Похитители тьмы - Ричард Дейч

КК поднялась на ноги и подошла к четвертой стене, провела по ней рукой.

— Это единственная стена, за которой ничего нет, — сказал Майкл. Он подошел и встал рядом с нею. — Посмотри на карниз.

КК опустила глаза, провела взглядом по опоясывающему комнату карнизу.

— И что?

— Здесь он на шесть дюймов уже, — сказал Майкл, присев на корточки и постучав ладонью по стене. — Ее возвели гораздо позднее, чем карниз.

— Но из этого вовсе не вытекает, что там, за стеной, и находится часовня.

— Я знаю, — сказал Сент-Пьер. — Но вот из этого символа — вытекает. — Он показал на знаки, высеченные на камне в ближнем от них углу. Маленькие и грубо сработанные, они на первый взгляд представляли собой не более чем оставленные каменщиком обозначения из букв и линий.

Майкл вытащил копию письма, похищенного у Веню. Хотя бумага промокла и линии начали размываться, символ в правом верхнем углу соответствовал тому, что они видели здесь.

— Это символ великого визиря Мехмета Соколлу, а внизу Симон написал: «Сыновья Авраама». Вот во что верил великий визирь. Он был человек широких взглядов и толерантно относился к разным верам — к иудаизму, христианству и исламу, объединенным общим богом, общим пророком — Авраамом. — Майкл отошел назад, переместился по карнизу в дальний угол помещения, оглядел стену. Его глаза впились в нее. — Я уверен, что построенная им часовня находится за этой стеной.

— Отлично, — сказала КК, обводя взглядом камни, оценивая строительный раствор — перед ними стоял непреодолимый барьер. — И как мы, по-твоему, проберемся через эту стену?

— Можешь об этом не волноваться. Мы нашли то, за чем пришли. — Майкл посмотрел на свои водонепроницаемые часы: было десять тридцать. — Мы должны вернуться в ресторан, чтобы у твоего друга Иблиса не возникло никаких подозрений.

— Не называй его, пожалуйста, моим другом, — со всей серьезностью сказала КК.

— Извини.

КК спрыгнула в воду и двинулась к трубе.

— Ты так и не сказал, как собираешься пробраться через эту стену.

Он прыгнул следом и тоже пошел к трубе, но прежде оглянулся.

— Наверно, придется воспользоваться чем-то громким.

— Отлично. У меня сразу поднялось настроение, — сказала КК и нырнула.

Глава 21

Майкл и КК вошли в ресторан через задний вход, дали метрдотелю еще две сотни чаевых и вышли из передней двери. Они стояли на тротуаре в сухой одежде, которую Буш держал для них в машине, и смотрели, как их друг подъезжает из-за угла. Пол остановил машину прямо перед ними, вышел и, подмигнув, открыл им заднюю дверь. Они сели в лимузин, из которого вышли двумя минутами ранее всего в одном квартале от этого места.

Некоторое время назад они выбрались из водосборника и вернулись на крышу дворца, по которой пробрались в переднюю часть комплекса. Мокрые, с бухтами веревки на плечах, они слезли с дальней западной стены на боковую улочку, где их и подобрал Буш.

— Завтра вечером здесь будут сотни людей и бог знает сколько охранников, полицейских и ребят в штатском.

— Это нам весьма на руку, — сказал Майкл. — Охрана будет считать, что никто не рискнет провернуть какую-нибудь авантюру. А Иблис — он в последнюю очередь будет подозревать что-то в этом роде, в особенности если увидит, как ты пойдешь в Софию.

Кэтрин кивнула.

— А наш добрый старый Пол — он будет присматривать за Иблисом, чтобы быть уверенным, что тот не предпримет ничего неожиданного.

КК и Буш обменялись улыбками в зеркале заднего вида.

— Кстати, — сказал Майкл, — а где наш друг?

— В пяти машинах за нами, — сказал Буш. — Он видел, как вы вошли в ресторан, а потом вышли, и все это время оставался на месте.

Майкл и КК повернулись, чтобы посмотреть через заднее окно, но не увидели ничего, кроме моря желтых такси.

— Как видите, он следит за мной, — сказала КК.

— При нем сейчас двое. Я думаю, они будут всю ночь наблюдать за отелем, а он поедет домой баиньки. — Пол помолчал, потом спросил: — Так что — получается?

— Придется подготовить кое-какие штучки — для меня. — Девушка повернула голову и улыбнулась. — А Майклу нужно найти что-нибудь громкое.

— Ему нельзя давать ничего горючего. Даже спичка в его руках может привести к концу света. — Буш рассмеялся. Машина остановилась у входа в отель. — Я, пожалуй, загляну в бар. Встретимся с утра пораньше.

— Спокойной ночи, Пол. Сказать «спасибо» — значит ничего не сказать, — проговорила Кэтрин.

— «Спасибо» от тебя? Ничего лучшего я бы и пожелать не мог.

КК и Майкл вышли из лимузина и направились в холл отеля.

— Знаешь, такого необычного свидания у меня в жизни не было.

Кэтрин улыбнулась ему.

— Не уверена, что это можно назвать свиданием.

— А как бы ты это назвала? — Они подходили к лифту, и он чуть прижался к ней.

— Майкл, — вполголоса сказала КК, внезапно чувствуя, что ей не хватает слов.

Сент-Пьер увидел, как ее глаза наполняются сожалением, между ними вдруг возникла какая-то неловкость.

— Я не думаю, что мы с тобой…

Лифт опустился.

Они стояли одни в кабине в неловкой атмосфере, и если еще несколько минут назад непринужденно болтали, то теперь с трудом подыскивали слова. Двери начали закрываться, когда внутрь просунулась рука.

— Подождите, — сказал с французским акцентом пожилой человек. И внезапно кабину, рассчитанную на шестерых, заполнила группа из восьми человек. Майкл и КК оказались прижатыми друг к другу.

— Извини. — Майкл заглянул в глаза.

КК ничего не могла с собой поделать — теплая волна прошла по телу. Толпа напирала, давая возможность дверям закрыться, и их губы чуть не соприкасались.

— И ты меня извини.

Лифт поднимался медленно. Они оставались в собственных мирах, не обращая внимания на смех и болтовню толпы французов, которые под веселые разговоры вывалились из лифта, оставив Майкла и КК в тишине.

Дверь закрылась и открылась опять несколько мгновений спустя, выпуская их на четвертом этаже.

Сент-Пьер повел Кэтрин к ее номеру. И не мог оторвать глаз от ее волос, тела, чуть покачивающегося рядом.

— Майкл, — сказала КК. Хотя она и повернула к нему голову, но отвела глаза. — Извини, что втянула тебя в это.

— Ничего ты меня не втянула.

— Не могу выкинуть из головы плачущую Синди и Симона… Я всю жизнь обманывала ее. Я обманула тебя.

— Это ничего.

— Нет, не ничего. Ты думал, что имеешь дело с другим человеком — с честным и заслуживающим доверия… но это не про меня.

— Кэтрин, — сказал Майкл, видя ее боль.

— Я покончила с ложью. Я перестала скрываться.

— У тебя были причины.

— Нельзя лгать тем, кого любишь. Я вижу, как моя ложь сказалась на Синди. Я должна сказать тебе правду.

Майкл тепло улыбнулся.

— Некоторые люди не созданы для любви, а другие рождены для нее. — КК перевела дыхание. — Я не могу заменить тебе жену…

— Я и не прошу тебя об этом…

— Позволь мне закончить. Не знаю, как это сделать. Ты такой хороший человек, ты заслуживаешь многого, а мне нечего тебе предложить…

— Сейчас не время думать об этих вещах. Давай сосредоточимся на спасении твоей сестры и Симона, а потом сядем и поговорим. Никто не знает, как лучше, и меньше всего — я. — Майкл протянул руку и нежно притронулся к щеке Кэтрин. — Давай отложим это пока. У нас всегда есть завтра.

КК заглянула в его глаза. Лишь какие-то дюймы отделяли их лица друг от друга. Мгновение молчания затянулось.

— Извини. — Кэтрин сделала шаг к двери, открыла ее электронным ключом. — Спокойной ночи.

Дверь захлопнулась — она вошла в свой номер. Сразу же направилась наверх в громадную ванную, включила душ и разделась. Вступила в гранитный поддон, и горячая вода хлынула на ее тело — КК надеялась, что это как-то вернет ее к жизни. Через пять минут, когда усталость заполнила ее, она выключила воду, завернулась в громадное полотенце и вышла на мраморный пол.

Вдруг ее обуял страх, сотрясла дрожь. Кэтрин подняла брюки с пола и засунула руку в передний карман, думая, что потеряла… Но ее пальцы нащупали и вытащили его. Она крепко схватила крохотный предмет и соскользнула по стене на пол. Пар от горячей струи душа медленно рассеивался.

Она сделала все, что в ее силах, чтобы его не нашли охранники, когда ее похитили в Амстердаме, когда Иблис рылся в ее карманах и нашел визитку отца Майкла. Она смогла пронести его с собой, когда их привезли в тюрьму «Хирон», и никто об этом не догадался. Его рыночная стоимость была невысока, но для нее эта штука была бесценна. Единственный подарок, который ей сделали из любви. Она прочла гравировку «Всегда есть завтра» и надела медальончик от «Тиффани» на шею. Потом закрыла глаза и прижала медальон к своему телу, словно прижимала сердце Майкла, а потом задремала, закутавшись в полотенце на полу ванной.