Разум Вселенной - Александр Студитский

Догадка о возможности приживления, кроветворных клеток в кроветворных органах облученных животных появилась у экспериментаторов, когда выяснилось, что благоприятное действие на облученных животных оказывает не жидкая часть эмульсии, а взвешенное в ней плотное содержимое — клетки костного мозга или селезенки. Тогда-то и возникла мысль о том, что облученный организм, собственно, и не может препятствовать приживлению чужеродных клеток, так как в нем подавлены не только восстановительные, но и защитные силы.

Да, конечно, у облученного животного разрушена кроветворная ткань, поставляющая клетки, которые производят противомикробные тела, антитела. Облученный организм лишен возможности противодействовать развитию чужеродных белков, будь то микробы или клерки другого организма. Вот почему после поражения ионизирующей радиацией возникает единственно возможный случай прививки чужеродной ткани — и такой тканью может быть необходимая для облученного организма кроветворная ткань — костный мозг.

Чего только не делалось экспериментаторами, чтобы обосновать этот замечательный вывод, вошедший во все учебники и руководства по радиобиологии! Решающий аргумент был представлен знаменитым французским экспериментатором и клиницистом профессором Матэ. Его аргумент заключался в клиническом испытании метода — на людях, подвергшихся лучевому поражению. Стало ясно: лучевая болезнь — это прежде всего поражение кроветворных органов. И если окажется возможным заменить пораженные ткани здоровыми, лучевая болезнь побеждена.

До этого времени экспериментальная разработка проблемы производилась на мелких лабораторных животных-мышах, крысах, морских свинках. Но кто бы всерьез мог подумать, что эти опыты действительно заключают в себе метод терапевтического воздействия на организм, пораженный проникающим излучением, если бы случай не привел в клинику профессора Матэ пятерых больных, подвергнувшихся нейтронному облучению при катастрофе с реактором?

Матэ использовал этот случай с блеском. Больным был введен костный мозг здоровых людей. Больные выздоровели. У них восстановилась нормальная кровь, исправилось пищеварение, вновь выросли волосы.

Теперь этот метод стал основным приемом лечения лучевых поражений. Как бы к нему ни относиться, вся практика гематологических клиник свидетельствовала, что введением костного мозга здоровых людей удается если и не исцелять больных, то, во всяком случае, поддерживать их жизнь в течение некоторого времени. Иногда довольно длительного времени. Сердце Юрия сжималось, когда он думал о тех, чья жизнь будет продлена введением костного мозга. Андрей и Зоя живут десятый день после лучевого поражения. Надо надеяться, что их кроветворные ткани сохранили хотя бы несколько клеток, способных к кроветворению. Тогда введение костного мозга создаст главное условие, необходимое для восстановления кроветворения: время. Да, время — в этом все дело. Больной поправится, он выздоровеет, если только сможет как-то пережить период, когда остатки его кроветворной ткани оправятся от поражения и приступят снова к формированию кровяных клеток.

Юрий пришел в лабораторию только к вечеру в мрачном, подавленном настроении. Посидел за микроскопом, чтобы отвлечься от тоскливых мыслей, но просмотр препаратов его не успокоил. Опять на глаза попадались хромосомные аберрации — роковая печать, оставленная в клетке ударом космических лучей. Юрий убрал микроскоп и препараты и пошел в лабораторию Ярослава.

На столе, как всегда, горела лампа, освещая развернутые книги и журналы с заложенными страницами. Ярослав застыл за микроскопом, высоко подняв плечи. Юрий сел рядом с ним.

— Как дела? — машинально спросил Ярослав. Юрий не ответил.

Наконец Ярослав оторвался от микроскопа.

— Знаешь, — сказал он, глядя на Юрия невидящими близорукими глазами и шаря рукой по столу, чтобы взять лежащие около микроскопа очки, — кажется, привились.

— Да?

— Да. Позавчера вскрыл одну мышь — через две недели после пересадки под кожу культуры малигнизированных клеток. Выросла опухоль — с грецкий орех. И вот препарат. Несомненный злокачественный рост.

— Ну и что же? — спросил Юрий с досадой.

— Как что? — возмутился Ярослав, поправляя очки. — Вопрос теперь решен. Малигнизация, вызванная космическим поражением.

— Неужели ты и теперь, — сказал Юрий, чувствуя, что досада и раздражение подступают к самому его горлу, — все еще думаешь, что это имеет какое-то значение?

— Я тебя не понимаю, — нахмурился Ярослав.

— А я не понимаю, как ты можешь продолжать увлекаться такой темой, которая в тысячный раз подтверждает губительное действие на организм проникающей, в том числе космической, радиации. На мир обрушилась катастрофа. Сейчас то, что ты получил в эксперименте, будет продемонстрировано на миллионах больных. Близкие нам люди, наши товарищи, подверглись лучевому поражению. А мы продолжаем играть в бирюльки. Мы продолжаем изучать природу космического поражения и утверждать, что в результате лучевого поражения получается лучевая болезнь, подавление восстановительных и защитных сил, опухолевое перерождение и наследственные уродства. А кто же будет спасать людей, пострадавших от лучевого поражения?.

Ярослав молча смотрел на Юрия, стиснув зубы. На скулах его играли желваки.

— Кто будет разрабатывать теорию восстановления организма после лучевого поражения, — яростно продолжал Юрий, — если то, что произошло, это конец, это гибель миллионов людей?

Чего же ты хочешь? — спросил Ярослав.

— Если бы я только знал! — сказал Юрий с отчаянием.

Глава четвертая

«Опасный замысел»

Юрию хотелось одного: ясности. Пусть трудная задача. Но соберись с силами и решай. Да, если задача ясна и способ решения известен, затраченный труд, даже самый тяжелый и изнурительный, радостен и приятен.

В первый же вечер после возвращения из клиники он долго сидел в лаборатории за микроскопом. В общем поставленный перед ним вопрос можно считать решенным. Крыса, пронизанная потоком космических лучей, возвратилась на Землю с ослабленными восстановительными силами. Если повредить у нее покровную ткань роговицы, то зарастание поврежденного участка происходит намного медленнее, чем у контрольного животного, не подвергшегося облучению. На отпечатках с регенерирующей ткани микроскопическое исследование обнаруживает измененные клетки. Они малоподвижны. Редко делятся. Возникающие при делении хромосомы изменены. Все ясно. Осталось только составить подробное описание, изготовить кривые, демонстрирующие ход зарастания раны на роговице подопытных и контрольных животных, рисунки, микрофотографии. Вывод подтверждает главную идею Всеволода Александровича: космическое поражение разрушает зашифрованный в молекулах ДНК план, по которому работает вся машина жизни, и машина останавливается.