Серые волки, серое море. Боевой путь немецкой подводной лодки «U-124». 1941-1943 - Э. Гейзевей

— Да, черт возьми, — раздраженно бросил Бринкер, находящийся у поста рулевого-горизонтальщика. — Вот вы, — сказал он одному из рулевых, — спуститесь вниз и найдите место течи в манометре. Да поскорее!

Лодка продолжала раскачиваться, но уже заметно слабее, и Мор понял, что если бы его заметили, то с атакой ничего не получилось бы.

«Не так часто появляется верный шанс для поражения такой заманчивой цели, — с досадой подумал он. — Вражеский крейсер, без всякой охраны, прекрасные погодные условия, а эта проклятая лодка вдруг начинает прыгать, как дельфин!»

Он уже почти повернулся в сторону Бринкера. Но лодка уже была в подводном положении. «Оставим стармеха в покое. У него и так забот более чем достаточно, о чем свидетельствуют беспорядочные движения лодки. Ему не нужны мои указания, чтобы взять ситуацию под контроль», — подумал Мор.

Мор подождал еще некоторое время, а затем быстро заглянул в перископ. Крейсер продолжал движение прежним курсом, не подозревая о присутствии лодки. Мор отступил в сторону, когда перископ соскользнул вниз в свое гнездо. Теперь-то его уже наверняка никто не заметит. Командир вздохнул с облегчением.

— Я не могу перевести горизонтальные рули в переднее положение, — доложил Бринкеру рулевой.

Бринкер схватился за рычаги руля и безуспешно попытался вытянуть их на себя.

— Заклинило, — пробормотал он. — Но, черт возьми, что же могло с ними произойти?

— Я нашел течь! — раздался голос снизу. — Она незначительна.

— Сможешь заткнуть ее хотя бы большим пальцем? — спросил Бринкер.

— Попробую. Уж очень большое давление. Не знаю, смогу ли сдержать воду.

— Сделай, что можешь, — сказал ему Бринкер, снова поворачиваясь к посту управления рулями.

Крейсер и лодка продолжали следовать своими курсами, сближаясь с каждой минутой. Теперь дистанция была приемлемой для торпедной атаки.

Крейсер продолжал маневрирование, которое Мор уже успел разгадать. Мор поднял перископ. Корабль вдруг исчез из поля зрения, когда темный занавес сине-голубой атлантической воды вдруг закрыл линзы перископа.

— Что там происходит внизу? — крикнул Мор из рубки вниз. — Я уже готов к стрельбе. Не можете ли вы держать лодку поустойчивее, Бринкер?

Взбешенный Бринкер крутился у поста управления рулями, пытаясь подавить возмущение и нарушающий этику субординации ответ, который так и просился на язык.

— Послушайте, капитан, — крикнул он, — в манометре течь и заклинило передние горизонтальные рули. Лодкой невозможно управлять!

— Понял, понял! Сохраняйте спокойствие, Рольф. — Мор сказал это дружелюбным тоном. — Сделайте, что можете.

Но Бринкер уже не слушал командира. Вернувшись к приборам управления, он полностью погрузился в проблемы поддержания крайне неустойчивого равновесия, необходимого для проведения атаки, используя только кормовые горизонтальные рули и торпедозамещающие цистерны. Это была почти невыполнимая задача, и только выдающееся мастерство Бринкера обеспечило возможность управления лодкой и поддержание необходимой для атаки стабильности ее положения.

А между тем Мор, находясь в рубке, снова поднял перископ для оценки условий стрельбы. В том месте горизонта, где он ожидал увидеть крейсер, было пусто. Крайне удивленный, Мор еще раз взглянул в перископ и невольно протер глаза тыльной стороной ладони. Как это он мог так внезапно исчезнуть? После всех этих усилий по стабилизации лодки крейсер исчез как заколдованный!

Он обшарил весь горизонт. Наконец обнаружил его со стороны кормы и уже в очень большом удалении.

Мор разразился проклятиями. После более чем двух часов регулярного, как верчение стрелок часов курса, этот гнусный корабль вдруг изменил его. А теперь оказался уже слишком далеко, чтобы его можно было догнать торпедой.

И все же?

Ясно, что это был бы совершенно безнадежный выстрел. Но Мор умел справляться с самыми сложными задачами. Он сообщил новые данные для подготовки торпед, после того как рассчитал дистанцию и угол стрельбы. При этом он исходил из предположения, что крейсер будет двигаться с неизменной скоростью.

В аппаратах оставалось всего лишь три торпеды, и Чех включил секундомер.

Внизу, в центральном посту, Бринкер, весь покрытый потом, пытался во что бы то ни стало удерживать лодку от всплытия, вызываемого внезапной потерей лодкой массы при выпуске торпед. Не имея возможности обеспечивать балансировку передними горизонтальными рулями, он быстро заполнил балластом кормовые цистерны и только благодаря этому не позволил носу лодки вылезти наружу после отстрела торпед.

Весь экипаж лодки замер, сосредоточившись на мысли о трех торпедах, скользящих сейчас к цели.

«Еще идут?» — спрашивали глаза Мора, когда он взглянул в сторону акустика. Тот лишь кивнул.

Чех внимательно смотрел на секундомер. Прошли две минуты… две с половиной…

Люди начали переглядываться, давая друг другу понять, что если торпеды и сейчас еще не настигли цель, то они уже никогда в нее не попадут. Если, конечно, не дать по цели еще один залп веером. Или надо вообще забыть про эту цель. Уже прошло все возможное время самостоятельного движения торпед.

Три минуты!

— Право руля, — скомандовал Мор рулевому. — Привести на курс 70 градусов. Попробуем поразить цель из кормовых аппаратов.

Однако его внимание все еще было приковано к только что выпущенным торпедам, и он, как бы между прочим, еще раз взглянул на секундомер в руках Чеха.

Четыре с половиной минуты, пять минут!

— Поднять перископ, — нарушил напряженную тишину рубки Мор.

Стоящие рядом с ним люди внимательно смотрели на командира. Оставалась ли надежда, что хоть одна из выпущенных торпед поразит цель? Казалось, старик надеется на это.

— О, да он утонул! — прошептал Мор, не веря своим глазам.

Он как завороженный смотрел на обрушивающуюся вниз воду, поднятую взрывом и погребающую под собой тонущий корабль.

Когда фонтан осел, он смог еще раз увидеть погружающийся в пучину корабль и сказал при этом:

— Нет, нет, он действительно поражен нашей торпедой, но все еще на плаву.

Он словно прирос к окуляру перископа.

— Вторая торпеда тоже попала!

На этот раз за взрывом торпеды последовал еще один взрыв огромной силы, расколовший крейсер на части.

Сразу же после этого взрыва корабль тяжело перевернулся на борт, и его дымовые трубы уже почти касались воды и смотрели в сторону подлодки подобно какому-то морскому чудовищу, гибнущему в объятиях насильственной смерти. Затем корабль перевернулся на противоположный борт, после чего быстро погрузился в океанскую пучину.

Таким образом, Мор потопил крейсер двумя из трех выпущенных торпед с невероятного расстояния более чем три мили. Торпедам понадобилось более пяти минут, чтобы догнать уходящую цель.

Мор послал краткое сообщение Деницу: «Потопил крейсер типа „Д“».

Через четыре часа Дениц прислал шутливое поздравительное сообщение любимому командиру: «Мор сделал свое дело».

Как только атака была завершена, Бринкер занялся ремонтом передних горизонтальных рулей, обнаружив при этом, что их заклинило куском каната, который кто-то в свое время забыл оттуда убрать. Однако никаких повреждений рули не получили.

Прибыв на следующий день на нулевую широту, личный состав лодки, игнорируя условия войны, решил отдать дань традиции, проведя праздник Нептуна в полном соответствии с установившимся ритуалом пересечения экватора.

Соответствующей реляцией внимание командира корабля было обращено на тот прискорбный факт, что на борту лодки присутствует вредная категория лиц, еще никогда не пересекавших экватор, и что повелитель морских глубин Нептун должен вот-вот появиться на борту лодки для проведения церемонии, направленной на исправление этой недопустимой ситуации.

В воздухе была разлита атмосфера веселого карнавала, когда те, кому ранее уже было присвоено звание «заднеракушечников», готовились к посвящению в это племя тех, кто пересекал экватор впервые.

Дьявольские помощники Нептуна изготовили на камбузе огромные пилюли, включающие в свой состав соль, перец и другие специи с добавлением изрядной дозы настоящего машинного масла.

Субклев с всклокоченной развевающейся бородой, с короной на голове и трезубцем в руке торжественно возвестил, что он царь морей Нептун, и приказал Мору выйти из рядов экипажа.

Вся команда была выстроена на верхней палубе и со смехом наблюдала, как их командир скромно и послушно подчиняется приказам Нептуна, который вдруг захватил власть на подлодке и теперь собирался творить суд в странной, но традиционной манере, установившейся среди моряков уже много сотен лет тому назад.

Посвящаемые предстали перед его величеством, чтобы признаться в совершенных ими преступлениях, и покорно выслушивали его приговор. Они покорно проглатывали отвратительные пилюли и позволяли обмазывать себя жиром и грязью, после чего, следуя приказу Нептуна, по нескольку раз обегали вокруг рубки. А в заключение этих унизительных действий их по приказу Нептуна обливали из шланга забортной водой и только после этой заключительной процедуры провозглашали «заднеракушечниками».