Лед и пламя - Маргит Сандему

— Я вернусь. Я вернусь очень скоро. Только сперва я должна последовать за Хейке. В долину Людей Льда. Пожелайте мне удачи! И ждите меня!

Затем она повернула своего коня и поскакала по дороге на север, так что земля летела из-под копыт. Осенний лес переливался необыкновенно изысканными красками. Вдоль дороги, по которой она скакала, было много кленов, а ни одни деревья в лесу не могут светить, как они. Осины и березы осыпали ее желтой листвой, рябины блестели, как начищенная медь, а между ними сверкали желто-коричневые листья дубов и голубовато-зеленое великолепие сосен. Но Тула ничего этого не замечала. В голове у нее была только одна мысль: нагнать Хейке.

Через несколько часов она сумела это сделать. Она увидела впереди могучего, седовласого Хейке. Он остановил своего коня и подождал ее.

— Я знал, что ты приедешь, — произнес он сурово.

— Почему же ты не попросил меня поехать вместе с тобой?

— Я хотел, чтобы ты решала сама.

Они поскакали дальше. Небо было таким ярко-голубым, что напоминало огромный купол, покрытый лазурно-голубой эмалью.

— Кувшин с тобой? — спросила она.

— Да.

— Но драгоценное сокровище находится в Гростенсхольме. Однако я взял с собой понемногу от всех составляющих частей, которыми я бы мог воспользоваться.

Они снова ехали молча. Тула размышляла над тем, обладал ли еще Хейке устрашающей силой. Словно мощно заряженное грозовое облако, которое он держал в себе много-много лет.

Точь-в-точь, как она сама.

— Ты еще молода, — сказал Хейке. — Неужели ты действительно сделаешь это против воли своей семьи?

Она печально помолчала.

— Малин — прелестное дитя, — сказала она. — Но ей совсем не обязательно иметь такую бабушку, как я.

— Но ты же постоянно была…

— Замолчи! Ты же не знаешь о моей поездке сюда, в Норвегию.

Хейке больше ничего не сказал. Он только прислушивался к глухому стуку копыт по мягкой земле. Они еще не достигли главной дороги между Кристианией и Тронхеймом.

— Наступает зима, — промолвила Тула.

— Все приметы говорят о том, что зима будет мягкой. И мягкой, и поздней.

Она сделала выдох в свежий осенний воздух и усомнилась в этом. Но сама она не боялась зимы, она совершенно ничего не боялась, потому что больше не причисляла себе к человеческой толпе. К этим живущим, безобидным и менее безобидным людям, которые дрались и барахтались, чтобы выбраться наверх из вечной трясины, какой была жизнь.

— Когда мы будем там, по твоим расчетам? — спросила она.

— Расстояние между Кристианией и Тронхеймом исчисляют обычно в 20 дневных поездок верхом. Тогда можно ехать спокойно. Мы можем доехать быстрее.

— Не мучая лошадей, — сказала Тула. Он взглянул на нее и улыбнулся.

— Я слышу, что ты из Людей Льда. Разумеется, мы не будем мучить лошадей, ты это знаешь.

Они ехали по холмистой равнине. На особенно живописном месте возвышалась церковная колокольня. Люди всегда умели выбрать для церкви лучшее местоположение.

— У тебя есть какой-то план? — спросила Тула.

— Нет, вообще никакого. Кроме как попытаться найти место, где спрятан кувшин Тенгеля Злого. Последний, кто был неподалеку от него, это Ульвхедин. Это было более ста лет тому назад. Он был так одурманен травами, что не помнил, где ходил.

— Но у нас есть исходный пункт — скала над могилой Колгрима.

— Да, это ясно. Но кто знает, сколько выступов скал в долине? И могила находится даже не близко от места Тенгеля Злого. Она просто указывает направление. Но мы не должны отправляться сразу же, Тула.

— Да, — пробормотала она. — У меня сложилось впечатление, что Тенгель Злой не даст нам слишком приблизиться.

— Правильно. Но у меня волшебный корень.

— У Колгрима он тоже был, — напомнила она.

— Да, это так. Но я хочу верить, что между Колгримом и мной есть определенная разница.

— О да, — ухмыльнулась она. — По крайней мере, в возрасте.

Тут Хейке тоже улыбнулся. Они продолжали ехать молча и скоро оказались на главной дороге с весьма оживленным движением. Здесь встречались другие всадники. Они ехали мимо более медлительных экипажей и повозок. Солнце еще не достигло зенита.

Вильяру было неспокойно. В усадьбе было много дел, но на душе у него было тревожно. Во второй половине дня он снова пошел в Липовую аллею и нашел своего отца таким же встревоженным. Эскиль вздохнул.

— Я поеду вслед за ними, мысль о том, что отец — на пути в долину Людей Льда, нестерпима.

— Точно так же думал и я, — сказал Вильяр. — Но я хотел попросить тебя присмотреть в течение нескольких дней за Гростенсхольмом, пока я не верну деда домой.

Никто из них не говорил о Туле. Она была вполне в состоянии распорядиться своей собственной жизнью. А кроме того, ее теперешнее поведение немало пугало их.

— Нет, ты не можешь отправиться в такую опасную поездку, — сказал Эскиль. — Ты слишком молод.

— Я бы сказал, что ты, наоборот, слишком стар, — ехидно сказал Вильяр. — И ты ведь понимаешь, что я не собирался позволить им доехать до этой долины!

Сольвейг побаивалась и не хотела отпускать никого из них. Но после довольно ожесточенной дискуссии Эскиль уступил. У него было свое приключение, в Эльдафьорде. Вильяр же всю свою жизнь был только дома. То, что отправлялся он, было более естественным.

— Однако нагони их как можно скорее, — наказывал Эскиль. — Они не должны уехать слишком далеко, тогда, возможно, они не повернут назад. Ты должен привести Хейке домой, даже если бы пришлось связать его по рукам и ногам!

— Положись на меня, — сказал Вильяр. — Он не попадет в смертельную долину. Мы будем дома самое позднее через несколько дней!

Он заторопился домой, чтобы взять с собой самое необходимое. Когда он вошел в холл, там стояла Белинда с Ловисой на руках и своими упакованными вещами.

— Куда ты собираешься? — спросил он.

— Мои родители приехали в Элистранд. Пришло письмо о том, чтобы я переезжала туда с Ловисой. Я жду только экипаж.

— Вот как, — сказал Вильяр. Внезапно он почувствовал пустоту. — Конечно. Это… было… Она так и не услышала, что это было.

— Но ты вынимаешь пистолеты, — сказала она, вытаращив глаза. — Ты должен ехать?

— Я поскачу вслед за дедом и Тулой. Должен вернуть их домой. Они не могут добраться до долины Людей Льда. Я должен их остановить…

Она решительно посадила Ловису на софу.

— Тогда я поеду с тобой.

— Ты что, с ума сошла?

Белинда была настроена весьма решительно.

— Ты не можешь поехать один, с тобой должен быть кто-то, кто будет за тобой присматривать.

Он смотрел на нее с одновременно веселым и безнадежным выражением на лице.

— И это сделаешь ты?