Властитель ее души - Александра Айви

— Вот черт! — восхитилась Харли, осушая бокал с «Кровавой Мэри», когда один из демонов исполнил свой эротический танец перед их столиком. Она и думать не могла, что подобное может быть разрешено в Америке. Не в силах оторвать взгляд от непривычного для ее взора, но такого обворожительного очарования орлиных носов и раскосых глаз с зачерненными веками, она внезапно поняла, что вот уже минуту не дышит.

— Кто они? — спросила Харли.

— Демоны Нозама, — ответил Сальваторе. — В их культуре женщины традиционно были искусными воительницами, тогда как мужчины славились своей сексуальностью.

— Бесподобная культура, — одобрила Харли хриплым от возбуждения голосом, не замечая, как сжимает край прикрученного к полу стола.

Сальваторе проворчал что-то невнятное, и демон, продолжая свой танец, перешел к следующему столику.

— У варов воительницы тоже в почете, а сексуальность мужчин не менее знаменита, — промолвил он, беря руку Харли в свою широкую ладонь.

— Почти столь же знаменита, как ваше высокомерие.

— Наше высокомерие, — поправил ее Сальваторе, наклоняясь над столом так, что его дыхание обожгло ей щеку. — Вы же чистокровка, Харли. Давно пора возвратиться в свою стаю.

Харли вновь ощутила в сердце укол напоминания. Слова о стае заставили ее вспомнить о том одиночестве, которое изводило ее всю жизнь.

По рождению принадлежа к варам, она инстинктивно желала стать частью стаи. Это нужно было ей не только для защиты, но и для товарищеских отношений, которые были важны для нее, как пища.

И она была оторвана от стаи почти тридцать лет. Харли не была готова принять общество. По крайней мере в лице Сальваторе и своих сестер.

— Я сама решу, когда мне возвращаться в стаю, — едко заявила она.

Сальваторе вновь прижался губами к руке Харли, чувствуя, как в такт ударам сердца подрагивает вена.

— Если вы не можете решиться, давайте помогу я, — предложил он.

— Не всем в жизни управляют гормоны.

— А жаль, — сказал Сальваторе, и в его глазах мелькнула искорка грусти.

Харли почувствовала внезапный приступ жажды и инстинктивно облизнула губы. Но это не было привычным чувством, которое не оставляло ее, когда Сальваторе был рядом. Также это не был тот чувственный голод, когда Сальваторе ее целовал.

Это была какая-то стремительно нарастающая потребность в глотке воздуха… как будто она тонула. Иного сравнения Харли найти не смогла.

— Джулиани… — хрипло пробормотала она.

— Сейчас просто расслабься, — посоветовал Сальваторе, мягко поглаживая ее руку.

— Что со мной?

— Перед началом в помещение всегда выпускают феромоны. Тогда зрители более щедро платят за выступление.

— Вот черт! — выругалась Харли и отодвинулась от Сальваторе. — Никакой романтики!

Внезапно Сальваторе встал, поднял Харли и прижал к своему страждущему телу.

— Даже не сопротивляйся, бесполезно, — предупредил он.

И тут Харли сама почувствовала возбуждение и поняла, о чем говорит Сальваторе. Ее захватило прикосновение к мускулистому телу, которое излучало богатый мускусный аромат и пульсировало энергией.

Неожиданно чужая рука легла на ее плечо и грубо развернула. Перед Харли стоял большой демон Пекоста, пристально глядя на нее желтыми глазами и скаля клыки.

— Убери свои руки, или я… — прорычал Сальваторе, сверкая глазами.

Харли не хотелось ждать, когда они начнут бить себя в грудь и оскорблять друг друга. Она пнула демона в колено, а когда он озадаченно посмотрел на нее, врезала кулаком снизу вверх. Демон полетел назад, упал на чей-то столик. Внизу уже разгоралась драка, но Харли это было неинтересно.

Она вытерла руку о джинсы и встретила удивленный взгляд Сальваторе.

— Если мне потребуется помощь в драке, я позову, — сказал он.

— Всегда пожалуйста.

Забавная потасовка немного отвлекла Харли, но жар желания все еще бушевал. Она чувствовала, что еще немного, и ее тело взорвется.

— Ну все, я достаточно повидала, — проговорила Харли, вставая и направляясь к выходу.

В мгновение ока Сальваторе подскочил к ней.

— Куда вы?

— В свою комнату.

В молчании они пробрались через толпу и поднялись по лестнице. С каждым шагом действие феромонов снижалось, но Харли не сбавляла шага. Для преодоления искусственной страсти достаточно было выйти из зала. Но что делать, если ее изводила другая страсть, которая была внутри?!

Харли не представляла, что предложит им будущее, но знала, что не пройдет и суток, как Сальваторе отправится по следу Бриггса, и следующие несколько часов могут быть последними, когда они вместе.

Подойдя к комнате, Харли вытащила из кармана карточку-ключ и распахнула дверь. Не давая себе времени на размышления, она схватила Сальваторе за руку, затянула в комнату и закрыла за ним дверь.

— Харли? — удивленно поднял бровь Сальваторе.

— Разве не этого вы хотели? — решительно спросила она, тесня Сальваторе и поглаживая ладонями его крепкую грудь.

— Подождите! — Сальваторе отвел ее руки, останавливая нетерпеливые ласки.

— Наверное, вы шутите? — игриво, с деланным расстройством спросила Харли.

Глаза Сальваторе сузились.

— Сейчас вы под воздействием химических веществ, — сказал он. — Мне бы не хотелось обманывать вас, используя это обстоятельство.

— Превосходно! — согласилась Харли, наклоняясь вперед и проводя языком по его груди. — Тогда я обману вас.

Сальваторе задрожал, чувствуя, как его жар заполняет всю комнату.

— Тогда позволь мне, — попросил он хриплым от возбуждения голосом. Затем вытащил из ее шикарных волос булавку и распустил их, запуская в них длинные пальцы.

Харли тоже не тратила зря времени. Она в нетерпении рванула шелк его рубашки, и пуговицы с треском посыпались на пол.

Сальваторе рассмеялся.

— Придется заказать у горничной тройной набор рубашек, — пошутил он.

Любуясь золотистым огнем, играющим в его глазах, Харли откинулась назад в его объятиях и игриво прикрыла глаза.

— Не забудьте и на мою долю!

— Это безумие! — воскликнул Сальваторе и крепко схватил ее за бедра.

— Совершенное безумие! — подтвердила Харли.

— Такое безумие мне по нраву! — воскликнул Сальваторе и, схватив топ за низ, стащил его через голову Харли. Вслед за топом на пол полетел бюстгальтер, обнажая ее тяжелые груди.

Сальваторе прикоснулся большими пальцами к ее набухшим соскам, и она застонала. Наклонившись над ней, он прижался к ее губам в поцелуе. Теперь на вкус Харли была как выдержанный коньяк. Пальцы Сальваторе ласкали острые соски, посылая их телам волны неземного удовольствия. Тем временем руки Харли, плохо ее слушаясь, боролись с кожаным ремнем Сальваторе. Внутри у нее разгорался пожар.