился рядом, но отношения с ним ничем не напоминали те, что были с другими раньше. Страсть, надрыв, ярость, жестокость, но никогда – равнодушие. Несмотря на постоянные исчезновения – иногда на полстолетия, иногда на несколько месяцев, когда Натан был ей нужен, он неизменно оказывался поблизости. 

Он стал не просто любовником, но и верным спутником и плечом, на которое она всегда могла опереться. Сеть его шпионов раскинулась по всему миру. Теперь уже Дэе не приходилось думать о том, где и когда может случиться следующая досадная неприятность в виде спонтанного бунта, готовящегося заговора, или же массовой кровавой расправы на людьми утратившего разум измененного. Предупреждать неприятности стало гораздо легче, а главное – не нужно было тратить время на их последствия.

Стараниями Натана к ней попала молоденькая измененная, которая была в положении. Дэя не проводила опытов над женщинами, которые понесли, но о случаях их изменения знала. Чаще всего они умирали, или же случались выкидыши, но никогда раньше измененным не удавалось разрешиться от бремени. Девчонке, которую привел Натан, Дэя обеспечила королевские условия, и та спустя пару месяцев вполне благополучно родила мальчика. Молока у измененной не было, но первые месяцы жизни ребенок требовал исключительно крови. Он рос, как человек, разве что его умственное развитие на несколько лет опережало сверстников. Мальчик мог гулять под солнцем, и с каждым годом крови ему требовалось все меньше. Чуть позже он спокойно смог обходиться совсем без нее, сначала неделю, затем две, а после и весь месяц.

Дэя догадывалась, что мальчишка, его кровь, со временем откроет для неё не только тайны происхождения расы измененных, но и возможность развития всякого рода исследований. Её надеждам не суждено было оправдаться: информация о ребенке дошла до «мертвой» Легенды. В письме, которое ей принесли, был жесткий приказ: «Доставь его ко мне». Она знала, что не может отказаться, но отдать юношу в руки Дариана – это было уже слишком.

В ночь перед принятием решения Натан играл на флейте – с некоторых пор он серьезно увлекся музыкой и даже писал её сам. Инструменты, к которым он охладевал, Натан выбрасывал, а к новым относился с трепетным благоговением. Сама Дэя рисовала ритуал древнего жертвоприношения кровью человека, который принес письмо. Разумеется, он не имел никакого отношения к Дариану, даже не подозревал о том, кто он такой, но ей хотелось убивать. Остановиться она не могла.

– Почему бы тебе не отправить мальчика… частями? – поинтересовался Натан, лишь на мгновение прервав игру, и после возвращаясь к ней, как ни в чем не бывало. Дэя даже не взглянула в его сторону, ничем не выдав себя, только очередной кровавый штрих вышел неровным, а человек слабо застонал, когда кисть грубо коснулась открытой раны.

«Потому что у меня есть ты», – подумала она и поспешно прогнала эту мысль.

– Ты знаешь, почему, – небрежно отозвалась Дэя, – ещё не время для войны. Оно придет. Позже.

Одна идея у неё все-таки была, и она вытянула из памяти мальчишки все, что касалось его прошлого, поставила серьезный блок, вскрыть который мог только Дариан. Натан лично отвез его и бросил в Восточной Европе, а по возвращении занялся предателем, который сам точно не смог сказать, на кого работал. 

В ответном письме Дариану Дэя написала: «Ищи его сам». Потеря была досадной, но она не умела долго переживать, тем более что в будущем предстояло кое-что весьма интересное.

У неё давно возникла идея, основанная на возможности вливания измененным собственной крови. Она не знала, что из этого выйдет, но предполагала, что кровь Древней способна сделать любого сильнее и ускорить его развитие. Больше того, теперь рядом был тот, с кем Дэя хотела делиться своей кровью совершенно безвозмездно. Натан.

Мысли о том, что когда-то стала для Дариана такой же подопытной, она отмела, как нечто незначительное. Ей необходимо подготовиться к следующей встрече и, если она хотела выжить, начинать нужно было уже сейчас. К тому времени Натан взял себе звучную фамилию Штольц, развлекался показательно, записывал свои похождения в дневник и периодически снабжал Орден интересными подробностями жизни измененного. Идею эксперимента он воспринял с энтузиазмом – как, впрочем, и любое предложение Дэи.

Теория «древней крови» подтвердилась на практике. Каждое вливание давало кратковременный эффект явного прироста сил и способностей. На исходе первого тысячелетия Натан опережал свой возраст уже на пятьсот лет. Вытянуть его до своего уровня Дэя не рассчитывала, но к моменту встречи с Дарианом сравнять силы Штольца с Хасаном – вполне возможно.

Со временем ревность Натана к её любовникам перешла на другой уровень. Если раньше он издевался над ними долго и со вкусом, то сейчас у них были все шансы отделаться оторванной головой. Первая их серьезная ссора началась с очередного бунта, зачинщиком которого оказался… сам Штольц. В такую ярость Дэя не приходила давно, и в результате Натан оказался погребенным под толщей земли в каменном гробу, опутанный вымоченными в ядовитом растворе веревками и цепях. Перед погребением она разгромила им несколько комнат в доме. Лишь по какому-то странному недоразумению остановилась за мгновение до того, как вырвать Натану горло.

Спустя полвека он снова появился в её жизни, и они отметили воссоединение бурным сексом, как ни в чем не бывало. Это внесло нечто новое в их отношения. Слепое поклонение и равнодушное дозволение сменилось обоюдным надрывом на грани яростной жестокости и дикой, полубезумной страсти. Чем дальше, тем больше она убеждалась в том, что не может относиться к нему, как к чему-то проходящему. Тогда Дэя начала отдалять Натана от себя всеми возможными способами – вышвыривая из собственной жизни, заставляя ревновать, намеренно причиняя боль и унижая очевидным превосходством.

Ничего не помогало. Разругавшись вхлам, до разбитых стен и порушенной мебели, до мгновенно срастающихся переломов и крови, пропитывающей простыни, ковры и гобелены, они встречались, чтобы повторить все снова. Она видела, как Натан сходит с ума – временами от скуки, временами от её намеренной жестокости, но не делала ничего, чтобы помочь ему этого избежать. Дэя знала, что у неё всего один шаг до полного краха своей бесконечной неуязвимости, и не хотела повторять печальный опыт с Ияром, не хотела вручать Дариану оружие против себя самой.

Чувство.