Золотой ключ, или Похождения Буратины. Несколько историй, имеющих касательство до похождений Буратины и других героев - Михаил Юрьевич Харитонов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Однако ж должно же это быть когда-то declarer en public! Ибо, не открыв цели, невозможно обсуждать и средства. И ежели в сочинениях о ношении попоны цели сего одеяния обозначены самым недвусмысленным образом – защита от холода, впитывание пота и сокрытие дефектов фигуры, – то сочинения о шлее представляют сборники советов, не связанных общей идеей, а, напротив, её скрывающие и выдвигающие вперёд разные второстепенные моменты".
О нет, я отнюдь не намерена выступать в манере упомянутых выше журнальчиков, то есть срывать все покровы и бесстыдно выставлять на свет то, чему естественнее и приличнее пребывать в уютном полумраке. Но не в полной же темноте; мрак порождает забвение, в том числе и забвение тех самых приличий, кои он якобы охраняет. Внесём же в эту тьму светильник разума.
О подлинных причинах ношения шлеи
Я уже упоминала о том обстоятельстве, что шлея выделяет и подчёркивает некую часть поняшьего тела. Формально это относится не только к той части, о каковой пойдёт речь ниже, но и к другим – например, к груди, которую шлея чётко очерчивает, зрительно отделяя от стана. Не обходятся без украшения и бока, кои в последнее время всё чаще называют фланками. И всё же я имела в виду не это. Что же? – Ничего такого, чем не обладала бы самая порядочная, самая благовоспитанная пони. Нечто необходимое и в то же время излишнее; то, что, стыдясь, выставляют напоказ; то, что не принято замечать, но что первым бросается в глаза. Я могла бы продолжать и дальше, но, боюсь, не все мои читательницы будут столь же усидчивы. Поэтому подтвержу их опасения, дабы они превратились в полную уверенность: о да, я разумела то, что
* Это касается даже наилучших творений кисти и стилуса. Примером тому да послужит известный труд Матильды Парносской «Письма к Милене и Каллиопе», в коем, под видом советов дочерям, излагается весьма стройная система воззрений на то, как подобает – с учётом возраста и положения – носить классическое убранство и как избежать ошибок и неловкостей. Я сама воспитывалась на этой книжке. Более того, я и посейчас считаю данное сочинение полезнейшим чтением для юных дебютанток, особенно высокограциозных. Но всё же воцарившееся к концу предыдущего царствования ханжество останавливало стилус Матильды в самых интересных местах. В особенности это касается вопроса о ношении высокой шлеи и связанных с этим деликатных моментов. Тут бойкий – временами даже излишне бойкий – стиль Матильды становится несколько etrique.
именуют fesses, когда хотят выказать нарочитое безразличие, и callipyge, когда стремятся преподнести изысканный комплимент. Русское наречие не снабжено этими двумя словами; зато оно богаче другими, не менее выразительными. В нём есть тяжёлое, грубоватое, напористое слово «круп», но в нём же есть и восхитительно-жеманное «попочка». А также – задок, тыл, булочки, мадам сижу, афедрон, пукля, мягкое место, пятая точка, сидальница, филейная часть, усест, гузка, ягодицы! В общем – та самая, сладчайшая и вожделеннейшая часть поняшьего тела, средоточие наших мечтаний, предмет вожделений и грёз!
И как же украшает belles fesses шлея! В отличие от целомудренной попоны, оставляющей голодному, вожделеющему взору лишь общие очертания тела, шлея выставляет попку напоказ, выделяя и как бы окантовывая её, тем самым подчёркивая всю её прелесть, весь соблазн, источаемый этим волшебным местом. Откосные ремни оттеняют мощь и красоту бёдер кобылки, а сама шлея, проходящая под хвостом, поневоле заставляет задуматься о тех сокровищах, которые оный скрывает. Более того, самый вид шлеи как бы принуждает взгляд двигаться вдоль неё, в одном направлении – к крупу!
Итак, первая задача шлеи – всячески подчеркнуть и зрительно выделить круп, как бы преподнося его взорам, как некое изысканное лакомство.
Но это лишь начало; если б дело было только в этом, то не менее соблазнительною была бы и укороченная сзади попона, популярная у наших бабушек. Однако волшебное действие шлеи заключается не только и не столько в чисто внешнем, зрительном воздействии: гораздо важнее то действие, которое она оказывает на саму кобылку, её носящую.
Как известно всякой пони, когда-либо примерявшей этот наряд, ремни у маклоков создают ощущение специфического неудобства. При длительном ношении они могут и натереть шкуру, так что оборотную сторону их обычно делают мягкой, но не слишком мягкой. Ибо их задача в том и состоит, чтобы беспокоить эти участки тела. Стоит ли говорить зачем? Но раз уж мы взялись за подобную тему, не след останавливаться на полпути. Мы все знаем по личному опыту, что тело пони отличается разной ощутительной способностью в разных местах. Некоторые места – губы, ноздри, задняя часть животика и кое-что ещё – не переносят грубых прикосновений, зато весьма восприимчивы к нежным. Приказывая челядину грумминг, вы же не допустите, чтобы он коснулся скребницей или ворсистой щёткой ваших особых местечек, не так ли? Вот и наши местечки возле маклоков также отмечены неким своеобразием: их раздражение вызывает особенный нервный зуд, не сильный, но постоянный, что выражается в желании почесаться. Похожие чувства возникают при прикосновении к задней стороне ляжки, то есть как раз тем местам, в которых классическая шлея касается ног.
Это желание, не будучи удовлетворённым, провоцирует – в особенности у юных пони – то, что искушённые полусветские дамы именуют fremissement, сиречь содрогание или трепет, пробегающий по всему телу. Трудно смотреть на это сладостное движение без волнения[4]. Увы, эти vibrations – драгоценнейший дар юности, невозвратно погубляемый временем и привычкой. Шкура, привычная к ремням, становится всё менее чувствительной, остаётся лишь чувство некоего неудобства, заставляющее делать нервические mouvements du croupion. Но и эти движения хороши, особенно если к чисто природному инстинкту добавить немного искусства. Обычно это выражается в том, что обыкновенно называют fretiller de la fesses, или, чуть грубее, но по-русски – виляние бёдрами. Это покачивание ягодиц, иногда грубое, иногда весьма искушённое, воздействует на наше воображение, даже когда мы совершенно уверены, что оно исполняется еп artiste. Однако прошу заметить: даже искусственным, нарочитым движениям бёдер шлея сообщает своего рода легитимность, ибо вертящая крупом кобылка в шлее как бы демонстрирует раздражение от потёртостей, и кто же осмелится прямо обвинить в чём-то ином, менее пристойном? Итак, вот выгода от шлеи: надев её, вы можете невозбранно крутить попкой.
О
