Выдача преступников - Александр Бойцов

Исходя из этого, реализация уголовно-правовой нормы в ретроспективном ее аспекте может быть осуществлена только одним субъектом из круга всех участников соответствующей конвенции – либо государством, на территории которого совершено преступление, либо государством гражданства обвиняемого или государством гражданства потерпевшего, либо любым иным государством. Последнее может осуществить свою универсальную юрисдикцию при условии, что предполагаемый преступник окажется на его территории либо будет выдан ему государством, на территории которого имело место деяние или государством гражданства обвиняемого, а равно другими участниками конвенции.

Следовательно, роль экстрадиции в обеспечении универсальной юрисдикции сводится к тем относительно редким случаям, когда ее осуществление ставится в зависимость от позиции целого ряда государств, среди которых, с одной стороны, нет ни одного, которое бы не обладало собственной юрисдикцией (территориальной, персональной и т. д.) в отношении обвиняемого и, главное, реальной возможностью предать его суду, а с другой – как ни странно, нет ни одного, которое бы пожелало это сделать.

Таким образом, универсальная юрисдикция является особым видом правовой власти. В отличие от других ее видов, предполагающих какую-либо «персональную» связь государственной власти с преступником (через территорию, гражданство, жертву или собственные интересы), универсальная юрисдикция не нуждается в такой связи. Достаточно, чтобы государство приняло на себя обязательство устанавливать свою юрисдикцию в соответствии с международными конвенциями. Вследствие этого универсальная юрисдикция в отношении преступлений международного характера имеет исключительно договорную природу.

Основным принципом разрешения юрисдикционной коллизии между государствами, способными осуществить территориальную, персональную либо реальную юрисдикцию, и иными договаривающимися государствами, готовыми реализовать универсальную юрисдикцию, является принцип aut dedere, aut judicare. Если государство, на территории которого обнаружен предполагаемый преступник, не выдает его, считая, что обвинение в конвенционном преступлении используется как предлог для возвращения этого лица и наказания за иную деятельность, или имея другие причины для отказа в выдаче, то оно передает дело без каких-либо исключений и неоправданных задержек своим компетентным органам для целей уголовного преследования на основе собственного законодательства. В этом смысле в межгосударственных экстрадиционных взаимоотношениях выдача становится единственным институтом, который обеспечивает функционирование всей системы универсальной юрисдикции.

д) Экстрадиция в контексте международной юрисдикции

Более глубокое развитие получил универсальный принцип применительно к преступлениям против мира и безопасности человечества, посягающим, независимо от географического места их совершения, на основополагающие ценности мирового сообщества в целом. Если конвенционные соглашения относительно преступлений международного характера направлены на то, чтобы установить руководящие принципы и стандарты, способные помочь властям того или иного государства в разработке мер по борьбе с данными преступлениями на национальном, региональном и международном уровнях, с тем чтобы они могли применять внутригосударственные законы на основе общей озабоченности данным видом криминального поведения, то характер преступлений против мира и безопасности человечества требует эффективных соглашений о сотрудничестве на всеобъемлющей основе.

Выделение данных преступлений в особую категорию деликтов предопределено исключительно высокой степенью их опасности (нанесение ущерба жизненно важным интересам всего международного сообщества), особым объектом посягательства (всеобщий мир и международная безопасность), особой тяжестью последствий и необходимостью установления особого режима ответственности (повышенная политическая и материальная ответственность государств-делинквентов и индивидуальная уголовная ответственность совершивших их физических лиц – органов этих государств).

Вместе с тем, несмотря на отмеченную специфику международных преступлений, их анализ и систематизация невозможны вне опоры на такие известные национальному уголовному праву понятия и институты, как состав преступления, соучастие, приготовление и т. п. Именно родство указанных преступлений с иными преступлениями позволяет включить их в национальное уголовное законодательство так, что они не будут выглядеть чужеродными.[405] Однако было бы ошибочным делать вывод, что отмеченное сходство переходит тем самым в их полное тождество, при котором преступления против мира и безопасности человечества представляют собой всего лишь разновидность общеуголовных преступлений. Международные преступления – преступления особого рода, ибо ответственность за их совершение предусматривается не внутригосударственным, а международным правом.

В плане формально-юридическом выделению из общего родового понятия «правонарушение» особой видовой группы международных преступлений способствовали три обстоятельства: а) выделение в международном праве (сначала в доктрине, а затем и в некоторых договорных его формах) особой категории норм, называемых «императивными», или jus cogens, отклонение от которых недопустимо;

б) установление принципа, согласно которому индивид – орган государства, нарушивший своим поведением международное обязательство, имеющее основополагающее значение для обеспечения жизненно важных интересов международного сообщества государств в целом, должен быть лично наказуем, несмотря на то, что он действовал не в личном качестве, а в качестве органа государства;

в) закрепление в Уставе ООН специальных последствий за нарушение такого рода обязательств, несоблюдение которых затрагивает интересы всех без исключения государств.

Таким образом, юридическим первоисточником ответственности в отношении преступлений против мира и безопасности человечества являются международно-правовые акты, выражающие волю мирового сообщества. При этом ненаказуемость подобных деяний по внутреннему праву не освобождает от ответственности за них по международному праву. А это значит, что ссылки в оправдание своего поведения на национальные законы и правила, равно как и на незнание норм международного права или неправильное их толкование, недопустимы.

В юридическом контексте объектом международного преступления являются урегулированные нормами международного права отношения между государствами по соблюдению обязанности воздерживаться от запрещенных ими действий. В случае международного преступления государство-делинквент посягает на собственное, связывающее его со всеми участниками международного сообщества обязательство не совершать определенных действий, наносящих ущерб правам других государств. Речь идет об обязательствах erga omnes, т. е. в отношении всех субъектов права, в отношении всех государств.

Следовательно, общим объектом международных преступлений является международный публичный правопорядок, т. е. такой порядок отношений между государствами, который складывается в результате соблюдения норм международного права и находится под их защитой. Международно-правовое отношение, существующее между государством-делинквентом и международным сообществом государств по поводу конкретной общечеловеческой ценности, разорванное в результате совершения международного преступления, и составляет его непосредственный объект.

Сколько защищаемых современным международным правом общечеловеческих ценностей существует, столько же существует и обязательств, связующих отдельные государства в международное сообщество, стало быть – столько же может быть и видов международно-правовых деликтов. Число этих связей столь велико, что перечислить их невозможно. Но из всех международное право выделило ряд обязательств, имеющих особо важное значение для всего международного сообщества, – обязательства воздерживаться от действий против мира и международной безопасности, человечества и человечности. Именно эти ценности и составляют предмет международных преступлений.

В социологическом контексте общим объектом международных преступлений является система добрососедских отношений между государствами, построенная на принципах мирного сосуществования, неприменения силы, неприкосновенности (нерушимости) границ, территориальной целостности, самоопределения народов и невмешательства, уважения прав человека и добросовестного выполнения международных обязательств, которые в целом обеспечивают мирное урегулирование споров и разрешение конфликтов между народами и государствами во имя достижения общего блага человечества.