Загадка старого дома. Приключения частных детективов - Юрий Диомидович Коренев

– Нет, не было.

– Скажите, – спросил Краснощеков, – а откуда обычно слышатся эти звуки?

– Сверху, где центральный купол. Но здесь акустика хорошая, может и с другой стороны звук распространяться, эхо повсюду. Я ведь чего боюсь-то. Раньше с первого этажа были открыты входы в подвал. Я когда маленьким был, мы с друзьями там лазили. Тогда неожиданно одна стена обвалилась, и открылся проход в подземелье.

– Как это, – удивился я, – здесь были подземные ходы?

– Вот именно. Мы по ним довольно далеко прошли – темно, страшно. Обо что-то запнулись, но не растерялись. Оказались стулья, красивые, с богатой обивкой, их потом взрослые забрали. Нас, конечно, все равно родители наругали и запретили туда ходить. Но разве нас удержишь?

– И что, далеко ходили?

– Метров двадцать прошли и обнаружили ответвление. Дальше не пошли, боялись заблудиться. Тогда фонарей не было.

– Ничего себе! – восхитился я. – Я когда-то ходил в кружок моделирования во Дворец пионеров, но никто не рассказывал про тайные ходы.

– И я не успел пока рассказать, – сказал, улыбаясь, Краснощеков. – В архиве я нашел упоминание о подвале. Оказывается, он был двухъярусный: цокольный этаж и ниже еще один. Там и находились проходы. Но их не обследовали. Так что куда они ведут, никто не знает.

– Говорили старики, – продолжил Егор Степанович, – что один вел к сараю, где хранились вещи купца. А по второму можно было до Ангары добраться. Даже слухи ходили, что и на телеге можно было проехать по нему.

– Ну это уж враки! – не выдержал я. – До реки метров триста, а то и более. Такое трудно утаить.

– А я думаю, правда! – возмутился Егор Степанович. – Не так давно по пути к реке между училищем культуры и гостиницей «Ангара», как раз недалеко отсюда, нашли большую комнату с кирпичными стенами и деревянным перекрытием, которая уходила под дорогу. А вы говорите. – Он многозначительно посмотрел на меня и подлил себе в стакан горячего чаю. – Таких случаев много по Иркутску.

– Да, я что-то слышал про это, – сказал Краснощеков. – Тогда вызвали спелеологов, они обследовали, чертежи сделали и отдали в ЦСАН[6]. А те сказали, что ничего интересного. Вскоре яму засыпали.

– Так же поступили совсем недавно, когда обнаружили подземную комнату в переулке Богданова во время реконструкции одиннадцатой школы… – продолжил Егор Степанович.

– Подождите, – перебил его я, – она же совсем рядом отсюда находится, правда, в противоположном направлении от реки. Это что же получается, по всему центру Иркутска идут подземные ходы?

– Не перебивайте, пожалуйста, Владимир Федорович! – возмутился Краснощеков. – Пусть Егор Степанович закончит. Так что там нашли?

– Говорят, что большую комнату, в которой лежали человеческие кости. Из ямы в сторону деревянного дома вели в подземный проход три дубовые ступеньки. Они мешали строительству. И что интересно, несмотря на то что дом относился к памятникам архитектуры, этот Центр сохранения разрешил продолжить работы без обследования. Теперь над ними построили новый школьный туалет.

– Но это полное безобразие! – негодовал я. – Может, ступеньки вели к открытию каких-нибудь тайн, которые давно ждут своего часа. Может, там спрятаны документы или ценные вещи. Они должны защищать историю, а не закапывать ее.

– Это точно! – поддержал меня Краснощеков. – Но в нашей стране это происходит нередко. Я думаю, что пора нам обследовать помещения Дворца, не зря же мы пришли.

Я тогда хотел продолжить беседу, но не стал возражать. То, что я услышал, поразило меня. О подземных ходах в Иркутске, тем более что их периодически находят, я раньше ничего не слышал. Поэтому я решил обязательно вернуться к этому вопросу после обхода. Конечно, трудно было представить, как выглядел купеческий дом в свои лучшие годы. Теперь он все же больше напоминал общественное здание, хотя было заметно, что сотрудники дворца стараются его привести в первоначальный вид. Стены помещений были кирпичные и очень толстые, со сводчатыми потолками. Проходы узкие. Когда-то большие комнаты были переделаны в маленькие кабинеты. Двери в комнаты были все закрыты на замок. Мы нашли железную лестницу, ведущую наверх в комнату жены купца, и поднялись по ней. Звук от наших шагов по металлу гулко отражался по дворцу. Дверь в нее также была заперта. Через решетку тайной комнаты мы увидели какую-то старую инженерную технику, но людей не обнаружили. Вернувшись по винтовой лестнице вниз, подошли к тому месту, где раньше был проход в цокольный этаж, он был замурован. Обойдя все коридоры, проверив целостность стен и дверей, мы вернулись к месту, с которого начали обход, и решили выпить чаю. До утра оставалось еще несколько часов.

– А в какое время возникали шумы, которые вы слышали? – спросил Краснощеков.

– По-разному. Чаще около двенадцати, когда нормальные сторожа спать укладываются.

– Как это, – удивился я, – вы спите во время дежурства?

– А что в этом удивительного? Все сторожа спят, я же не на посту стою, как в армии. Стены здесь толстые, двери крепкие, окна зарешеченные. Попасть сюда воришке очень сложно. Я, конечно, несколько раз за ночь обхожу здание, но вы сами видели, что все целехонько и закрыто. Если бы не шум…

– Не совпадал тот шум с изменением погоды? – не дал договорить Краснощеков. – Например, в то же время дул ветер или шел дождь?

– Вообще-то могло такое быть. – Егор Степанович задумался. – Вы хотите сказать, что шум мог возникать из-за сквозняков?

– В том числе и из-за этого. Акустика в здании очень хорошая, и звук может распространяться хоть откуда, концентрируясь возле вашего рабочего места. Например, кто-нибудь из сотрудников мог оставить открытой форточку, которая под порывами ветра могла скрипеть, напоминая вздохи старика или…

Неожиданно наверху мы услышали шум, напоминающий покашливание взрослого мужчины. Даже понимая, что я не один, я все равно почувствовал страх. Мы молча переглянулись. Краснощеков устремился в сторону звука, включив фонарь, мы за ним. Вбежав по лестнице, мы, к своему удивлению, увидели слегка приоткрытую дверь круглой комнаты, где обнаружили старый кассетный магнитофон, который издавал эти звуки. Рядом с ним стоял подросток. Он не успел ничего сообразить, как Краснощеков схватил его за руки и надел наручники. В это время из магнитофона послышались шаги, и вдруг мы увидели, что перед нами не ребенок, а женщина лет тридцати, маленького роста, с короткой стрижкой.

– Кто вы и что здесь делаете? – сурово спросил ее Краснощеков.

Она посмотрела на него, на меня, на Никиту и неожиданно громко рассмеялась. Женщина была пьяна.

– А кто вы такие? – Она разглядывала нас, ничуть не смущаясь. – Из полиции?

– Нет, – ответил Краснощеков, – мы частные детективы и хотели бы узнать, зачем вы пугаете сторожей?