Наваждение - Хоружик

я смотрю, как она откидывает голову назад, прижимаясь к матрасу, и на этот раз стонет немного громче, — Трахни меня, — приказывает она, — Сильнее.

Она такая чертовски теплая и мокрая, что я не могу этого вынести, — Тебе придется сдерживать свои стоны, чтобы твой отец и мама нас не застали.

Это заставляет ее снова стонать.

— Тебя это возбуждает, принцесса? — спрашиваю я, вонзаясь в нее так глубоко, что, клянусь, я проткну ее, — Зная, что наши родители могут нас услышать?

— То, что ты делаешь со мной, меня возбуждает, — говорит она. Ее голос слишком громкий, поэтому я прикрываю ей рот рукой. Ее глаза широко распахиваются, и она кусает меня за палец.

Я толкаю ее сильнее, чтобы наказать ее за то, что она укусила меня. Мои движения быстры. Я не забочусь о том, чтобы продержаться долго. Я хочу наполнить ее своей теплой спермой. Ее мышцы напрягаются вокруг моего члена, и я знаю, что она готова.

Она стонет низко в горле, ее киска сжимается.

Я чувствую, как оргазм захватывает её, мышцы напрягаются снова и снова, когда она кончает. Ее спина выгибается, и я вхожу в нее так глубоко, как только могу. Мои яйца сжимаются, и я наполняю ее своим теплым семенем.

Минуту спустя мой член все еще пульсирует, все еще подтекает при каждом спазме, и она ухмыляется мне,— Что мы будем делать завтра, Громов?

— У меня сейчас нет крови в мозгу, и ты задаешь мне такой вопрос?

Катя сжимает мою ладонь, проводит ею вниз по своей груди, чтобы прикрыть грудь, и я массирую плоть рукой, — Я имею в виду это, — тихо говорит она

— Они завтра женятся, а ты меня трахаешь.

— Не забывай, — напоминаю я ей, —Ты умоляешь меня трахнуть тебя.

Она морщит лоб, — Будет мальчишник?

— Ты пытаешься вызвать у меня рвоту? — спрашиваю я, проводя другой рукой по ее груди.

Она хихикает, — Ты не хочешь пойти на мальчишник с моим отцом?

— Мысль настолько отвратительна, что я не могу сдержать дрожь.

— Мне придется увидеть кучу девушек, с которыми ты спал, когда мы завтра будем на церемонии?

Я делаю паузу, мысленно прокручивая в голове список подруг мамы, с которыми я мог или не мог переспать. Список не маленький, но я ей об этом не говорю, — Может быть.

— Ну ты и придурок, — говорит она, хлопая меня по руке, —Не смей мне этого говорить.

— Ты сама спросила. Ты хочешь, чтобы я солгал тебе?

— Я не знаю, чего хочу, — говорит она, — Но мы не можем продолжать это делать, понимаешь?

— Почему, нет? — спрашиваю я, — Мы не родственники. Ты понимаешь это, не так ли?

Она качает головой. Маленькая прядь волос падает ей на лоб и на глаза, когда она двигается, и я поднимаю её на место, — Люди подумаю совсем другое.

— Нет, — говорю я, — Люди подумают, что мы двое совершенно не связанных между собой взрослых людей, которые тоже трахаются.

— Это все, да? — спрашивает она.

— Чего ты хочешь от меня? — я спрашиваю раздраженно, но правда в том, что я думал об этом. Она понятия не имеет, сколько я, блядь, думал о ней и о нас. Я никогда не перестаю думать об этом.

Неужели она не понимает, какое это полное безумие, что я был с ней, и только с ней, столько времени. Это не я. Быть с одной месяцами - это не я. Тратить все свое гребаное время с одной и той же - это не для меня. Смеяться над глупыми мелочами, которые телка говорит, когда я лежу в постели ночью, перед тем, как заснуть, тоже не мое. Тем не менее, мы здесь.

— Ты хочешь, чтобы я был твоим парнем? — спрашиваю я, — Или ты хочешь, чтобы это было нашим маленьким грязным секретом?

Она смотрит на меня прищуренными глазами, — Я говорю, что мы не можем продолжать это делать, потому что нас поймают.

Я провожу пальцем по ее соску, — Говорит та, которая так громко стонала минуту назад, что нас наверняка поймают.

— Потому что ты сводишь меня с ума, — говорит она.

— Так ты хочешь остановиться? —её сосок твердеет под моим пальцем, и я чувствую, как мой член снова начинает шевелиться. Эта девушка словно магнит.

— Мы не должны продолжать, — говорит она.

— Они еще не женаты.

— Свадьба уже завтра.

— Итак, завтра мы остановимся, — говорю я, зажимая пальцами ее сосок и наблюдая, как она вздрагивает. Но она не отмахивается от моей руки. Вместо этого мышцы ее киски напрягаются вокруг меня.

— Вот так просто? — спрашивает она.

— Вот так просто, — говорю я ей, —Ты не хочешь трахать меня, я не буду трахать тебя.

—Это так просто для тебя.

Конечно нет, я хочу ей сказать. Как будто я хочу перестать ее трахать? Эта девушка обвела меня вокруг пальца, я постоянно думаю о ней. Я не могу остановиться. Но я ей этого не говорю. Я не могу ей этого сказать, — Да, для меня так просто.

— Хорошо, — говорит она, сжимая челюсти. Но когда я провожу ладонью по другой ее груди, она выгибает спину под моим прикосновением.

— Наверное, сегодня нам следует провести в двоём как можно больше, — шепчу я, — Если мы собираемся остановиться.

— Да, — говорит она. Она прижимается бедрами к моим, и я наклоняюсь, хватая ее за бедро.

— Мне бы очень не хотелось, чтобы завтра ты шла по проходу с кривыми ногами, — говорю я.

— Ты такой придурок, — говорит она, когда мой член напрягается. Но она улыбается.

Глава 21

Свадьба моего отца с Миланой.

Громов был верен своему слову. Сегодня я хожу как ковбой, слезший с лошади после нескольких дней езды. Стилист, который делал мне прическу этим утром, спросил, все ли