Крепкие мужчины - Элизабет Гилберт

– Почему тебе всегда нужно прятаться от меня, Рут?

– Я от вас не пряталась, Кэл.

– Нет?

– Я вас просто избегала. Прятаться от вас бесполезно.

– Ты всегда меня в чем-то обвиняешь, Рут, – жалобно проговорил Кэл Кули. – Перестань улыбаться, Рут. Я серьезно говорю. Ты вечно меня в чем-то обвиняешь. – Он открыл дверцу кабины пикапа и обернулся: – У тебя нет никакого багажа?

Рут покачала головой и забралась в кабину. Кэл с наигранным отчаянием проговорил:

– Если ты не привезешь с собой никакой одежды в дом мисс Веры, мисс Вере придется купить тебе новую одежду.

Рут промолчала. Кэл сказал:

– Ты ведь это понимаешь, не так ли? Если ты таким образом выражаешь протест, то этот протест рикошетом отлетит в твое хорошенькое личико. Ты все время для себя все усложняешь.

– Кэл, – заговорщицки прошептала Рут и придвинулась ближе к Кэлу, севшему за руль. – Я не люблю привозить с собой вещи, когда приезжаю в Конкорд. Мне не хочется, чтобы кто-нибудь в доме Эллисов подумал, будто я там задержусь надолго.

– Это у тебя хитрость такая?

– Да, такая у меня хитрость.

Они подъехали к причалу. Кэл остановил машину и сказал Рут:

– Ты сегодня очень красивая.

Рут театрально вздохнула.

– Ты ешь без конца, – продолжал Кэл, – но совершенно не толстеешь. Это просто чудо. Я всегда гадал, когда же из-за своего чудовищного аппетита ты раздуешься как надувной шарик. Думаю, в итоге это произойдет.

Рут снова вздохнула:

– Вы меня чертовски утомляете, Кэл.

– Знала бы ты, как ты меня утомляешь, детка.

Они вышли из кабины. Рут обвела взглядом причал и залив, но не увидела яхты Эллисов под названием «Каменотес». Она удивилась. Порядок был заведен раз и навсегда. Кэл Кули отвозил и привозил Рут обратно не раз. Он возил ее в школу, возил к матери. Они всегда отплывали от острова на «Каменотесе» благодаря любезности мистера Лэнфорда Эллиса. Но этим утром Рут увидела в заливе только старые омаровые лодки, подпрыгивающие на волнах. И – странное дело: у причала стояла «Новая надежда». Миссионерский корабль, большой и чистенький, как с иголочки, стоял на якоре. Было слышно, как работает мотор.

– Что здесь делает «Новая надежда»?

– Пастор Вишнелл подвезет нас до Рокленда, – ответил Кэл Кули.

– С какой стати?

– Мистер Эллис теперь не хочет, чтобы «Каменотес» совершал короткие рейсы. А они с пастором Вишнеллом добрые друзья. Это дружеская услуга.

Рут никогда не бывала на борту «Новой надежды», хотя видела это судно в море много лет. Это был самый красивый корабль в округе, он был так же прекрасен, как яхта Лэнфорда Эллиса. Пастор Вишнелл гордился этим кораблем. Пусть он отказался от наследственного омарового бизнеса семейства Вишнеллов, но в кораблях толк знал. После реставрации, проведенной под его руководством, «Новая надежда» превратилась в сорокафутовую сверкающую красавицу, и даже жители острова Форт-Найлз, которые терпеть не могли пастора Вишнелла, отдавали должное «Новой надежде». Правда, все равно они ужасно сердились, когда корабль появлялась в гавани, хотя случалось это редко. Пастор Тоби Вишнелл был нечастым гостем на острове. Он ходил на «Новой надежде» вдоль побережья от Каско до Новой Шотландии и совершал требы на всех островах, попадавшихся по пути. Почти все время он проводил в море. И хотя его дом стоял на острове Корн-Хейвен, на другом берегу пролива, пастор Вишнелл очень редко бывал на острове Форт-Найлз. Конечно, он появлялся на венчаниях и погребениях, время от времени – на крестинах, хотя жители Форт-Найлза зачастую уклонялись от этого таинства, лишь бы лишний раз не звать пастора Вишнелла. На Форт-Найлз он приезжал только тогда, когда его приглашали, а это бывало редко.

Поэтому Рут на самом деле очень удивилась, увидев его корабль.

В то утро на дальнем конце форт-найлзской пристани стоял молодой человек и ждал пассажиров. Кэл Кули и Рут Томас подошли к нему. Кэл пожал руку молодого человека:

– Доброе утро, Оуни.

Молодой человек промолчал. Он быстро спустился по трапу к аккуратной маленькой гребной шлюпке. Кэл Кули и Рут Томас спустились следом за ним. Шлюпка слегка раскачалась под их весом. Молодой человек отвязал причальный канат, сел на корме и, работая веслами, повел шлюпку к «Новой надежде». Он был высокого роста, лет двадцати, с большой, немного квадратной головой. Он вообще весь был какой-то квадратный. Широкие мощные плечи и такие же широкие бедра. Он был одет в непромокаемый комбинезон, какие носят ловцы омаров, и обут в высокие резиновые рыбацкие сапоги. Но комбинезон у него был чистый, и от сапог не воняло тухлой наживкой. Его руки, сжимавшие рукоятки весел, были большими и крепкими, как руки рыбака, но при этом они были безукоризненно чистыми. Ни шрамов, ни порезов, ни бородавок. Он был одет, как рыбак, он был сложен, как рыбак, но рыбаком не был. Он работал веслами, и Рут заметила, какие у него мощные бицепсы – будто ноги индейки. Кожа Оуни была покрыта маленькими светлыми волосками – будто ее пеплом присыпали. Волосы у него светлые, соломенные – таких на Форт-Найлзе не было ни у кого. Шведские волосы. И светло-голубые глаза.

– Как тебя зовут, не расслышала, – сказала Рут. – Оуэн?

– Оуни, – ответил за парня Кэл Кули. – Его зовут Оуни Вишнелл. Он племянник пастора.

– Оуни? – переспросила Рут. – Оуни, да? Правда? Ну, привет, Оуни.

Оуни посмотрел на Рут, но в ответ не поздоровался. Он спокойно и ровно греб всю дорогу до «Новой надежды». Они поднялись по трапу. Оуни втащил шлюпку, уложил ее на палубу и закрепил. Такой чистой лодки Рут ни разу в жизни не видела. Они с Кэлом Кули прошли в салон. Там сидел пастор Вишнелл и жевал сэндвич.

– Оуни, – сказал пастор Вишнелл, – пора сниматься с якоря.

Оуни вытянул якорь и включил мотор на полную мощность. Он вывел корабль из гавани. Все смотрели на него, а он словно бы этого не замечал. Он вывел корабль за мелководье около острова Форт-Найлз, мимо поплавков с колокольчиками, подпрыгивавших на волнах. Он провел «Новую надежду» довольно близко от омаровой лодки отца Рут. Было еще рано, но Стэн Томас вышел в море часа три назад. Рут, перегнувшись через поручень, увидела, как ее отец подцепляет поплавок, отмечавший ловушку, длинным деревянным багром. Она увидела на корме Робина Поммероя, который вынимал из ловушки омаров. Маленьких омаров и крабов он бросал за борт. Туман окутывал лодку, будто привидение. Рут не стала окликать ни отца, ни Робина. Робин Поммерой на миг прервал работу и, повернув голову, посмотрел на «Новую надежду». Он явно сильно удивился, увидев на борту Рут. Несколько секунд он стоял с раскрытым ртом и глазел на нее. Отец Рут даже не обернулся. Ему совсем неинтересно было смотреть на «Новую надежду» и на свою дочь на борту этого корабля.