Крепкие мужчины - Элизабет Гилберт

– А я слышала, что Деннис Берден тайком заключил сделку с оптовиком из Сэнди-Пойнта, – заметила Рут. – Я слышала, что он обманул своих соседей. – Она немного помолчала, а потом, подражая интонации пастора, добавила: – Своих собственных соседей.

– Это выдумки, – нахмурившись, сказала пастор.

– Такого я не слышала.

– Ты бы сожгла чужую лодку?

– Меня там не было.

– Верно. Тебя там не было. А я там был, и Оуни там был. И Оуни получил хороший урок насчет суровой реальности омарового бизнеса. Он видел все эти средневековые битвы и распри на каждом острове отсюда до Канады. Он знает, что такое лишения, что такое опасность, что такое алчность. И он понимает, что лучше не предаваться такому занятию.

Оуни Вишнелл промолчал. Наконец пастор проговорил:

– Ты умная девочка, Рут.

– Спасибо.

– Судя по всему, ты получила неплохое образование.

Тут встрял Кэл Кули:

– Она чересчур образованная. Целое чертово состояние угрохали на ее образование.

Пастор так свирепо зыркнул на Кэла, что Рут едва не вздрогнула. Кэл отвернулся. Рут поняла: на борту «Новой надежды» слово «черт» она слышит в последний раз.

– И что же с тобой станет, Рут? – спросил пастор Тоби Вишнелл. – Ты ведь способна рассуждать здраво, правда? Как ты распорядишься своей жизнью?

Рут Томас устремила взгляд на спину и шею Оуни Вишнелла, который, насколько она могла судить, внимательно слушал все разговоры.

– Колледж? – предположил пастор Вишнелл.

Какой напряженной стала в это мгновение поза Оуни Вишнелла! Рут решила пойти в атаку. Она сказала:

– Больше всего остального, сэр, я бы мечтала стать ловцом омаров.

Пастор Тоби Вишнелл холодно посмотрел на нее. Она ответила ему таким же пристальным взглядом.

– Потому что это такое благородное призвание, сэр, – добавила Рут.

Так закончился разговор. Рут мгновенно умолкла. Она ничего не могла с собой поделать, хотя вообще не привыкла вовремя закрывать рот. Она была просто убита тем, как разговаривала с этим человеком. Она была убита, потрясена и немножко гордилась собой. Да! Она смогла переговорить самого речистого человека! Но, господи боже, какой неловкой была эта пауза! Наверное, ей стоило вспомнить о хороших манерах.

«Новая надежда» продолжала путь по бурному морю. Корабль качался, взлетал и опускался на волнах. Кэл Кули вдруг побледнел, поспешно вышел на палубу и припал к поручню. Оуни стоял у штурвала. Его шея побагровела. Рут Томас стало ужасно неловко наедине с пастором Вишнеллом, но она надеялась, что ее неловкость не заметна. Она постаралась придать себе непринужденный вид. Она больше не предпринимала попыток завести разговор с пастором. А вот он должен был сказать ей еще кое-что.

Он наклонился к ней и проговорил:

– Тебе известно, что я был единственным в семействе Вишнеллов, кто не стал ловцом омаров? Рут? Ты знаешь об этом?

– Да, сэр.

– Прекрасно, – кивнул пастор. – Значит, ты поймешь то, о чем я тебе сейчас скажу. Мой племянник Оуни станет вторым Вишнеллом, который не будет ловить омаров.

Он улыбнулся, откинулся на спинку сиденья и потом до конца плавания внимательно наблюдал за Рут. А она едва заметно, но дерзко улыбалась. Она не собиралась показывать этому человеку, насколько ей не по себе. «Нет, сэр». Целый час пастор Вишнелл гипнотизировал Рут холодным, умным взглядом. Она только улыбалась в ответ и чувствовала себя абсолютно несчастной.

Кэл Кули повез Рут в Конкорд на двухтонном «бьюике», принадлежавшем семейству Эллисов с тех пор, когда Рут была маленькой девочкой. Сказав Кэлу, что устала, Рут улеглась на заднем сиденье и притворилась, будто спит. Все время, пока они ехали, Кэл старательно и точно насвистывал «Дикси».[8] Он знал, что Рут не спит, и понимал, что своим свистом жутко ее раздражает.

Они приехали в Конкорд в сумерках. Моросил дождик. «Бьюик» с приятным шелестом затормозил на посыпанной щебнем дороге. Такого звука Рут никогда не слышала на Форт-Найлзе. Там все дороги были проселочные. Кэл свернул на длинную подъездную дорожку, ведущую к особняку Эллисов, и вскоре остановил машину. Рут все еще притворялась, что спит, а Кэл сделал вид, будто будит ее. Повернулся, сидя за рулем, и похлопал ее по бедру.

– Постарайся прийти в чувство, – посоветовал он.

Рут медленно открыла глаза и весьма театрально потянулась:

– Уже приехали?

Они вышли из машины и направились к парадной двери.

Кэл нажал кнопку звонка и сунул руки в карманы куртки.

– Как же ты терпеть не можешь сюда приезжать, – сказал Кэл и рассмеялся. – И как же ты меня ненавидишь.

Дверь открылась. На пороге стояла мать Рут. Она негромко ахнула, шагнула вперед и обняла дочку. Рут положила голову на плечо матери и сказала:

– Вот и я.

– Никогда не знаю, приедешь ты или нет.

– Я приехала. Они долго стояли, обнявшись.

– Ты чудесно выглядишь, Рут, – сказала мать, хотя и не могла этого видеть, ведь голова Рут лежала у нее на плече.

– Я приехала, – повторила Рут. – Я приехала.

Кэл Кули нарочито кашлянул.

6

Юные особи, вылупляющиеся из икринок омара, во всем схожи со взрослыми омарами, включая внешний вид, повадки и способ передвижения.

Мисс Вера Эллис всегда была против того, чтобы мать Рут выходила замуж. Когда Мэри Эллис-Смит была маленькая, мисс Вера говорила:

– Ты же знаешь, как мне было тяжело, когда умерла твоя мать.

– Да, мисс Вера, – отвечала Мэри.

– Я едва выжила без нее.

– Знаю, мисс Вера.

– Ты так на нее похожа.

– Спасибо.

– Я без тебя ничего не могу!

– Да, я знаю.

– Ты – моя помощница!

– Да, мисс Вера.

Жизнь матери Рут с мисс Верой была весьма специфической. У Мэри Смит-Эллис никогда не было ни близких подруг, ни ухажеров. Вся ее жизнь крутилась вокруг работы – починки одежды, написания и отправки корреспонденции, укладки и распаковки вещей, походов за покупками, причесывания, утешения, помощи, поддержки, купания и так далее, и так далее. Ей досталась по наследству та же нагрузка, которую некогда несла ее мать. Она была так воспитана. Она была приучена прислуживать – в точности так, как некогда ее мать.

Зимы в Конкорде, лета на Форт-Найлзе. Мэри посещала школу, но только до шестнадцати лет, и то только потому, что мисс Вера не хотела, чтобы ее компаньонка была безграмотной идиоткой. Помимо школы, жизнь Мэри Смит-Эллис заключалась в обслуживании мисс Веры. Так прошло детство и отрочество Мэри. Потом она стала юной девушкой, потом – молодой женщиной, потом – не такой уж молодой. Никто не просил ее руки. Не сказать, что она была дурнушкой, просто все время была занята. У нее всегда было дел по горло.